И вторая часть хитроумного плана стала неожиданно легко сбываться. Этому способствовал пир по случаю победы Али-ан-Насира над Кок-Ордой. Как ни остерегался бдительный начальник охраны дворца Саллах-Олыб, Асат ухитрился всыпать зелье в плов любимого дяди.
К вечеру неусыпный страж правителя Высочайшей Орды почувствовал недомогание, его вырвало желчью, и Саллах-Олыб потерял сознание. Анвар-табиб промыл ему желудок и дал лекарство. Начальника стражи увезли домой с одним из учеников лекаря.
Бахар-мурза потирал руки от удовольствия: все складывалось хорошо. В дворцовых покоях сановника прятались наемные убийцы, которые должны были свершить задуманное уже сегодня ночью. Приближенный султана не интересовался их именами: это были доверенные люди Кудеяр-бея, а Бахар-мурза безоговорочно доверял своему сообщнику.
План был прост. Ночью, при смене караула, помощник начальника дворцовой стражи Ялым-бинбаши проведет убийц к дверям покоев, где лежал раненый Араб-Шах.
- Всех, кто там будет, - сказал сановник Ялыму, - надо отправить к Аллаху.
Значит, и судьба старого Анвар-табиба была заранее предопределена: ведь лекарь постоянно находился при высокородном раненом.
Но... Анвар-табиб был искушенным врачом. Ему не стоило большого труда определить, отчего занемог начальник дворцовой стражи. И вывод его был точен: готовилось злодеяние, которому мог помешать неподкупный Саллах-Олыб. Однако старик не показал вида и тоже в свою очередь проявил хитрость и осторожность.
- Кто распознает врагов и друзей в этом гнезде скорпионов и кобр? - размышлял вслух старый лекарь. - До Али-султана сегодня не добраться, а жизнь Араб-Шаха будет стоить головы не только мне, но и моим луно-подобным сыновьям. Я позвал бы их на помощь, если бы они были воинами. Как быть? Ах, если бы очнулся славный и могучий Араб-Шах-Муззафар! Ты воин и лучше меня знаешь, что делать...
- Разум уже давно вернулся ко мне, о мудрый Анвар-табиб, - внезапно услышал лекарь четкий голос раненого хана.
- Когда? - ошарашенно спросил табиб.
- Еще вчера. Но я окружен врагами, и пришлось притворяться. Прости меня, мой исцелитель.
- О Аллах, ты услышал мои молитвы! - простер руки к востоку милосердный старик.
- Расскажи мне все, что произошло. И мы вместе подумаем, как быть.
Анвар-табиб кратко поведал о событиях последних дней и с тревогой поделился с военачальником своими опасениями:
- Здесь, кроме самого султана и его начальника стражи Саллах-Олыба, никому нельзя верить. Но самого Саллах-Олыба отравили, а султан Али-ан-Насир пирует, и к нему не добраться. Что могу сделать я, слабый старик? Разве я в силах противостоять убийцам, если они придут сюда? А они могут прийти сегодня ночью.
- Скажи, мудрый целитель ран, есть ли среди тургаудов дворца кто-нибудь новый, только что возвышенный самим султаном за доблесть? - спросил Араб-Шах.
- Я не знаю их имен. Но один столь хитрый, что султан назначил его десятником личной стражи. А другой могуч телом и простодушен.
- Хитрого нам не надо, - решил хан. - Хитрый будет искать свою выгоду. Найди того, сильного телом и простого душой.
- Хорошо.
- Меня надо перенести вон туда, за занавеску. А на это место чучело положи. И еще, принеси мне меч и пяток ханджаров . В занавеси широкую щель оставь, чтоб я мог все видеть и защищаться.
- Зачем тебе оружие? Что ты можешь сделать с такой раной? Ты очень слаб, хан.
- Рана в левом боку. Правая рука чувствует силу и сделает нужное дело. А сила моя быстро вернется, если ты принесешь чего-нибудь попить и поесть.
- Да-да. Я сейчас...
- Но сначала приведи ко мне того пехлевана. Но только... - Хан выразительно посмотрел в глаза лекаря.
- Понял. Этот пехлеван придет якобы для того, чтобы скатать этот большой ковер для чистки.
- Ты умный старик...
Ялым-бинбаши, оставшийся во дворце начальником стражи вместо Саллах-Олыба, все рассчитал верно. За полночь, когда пропели первые петухи, он повел сменный караул на посты. Около заветной двери тысячник поставил трех злоумышленников.
- Внутри у Анвар-табиба свой телохранитель теперь есть, - шепнул он убийцам. - Нашего человека мне там поставить не удалось, а этот меня не послушается, если я вызову его сюда. Но впустить впустит. Я усыплю бдительность дурака Маруллы-батыра и прикончу его. Тогда вы ворветесь в покои и быстро перебьете всех. Но главное... - Ялым погрозил пальцем, - вы должны заколоть раненого. За это вам будет главная награда.
Злоумышленники беззвучно обнажили зубы в ответ.
Бинбаши спрятал в рукав короткий кинжал и открыл заветную дверь.
- Стой! Зарублю! - раздалось из полумрака.
- Это я - Ялым-бей.
- Входи!
Начальник охраны вошел, быстро оглядел тускло освещенное помещение.
- А где Анвар-табиб? - спросил тысячник.
- Спит. Зачем он тебе?
- Брат заболел, - соврал Ялым. - Объелся, наверное. Хочу у Анвар-табиба лекарство взять. - И шагнул к великану.
Бросок злоумышленника был стремителен. Сверкнула булатная сталь. Но... Марулла-батыр увальнем был только с виду. Бинбаши понял это, когда хрустнула кость его руки, а сам он взметнулся высоко в воздух и даже при своей изумительной ловкости не смог при падении встать на ноги. От удара головой о каменный пол тысячник потерял сознание.
Услыхав шум, трое вломились в комнату, полагая найти охранника убитым.
Первого могучим ударом меча Марулла-батыр развалил пополам.
Другой, тоже человек высокого роста и исполинской силы, отразил меч батыра и вступил с ним в поединок.
Третий ринулся к ложу и дважды опустил острие меча во что-то мягкое. Он поднял оружие в третий раз и вдруг, захрипев, повалился навзничь: в спине его торчала рукоять кинжала.
Марулла никак не мог справиться с ловким и сильным противником. Но и тот не мог отступить: батыр заслонил ему дверь.
Араб-Шах не решался метнуть второй кинжал, боясь поразить своего защитника.
- Марулла, зови подмогу! - хрипел раненый хан.
Но батыр молчал, ибо никого и никогда в жизни не звал на помощь и вообще он был молчун: больше действовал, чем говорил.
Голос подал очнувшийся от внезапного нападения Анвар-табиб, который стоял за занавеской возле раненого.
- Ой-е-е!!! Турга-а-а-уды-и-и! - возопил старик таким дискантом, что его, наверное, услышали во всех уголках огромного царского дворца. - Ой-е-е-е!!! Кува-арза-а-а! Сюда-а-а-а!
Марулла наконец ранил своего противника. Тот шагнул в сторону и тут же рухнул, сраженный прилетевшим кинжалом в шею: могучая рука Араб-Шаха не промахнулась и на сей раз!
Послышался грохот бегущих ног и звон оружия. Дверь широко распахнулась.
- Стой! Зар-рублю! - преградил путь тургаудам несокрушимый Марулла-батыр.
- Это я - Куварза-онбаши .
- Проходи! Но только один. Иначе зарублю!
Куварза вошел, окинул поле брани быстрыми глазами, подошел к поверженным.
- Эта рожа мне незнакома, - сказал десятник, взглянув в лицо разрубленного пополам злоумышленника.
- Этого тоже не знаю, - перевернул он на спину самого стойкого из противников Ма-руллы-батыра.
- И этот не из дворцовой стражи, - посмотрел Куварза на свалившегося около ложа убийцу.
- А это кто? - подошел он к последнему. - А-а, что-о-о?! - отшатнулся десятник. - Бинбаши Ялым-бей?! Кто его так? Он что, убит?
- Не знаю, - ответил невозмутимый Марулла. - Я просто бросил его на пол. Дай-ка голову ему срублю, изменнику султана, - шагнул вперед батыр.
- Стой! Стой! Султану не мертвец нужен, а живой язык изменника, - встал на его пути Куварза-онбаши.
- Ха? - усомнился Марулла. - Мне кажется, голова его, как орех, раскололась. От такого падения жив не будешь.
Куварза склонился над своим начальником, приложил ухо к груди, прислушался. Но сказать ничего не успел.
- Внимание и повиновение! - раздалось снаружи, и в комнату вошел мурза Бахар. - Что здесь случилось?! - резко спросил сановник.
- Убийцы зарезали Араб-Шаха, - не дал никому раскрыть рта Анвар-табиб. - О-о-о! Горе мне! - запричитал он. - Что теперь повелит мой властелин Али-ан-Насир?!
Бахар хотел подойти к ложу, но Марулла-батыр заступил ему дорогу.
- Прочь, презренный! - возмутился мурза. - Эй, тургауды!
- Стой, Бахар! - встал рядом с батыром старый лекарь. - Тут распоряжается только Великий Хан Али-ан-Насир!
Сановник чуть было не лопнул от злости. Он постоял, сопя, и ушел, бросив на ходу:
- Хорошо, я позову Ослепительного.
Сам того не ведая, Бахар-мурза избежал смерти. Еще мгновение, и разящий кинжал Араб-Шаха пронзил бы его сердце. Но высокому сановнику повезло. Пока повезло...