* * *
Ночь. В ореоле огней чернеет зубчатый силуэт Кремля.
Со стороны Лубянской плошали не спеша идет седоватый человек в форме майора НКВД. Пересекая Красную площадь, его взор на мгновенье останавливается на черном памятнике умершего вождя революции.
- Черный камень коммунизма! - задумчиво шепчет чекист.
В высоких стрельчатых воротах башни его останавливает солдат с автоматом.
- Пропуск?
Дежурный командир кремлевской охраны, пристально вглядывается в лицо и сверяет с фотографией пропуска…
Что своих не узнали? - недовольно ворчит чекист.
- Порядок товарищ Петерс…
Человек с львиным лицом сидит склонившись над бумагами. На его столе звонит один из трех телефонов.
- Пропустите! - коротко отвечает он, взяв трубку.
Седой чекист появляется в кабинете.
- Садитесь! Меня интересует американец? Этот Мак Рэд…
- Эти дна иностранца, Мак Рэд и Де-Форрест - консультанты "Металлургостроя".
- Меня меньше всего интересуют их технические функции. Я хочу знать о их политической благонадежности. Что вам известно о них?
- Пока немного. Приставив, как обычно, нашего агента, я поручил наблюдать, не занимаются ли они шпионажем.
- Шпионаж!? - морщится человек с львиным лицом. - Мне нужно более серьезное наблюдение. Пошлите наилучшего агента. Найдите в вашем Наркомате женщину. Но такую женщину, чтобы она проникла в их душу. Душу! Понимаете, товарищ Петерс! Я хочу знать, можно ли им доверить серьезное дело!?
- У нас есть немало способных агентов… Первые донесения сообщают, что Мак Рэд любит разговаривать о коммунизме. даже с женщинами.
- Это хорошо! Эти американцы нам нужны. В особенности Мак Рэд. Второй теленок…
- Я понимаю вас! - учтиво отвечает чекист.
- Товарищ Петерс! Это особо важное задание. На этом деле вы сделаете карьеру, или…
- Надеюсь это задание с честью выполнить.
Выполняйте! О ходе докладывайте лично мне.
Петерс по-военному отдав честь, удаляется из таинственного кабинета.
Куранты на башне четко отбивают два часа пополуночи.
4. Балет "Лебединое озеро"
Сигнал светофора останавливает поток автомобилей и телег Из окна комфортабельного "ЗИС-101", Мак Рэд видит часть московской улицы и бесконечную очередь худых и нищенски одетых людей. Между ними видны рабочие, крестьяне в лаптях и с котомками за спиной.
- Что делают эти люди? - удивленно спрашивает Мак Рэд, поворачиваясь к переводчице. Глаза Ирины растерянно косятся на Молотову.
- Это… видите ли мистер Мак Рэд… Эти сознательные советские граждане стоят в очереди перед сберегательной кассой. Они охвачены энтузиазмом и хотят побыстрее пожертвовать свои сбережения на построение социализма… - разъясняет Молотова.
- Ах, вот что!? - приятно удивлен Мак Рэд.
- Этого не увидишь у нас на родине, - отзывается, сидящий напротив Де-Форрест, - я начинаю верить в то, что вы построите социализм. Если люди, отказывая себе даже в одежде, по-видимому им крайне необходимой, отдают деньги на индустрию - это успех!
- Колоссальный успех коммунизма! - оживленно продолжает Мак Рэд.
Светофор мигает и зажигается зеленый свет. Автомобиль медленно движется вдоль очереди. Возбужденному Мак Рэду хочется выкрикнуть какое-то пламенное приветствие. Рука его протягивается к дверце автомобиля.
- Я скажу им, что мы…
Но переводчица, следящая за движениями американца, удерживает его словами:
- У нас речи произносятся в специальных местах. Здесь мы помешаем движению и общественному порядку.
Автомобиль все еще катится рядом с очередью. За окном мелькают худые, заросшие и бородатые лица. Доносятся тяжелые вздохи и реплики:
- Хватит ли сегодня хлебушка?
- Хлебушко!?! Хлебушко!?!
- Намеднись так зря и простояли…
Два дворника выносят из очереди тело, упавшего без сознания истощенного человека.
Но Молотова не дает заметить этого Мак Рэду и Де-Форресту. Она хватает их за рукава, указывая на противоположную сторону улицы.
- Поглядите на этот прекрасный новый дом! В таких дворцах живут, рабочие в нашей стране!…
Автомобиль мчится по улицам Москвы. Молотова обращает внимание иностранцев на серый четырнадцатиэтажный дом.
- Это наша архитектурная гордость - гостиница "Москва".
- Мы остановились в ней. а также видели десятки фотографий еще у себя на родине, - равнодушно отвечает Мак Рэд.
- Однажды в Нью-Йорке мне пришлось жить в номере, который находился на шестьдесят третьем этаже, - замечает вскользь Де-Форрест.
- Это должно быть интересно! Какая величественная панорама должна расстилаться внизу… Огромный город, стрелы улиц и… увлечена Ирина.
Молотова уничтожающим взглядом смотрит на коллегу и прерывает ее.
- Бессмысленно строить высокие дома. Только капиталистическая эксплоатация… - Молотова делает паузу, не зная чем закончить, - впрочем, вот мы и приехали.
Автомобиль останавливается у подъезда Третьяковской галлереи.
Все четверо входят в знаменитое хранилище драгоценных картин.
В вестибюле их встречает человек с лицом профессора. Узнав иностранных гостей, он обращается к ним по-французски:
Вам, вероятно, угодно осмотреть сокровищницу русской культуры?… Позвольте мне предложить свои услуги в качестве проводника. Я служу здесь тридцать лет и каждый экспонат известен мне со всеми его…
Молотова становится между инженерами и проводником и говорит ему по-русски.
- Нет, нет! Мы сами осмотрим картины.
Шествие направляется из залы в зал. Инженеры оставляют без внимания пеструю и безвкусную мазню советских художников, задерживаясь только перед известными произведениями старых русских мастеров.
- Вот… - пытается задержать Молотова у картины, где чудовищно нагромождены уродливые, угловатые физиономии на фоне фабричных труб, - это знаменитая картина советского художника… "Стахановцы"…
Инженеры, безразлично кивая головами, идут дальше.
- А здесь вы можете видеть портрет нашего вождя, кисти художника…
Мак Рэд приостанавливается, но Де-Форрест говорит:
- Портретов вождя мы видели ужасно много. Мне кажется, что все советские художники пишут только его портреты. Нас больше интересуют прекрасные русские картины.
Группа направляется дальше, мимо бесконечных рядов картин в тяжелых золоченных рамах. Наконец, они останавливаются перед полотном художника Верещагина "Апофеоз войны".
- Гениально. Гениально! Глядя на эту картину, мне становится страшно! А, что если… После решительной схватки коммунизма с капитализмом, весь мир превратится в груду черепов? - спрашивает Де-Форрест у переводчицы.
- Это будут черепа только наших врагов. Мы будем воевать на чужой территории. Мы не отдадим врагу ни одной пяди своей земли и окажемся победителями! - отвечает Молотова, тоном школьника, бессмысленно зазубрившего урок.
- Вы так думаете? - спрашивает Де-Форрест.
- Так сказал наш вождь.
- Но все же, меня интересует ваше личное мнение. Как вы думаете?
- Нам некогда думать. За нас думает мудрый и великий вождь. Мы же должны только выполнить его прозорливые предначертания, - с пафосом отвечает комсомолка.
На лице Ирины появляется легкая тень иронической усмешки…
* * *
Зрительный зал Большого театра. Тысячами огней сверкают люстры и бра. Публика рассаживается по местам.
Американцы занимают удобную, обитую плюшем ложу. Мак Рэд приятно удивлен, увидев в соседней ложе стройную, со вкусом одетую молодую женщину.