- Я всегда говорил, что ты умный человек, - польстил ему Бахар-мурза. - Я обещаю, если все выйдет по-нашему, помочь тебе стать смотрителем дворца. Байгельдин-векиль стар уже и немощен.
Асат-кятиб сидел опустив голову. Известие не обрадовало его: родственные чувства еще боролись в молодом человеке с возможностью еще больше возвыситься и разбогатеть.
Бахар-мурза и Кудеяр-бей быстро переглянулись.
Наконец писарь Али-ан-Насира поднял голову и спросил твердым голосом:
- Слово Токтамыша - ханское ли слово? Можно ли верить ему? Ведь одно слово в руках не удержишь и в кошель не положишь. На него даже горсть кизяка не купить.
- Верно, не купить, - согласился с ним Кудеяр-бей и жадно глянул в глаза мурзы Бахара.
- Около юрты три арбы стоят. В них слитки серебра. Это задаток стоимостью пятьдесят тысяч динаров.
- Надо бы сосчитать! - вскочил Асат-кятиб.
Кудеяр-бей тоже поднялся.
- Подождите, братья, - остановил их мурза. - Аллах отнял у вас разум. В арбах больше четырехсот кадаков драгоценного металла!
Сообщники остановились.
- Ты прав, о мудрый Бахар! А как поделим бакшиш? - спросил племянник Саллах-Олыба: родственные чувства напрочь покинули его разум и сердце, глаза сверкали лихорадочным огнем, голова кружилась, руки дрожали, ноги сводила судорога.
- Да, как поделим? - эхом отозвался Кудеяр-бей, не менее возбужденный.
- А он уже поделен. Вам по сто кадаков, остальное мне. - Невозмутимый мурза наслаждался их жадностью.
- Это нечестно! - возмутился писарь.
- Да, так нехорошо поступать! - вторил ему военачальник, у которого нет войска.
- А кто нашел вам эту работу? Если вы не. согласны, я отошлю серебро обратно Токтамышу. Его люди еще тут.
- Мы согласны, - сказал писарь.
- Мы согласны, - тотчас повторил за ним родич Мамая.
- Хорошо, - заключил Бахар-мурза. - Это только половина награды за пайцзу. Верные люди доставят серебро в ваши дома.
- Мы сами! - вскочил Кудеяр-бей.
- Сами доставим! - сделал то же Асат-кятиб.
- Вы опять не подумали, - осадил их мурза. - Всюду глаза и уши Али-султана. Вы что, хотите потерять головы?
Сообщники вынуждены были согласиться с ним.
Глава шестая
Громкий разговор в поле
- Коня!
- Коня Султану Высочайшей Орды! Коня! - громогласно прокатилось по дворцу и вылетело наружу.
- Тысячу "яростных" к походу!
- Тысячу "яростных"!
- Стройтесь, нукеры Непобедимого!
Правитель Золотой Орды сбежал с лестницы. Ему подвели золотистой масти нисийского жеребца. Султан со ступеньки прыгнул в седло. Нисиец встал на дыбы и ринулся вперед. Тысяча закованных в броню воинов устремилась за ним...
Неистово взбурлила столица Дешт-и Кыпчака. С базаров по всем улицам бежали люди.
- Токтамыш идет! - сполошно раздавалось вокруг. - Горе нам! О Аллах, охрани наши дома!
Завидев отряд султанской гвардии, народ останавливался, просил:
- Защити нас, о Светоносный и Непобедимый Али-ан-Насир!
- Бери наших сыновей!
- Мы с тобой, Ослепительный!..
К отряду султана со всех сторон стекались вооруженные всадники. Даже иноземные купцы послали в бой половину своей стражи: хорошо знали богатеи - при смене власти они пострадают в первую очередь!
Вместе с татарами стремились в схватку с Токтамышем иранцы, арабы, генуэзцы, турки, армяне, грузины, касоги. С двумя сотнями витязей за Али-ан-Насира встал только что прибывший в Сарай ал-Джедид и русский посол Семен Мелик. Всего сотню охраны оставил он при дарах княжеских.
Али, не останавливая иноходца, все видел, все примечал. Так что, когда он выехал наконец в степь, около десяти тысяч разноплеменных всадников летели с ним навстречу беде.
Когда султану доложили, что Токтамыш всего с пятью тысячами воинов осмелился встать лицом перед самим бакаулом, он тотчас воспользовался советом мурзы Кудеяра. Советом, который Али-ан-Насир в раздражении назвал глупым. А теперь...
- У кюрягана в два раза меньше батыров, к тому же они устали от долгой скачки. Почему Тагир-бей не разметал кайсаков Токтамыша по степи? - спросил Али-султан гонца.
- Бакаул не осмеливается пролить кровь потомка Чингисхана, - ответил посланник Та-гир-бея, посерев лицом.
- Тамиржан-бинбаши, мир праху его, не побоялся схватить дерзкого, а главный начальник всех моих войск боится?! Коня!..
Только стремительность в действиях могла сейчас сохранить трон султану, только решимость сокрушить зарвавшегося царевича-чинги-сида могла сберечь собственную жизнь властителя Золотой Орды. Али-ан-Насир был молод, умирать не хотел, поэтому не колебался.
"Тагир-бея на кол посажу, - в запальчивости думал султан. - Он изменил мне, с-соба-ка..."
Навстречу скакал новый гонец. Увидев массу вооруженных всадников, он круто развернул коня, чтобы уравнять скорость с ними. Али-ан-Насир узнал сотника Максума. "Неужели Тагир-бей вместе с туменом перешел на сторону Токтамыша?!" - обожгла сердце властелина горячая мысль.
Султан остановил коня. Максум-юзбаши спрыгнул наземь, стал на колени.
- Говори!
- Прости, о Великий! В тумене неспокойно. Бакаул Тагир-бей убит!
- Кто убил его?!
- Твоим высоким именем это сделал Сагадей-нойон. Он взял команду на себя и приказал готовиться к бою. Но два тысячника - Караба-ла и Усман - ушли со своими батырами к Токтамышу.
- Все две тысячи ушли?
- Около пяти сотен преданных тебе батыров остались. Им пришлось отбиваться мечами от изменников.
- Я возвеличу их! Что делает Токтамыш?
- Стоит напротив и как будто ждет подмоги. Его воины подъезжают к передовым тысячам тумена и насмехаются над ними, на поединки зовут.
- Сейчас мы вместе смеяться будем, когда Токтамышевых хвастунов арканами повяжем, - зловеще пообещал Али-султан. - Вперед, быстрокрылые кречеты! - воззвал он. - Битва ждет нас! - И, уже сорвав коня с места, приказал: - Юзбаши Максум, ты теперь всегда будешь рядом со мной!
Вскоре войско Али-ан-Насира встретили охранные отряды Сагадей-нойона. Еще через малое время медведеподобный тысячник стоял, склонив круглую голову, перед властелином Золотой Орды. Султан не разрешил ему сходить с коня. Гордый этим, военачальник доложил глухим прерывающимся голосом:
- Батыры твои, о Великий, готовы наступать. Приказывай!
- Наступать мы обязательно будем, - заверил его Али-ан-Насир. - Будем, мой храбрый и преданный тумен-баши Сагадей-нойон...
Вот сейчас бывший тысячник и начальник царской охоты пал с коня, встал на колени, без слов благодаря властелина за столь мгновенное возвышение: отныне в распоряжении Сагадей-нойона было десять тысяч воинов, отныне он мог участвовать в совете высших сановников при султане Дешт-и Кыпчака.
- Встань! - приказал Али-ан-Насир. - Встань и поведай мне, что сделал ты для победы над врагом? Только тише говори. Эй, вы все, отойдите! - приказал он мурзам.
Около султана остались только телохранители.
- Говори, Сагадей.
- У Токтамыша теперь сил много, тумен почти...
- Что-о?! Мне сказали, у него и пяти тысяч нет.
- Тебя обманули, о Великий. Но к нему бежали предатели Карабала и Усман. Если бы с самого начала я командовал туменом, я напал бы на Токтамыша не раздумывая.
- И все же, что ты предпринял для победы?
- Три тысячи батыров я послал вон за тот лесок. Они обойдут заросли и встанут в засаду.
- А Токтамыш не догадается?
- Не должен. Он думает: там одни овраги и снег - коню по брюхо. А я знаю там одно место...
- Дальше!
- Пять тысяч пойдут в лоб. Они построены клином. На острие - тысяча панцирных батыров с тяжелыми мечами.
- Теперь силы наши удвоились, - заметил султан. - Распорядись, чтобы и мой тумен построили для битвы... А вправо нельзя послать засаду? Надо бы окружить кок-ордынского ублюдка Токтамыша. Это было бы хорошо.
- Нет! Там крутой берег реки, где коннице не развернуться. Да и спрятаться там негде.
- Откуда на врага посмотреть можно?
- Вон курган, - указал вправо тумен-баши.
- Поехали...
Узнав, что к войску прибыл сам султан Дешт-и Кыпчака, брожение в тумене сразу прекратилось. Те из тысячников, кто еще колебался, чью сторону взять, теперь готовы были идти в бой и умереть за своего властелина.
Батыры кричали "алла" Али-ан-Насиру, когда он проезжал сквозь их ряды. А проезжая, султан заметил вдруг небольшой отряд всадников на высоких сильных конях. На головах рослых ратников блестели высокие островерхие шлемы, добротные кольчуги искрили светом, в руках - тяжелые копья, прямые широкие мечи прицеплены к широким кожаным поясам, за спинами - красные миндалевидные щиты.
- Ур-русы?! - изумился султан. - Кто у них старший? Эй, джагун, узнай!
- Слушаю и повинуюсь! - Сотник из личной охраны властителя ринулся исполнять повеление...
Вскоре перед правителем Золотой Орды предстал Семен Мелик. Не мешкая, русс спрыгнул с коня, преклонил колени, представился.
- Почему здесь ты и твои воины? - спросил султан.
- Тебе беда грозит, Великий Царь татарский. Потому мы здесь.