С тех пор, как тебя размажет твоим персональным
просветлением, ты станешь мал, необязателен и счаст лив;
ты перестанешь так фанатично копить вещи, трястись над
шкуркой и дорожить чужим мнением (это всё буквально
произойдёт: тебе перестанет быть так интересно покупать,
как раньше, ты станешь гораздо легче переносить
физическую боль и больше никогда не полезешь ни в какой
гугл или блогс. яндекс смотреть, в какой ещё их личный ад
люди вписывают твою фамилию); такие вещи, как смерть
и червяки под землёй, перестанут тебя пугать, такие
люди, как предатели, перестанут населять твою башку,
и гораздо важнее того, сколько человек зарабатывает
и на каких каналах торгует лицом, станет – хорошо ли он
смеётся, дружен ли с самим собой и в курсе ли всего того,
что теперь знаешь ты. Свои вычисляются молниеносно,
необходимость в остальных отпадает довольно скоро.Ты окажешься кусочком цветной слюды в мозаике
такого масштаба, что тебе очень неловко будет за все
солипсистские выпады юности; такие детские болезни, как
ревновать, переубеждать каждого встречного и обижаться
на невнимание тебя, слава богу, оставят; религии окажутся
просто тем или иным сортом конвенции между людьми,
некоторой формой регулирования социума, довольно
эффективной, к слову; новости в пересказах мамы начнут
смешить, как предсказания о конце света в 1656 году;
тебе будет немножко неуютно от того, что ты не можешь
всерьёз разделить ничьих опасений и тревог, временами
будет отчётливо пахнуть тем эпизодом в "Матрице",
когда материя распадается на столбцы зелёных нулей
и единиц, все просто закономерности и циклы, ничего
нового; но в це лом, станет куда проще и куда труднее
одновременно: раньше ты, например, знал, что можно
выйти в окно и всё это прекратить в одну секунду; теперь
ты знаешь, что ничего прекратить нельзя.О чём мы, впрочем? О том, что влюбляться – очень
заземляет; отыскивается контактик, которым вся эта
громадная махина мироздания к тебе присоединяется.
Когда нет такого контакта, чувствуешь себя как космонавт,
оторвавшийся от корабля в открытом космосе: красиво,
но, сука, холодно.Холодно, да.
Сверхсрочная служба
Старшему брату
всё никак не освоюсь с правилами пока:
есть фактура снега и есть – песка.
все мы сшиты не из одного куска.
радости хватает на полглотка.
плоть стареет, хоть обновляема и гибка.
есть секунды куда значительней, чем века.видимо, я призван издалека.
там, откуда я родом и скоро вернусь куда,
не земля, не воздух и не вода -
но таинственная мерцающая среда.
местные не ведают там ни гордости, ни стыда,
слушают историю будто сквозь толщу льда -
из текучего абсолютного никогда.не свихнуться стоило мне труда.
я давно катаю обол во рту
ковыряю обшивку, ищу черту,
чтобы выйти из этой вселенной в ту,
в ненаглядную пустоту.но покуда корпус не расколоть,
я гляжу, как снашивается плоть -и уже прозрачная на свету.
9 декабря 2010 года
VIII
Короткий метр
Маджид
Старому Маджиду приходит срок, его кормят, как птицу,
с рук. Как-то раз Маджид вышел за порог и упал у калитки
вдруг; и ему сказали – Господь был строг, у тебя обнаружен
рак.Медсестрички курят за дверью, ржут, от машин стекло
в окне дребезжит. Навещают редко, домой не ждут – он
давно уже здесь лежит. Его больше не скручивает, как
в жгут, жизнью он поэтому дорожит: просыпается и глядит,
как идёт мужик, проезжает под окнами то автобус, то
чёрный джип; он пока ещё жив, Маджид.Монотонный кафельный неуют, аккуратный больничный
ад – добивать не смеют, жить не дают, и валяйся теперь,
разъят, на те части, что изнутри гниют, и все те, что уже
гноят; только в голове у тебя поют и, сияющие, стоят -
кроткая прекрасная Дариют, гордая высокая Рабият; он
глаза их, жгучие, словно йод, и лодыжки узкие узнаёт;
только позовёшь их – и предстают, волосы спадают до
самых пят; у тебя здесь будет кров и приют, – так они
поют, – тебе только радости предстоят!Медсестрички цокают "бред так бред" и чего-то там "опиат".
3 марта 2009 года
Клэрити Пейдж
Клэрити Пэйдж в сорок два держится на тридцать,
почти не старясь,
Делает маникюр дважды в месяц,
носит сногсшибательное бельё,
Преодолевая дьявольскую усталость,
Учится танцам после работы – так, будто бы у неё
Есть кого пригласить на жгучий латинский танец,
Так, как будто бы они с Дэвидом не расстались.
Так, как будто бы это чудовищное враньё.Клэрити и теперь, как долгих семь лет назад,
Собирает для Дэвида все образцы и пробы:
Много читает; ходит в театр, чтобы
Знать, что Лавджой красавица, Уэйн пузат,
Под него теперь перешиваются гардеробы;
А ещё ездит в чудные города, те, что всё равно бы
Никогда не смогла ему показать.Так печёт пироги, что звана на всякое торжество:
Угощает соседей и любит спрашивать, хороши ли.
Водит удивительно боево.
Возит матушку Дэвида к стоматологу на машине.
Фотографирует объявленья, которые бы его
Обязательно рассмешили.Нет, не столько живёт, сколько проектирует рай земной:
Ходит в магазины, осуществляя разведку боем,
Подбирает гардины к рамам, ковры к обоям,
Строит жизнь, которая бы так нравилась им обоим,
Так трагически велика для неё одной.Дэвид Пэйдж живёт с новой семьей в Канзасе,
и дом у него неплох.
Он звонит ей раз в год, в канун Рождества Христова,
И желает ей счастья. Ну, ничего святого.Ладно, думает Клэрити, вряд ли Господь оглох.
Дэвид просто заедет – в пятницу, в полшестого, -
Извинится, что застигает её врасплох, -
Оглядится и обнаружит, что для него
всё готово.
Ты слышишь, Господи?
Всё готово.
11 марта 2009 года
Гордон Марвел
Это Гордон Марвел, похмельем дьявольским не щадимый.
Он живёт один, он съедает в сутки по лошадиной
Дозе транквилизаторов; зарастает густой щетиной.
Страх никчёмности в нём читается ощутимый.
По ночам он душит его, как спрут.Мистер Марвел когда-то был молодым и гордым.
Напивался брютом, летал конкордом,
Обольщал девчонок назло рекордам,
Оставлял состояния по игорным
Заведениям, и друзья говорили – Гордон,
Ты безмерно, безмерно крут.Марвел обанкротился, стал беспомощен и опаслив.
Кое-как кредиторов своих умаслив,
Он пьёт тёплый "Хольстен", листает "Хастлер".
Когда Гордон видит, что кто-то счастлив
Его душит чёрный, злорадный смех.И в один из июльских дней, что стоят подолгу,
Обжигая носы отличнику и подонку,
Гордон злится: "Когда же я наконец подохну", -
Ангел Габриэль приходит к нему под окна,
Молвит: "Свет Христов просвещает всех".Гордон смотрит в окно на прекрасного Габриэля.
Сердце в нём трепыхается еле-еле.
И пока он думает, всё ли это на самом деле
Или транквилизаторы потихоньку его доели,
Габриэля уже поблизости нет как нет.Гордон сплёвывает, бьёт в стенку и матерится.
"И чего теперь, я кретин из того зверинца,
Что суёт брошюрки, вопит "покаяться" и "смириться"?
Мне чего, завещать свои мощи храму? Сходить побриться?"
Гордон, не пивший месяц, похож на принца.
Чисто выбритый он моложе на десять лет.По утрам он бегает, принимает холодный душ,
застилает себе кровать.
Габриэль вернётся, тогда-то уж
можно будет с ним и о деле потолковать.
14 июля 2008 года
Грейс
Когда Стивен уходит, Грейс хватает инерции
продержаться двенадцать дней.
Она даже смеётся – мол, Стиви, это идиотизм,
но тебе видней.
А потом небеса начинают гнить и скукоживаться над ней.
И становится всё темней.Это больше не жизнь, констатирует Грейс,
поскольку товаровед:
Безнадёжно утрачивается форма, фактура, цвет;
Ни досады от поражений, ни удовольствия от побед.
Ты куда ушёл-то, кретин, у тебя же сахарный диабет.
Кто готовит тебе обед?Грейси продаёт его синтезатор – навряд ли этим
его задев или отомстив.
Начинает помногу пить, совершенно себя
забросив и распустив.
Всё сидит на крыльце у двери,
как бессловесный большой мастиф,
Ждёт, когда возвратится Стив.Он и вправду приходит как-то -
приносит выпечки и вина.
Смотрит ласково, шутит, мол, ну кого это
ты тут прячешь в шкафу, жена?
Грейс кидается прибираться и мыть бокалы,
вся напряжённая, как струна.
А потом начинает плакать – скажи, она у тебя красива?
Она стройна?
Почему вы вместе, а я одна?..Через год Стивен умирает, в одну минуту,
"увы, мы сделали, что смогли".
Грейси приезжает его погладить по волосам,
уронить на него случайную горсть земли.
И тогда вообще прекращаются буквы, цифры,
и наступают одни нули.И однажды вся боль укладывается в Грейс,
так, как спать укладывается кот.
У большой, настоящей жизни, наверно,
новый производитель, другой штрих-код.
А её состоит из тех, кто не возвращается ни назавтра,
ни через год.
И небес, работающих
На вход.
19–20 июня 2008 года.