(Аурелио, внезапно что-то поняв, вскакивает, больно ударившись головой о низкий потолок.)
Сцена 27
Площадь, вокруг помоста всенародное ликование.
Х о р
Солнце!
Радость!
Счастье!
Слава!
Этот мир да будет вечно!
Это счастье бесконечно!
Браво!
Браво!
Браво!
Браво!
Посмотрите, и Отрезок
В пляс пустился.
Тихо! Тихо!
Ну безногий, ну калека!
Во отплясывает лихо!
О т р е з о к
(подпрыгивая на тележке)
Эй, а ну посторонись!
Брысь! Брысь! Брысь! Брысь!
Эх, душа, разойдись!
Эх, рука, развернись!
Эх, нога, вспомянись!
Торжествуй, народ!
Тут немой запоет.
Тут покойник вздохнет
И глухой ответит.
Лишь слепой –
Х о р
Ой, ой!
О т р е з о к
Никогда –
Х о р
Да, да!
О т р е з о к
Ничего –
Х о р
Во, во!
О т р е з о к
Не заметит.
(Все пляшут.)
Ох, народ, народ.
Поглядишь – замрет.
Позовешь – пойдет.
Повелишь – умрет.
Но –
Х о р
Но, но, но!
О т р е з о к
Ничего –
Х о р
Во-во!
О т р е з о к
Хоть убей –
Х о р
Ей-ей!
О т р е з о к
Не поймет.
Всеобщая неподдельная радость. Только на мгновение все замирает, меняется освещение и чей-то голос над залом шепчет: "А король-то голый…" И тихо смеется. Второй, словно отвечая ему, строго: "Да здравствует король!". Ликование возобновляется.
1980, 1987, 1998, 2010
Куйбышев, Москва, Париж, Иерусалим