Алексеев Сергей Трофимович - Философия права стр 50.

И, на мой взгляд, самое страшное и чудовищное при таком "праве" - это даже не столько открыто объявлен­ный "красный террор" или массовое переселение целых "провинившихся" народов (что, конечно же, само по себе являет собой беспрецедентно жестокое насилие), сколько использование в идеолого-политических целях регулярной армии, оснащенной современным вооружением, и ведение войны с применением средств массового поражения. По сути дела, такое ведение войны против собственного народа оз­начает не просто массовую расправу, в том числе с неви­новными людьми, и даже не просто возвращение общества во внецивилизационное, внеправовое состояние, а наступ­ление хаоса "безгранично дозволенного", самоистребления людей, самоуничтожения человечества.

Новый облик.

Для придания необходимой определен­ности последующему изложению следует наряду с четкой оценкой коммунистической правовой идеологии еще раз напомнить то обстоятельство, что эта радикально-револю­ционная идеология приняла начиная с 1930-х годов новый облик - облик императивного требования всесильной госу­дарственности, "имеющей право" при решении своих коренных задач ("защиты социализма") идти на любые меры.

Более того, постулаты и практические ориентации ком­мунистической философии права, воплотившись в требова­ния всесильной государственности, ныне приняли еще и модное "патриотическое" обличье и выступают в качестве чуть ли не центрального звена некой благообразной россий­ской национальной идеи.

Более подробно об этом речь пойдет ниже в пятой главе. А сейчас, пожалуй, необходимо отметить лишь следующее.

Примечательно, что к революционным марксистским иде­ям и лексике, отодвигаемым "гениальными высказываниями товарища Сталина", уже с конца 1930-х годов стали прибе­гать все реже. Ныне же, после крушения коммунистической системы, они вообще как бы изъяты из открытого употребле­ния, прямо не декларируются. Даже сторонники коммунизма, увязывая свои непосредственные задачи в основном с нынешними бедами, недостатками реформ, все реже и реже упот­ребляют слова "коммунизм", "марксизм", "социализм" и им подобные, утверждают, правда без должной конкретизации и определенности, без высказываний "впрямую", что старые догмы ушли в прошлое. Такие же постулаты революционного марксизма (без которых марксизм не марксизм и коммунизм не коммунизм), как "революционное насилие", "революционные войны", "красный террор", даже не упоминаются, будто их никогда и не было. Предпринимаются даже попытки оты­скать корни коммунизма в российско-патриархальных нача­лах, в вечевой демократии, в соборности, в земстве.

Но все дело как раз в том, что реально основополагаю­щие догмы марксизма, большевизма, в первую очередь дог­мы коммунистической философии права, сохранились, пусть и не в первозданном своем виде. И поныне остаются неиз­менными главные из требований и порядков, порожденных коммунистической правовой философией и утвердившихся в условиях сталинской и неосталинской идеологии, - при­оритет и доминирование всесильного государства, его вер­ховенство в отношении всех сфер жизни общества, допустимость и оправданность во имя его господства и не­сокрушимости его "идолов" и исповедуемых им идей ис­пользования любых средств, вплоть до применения самого жестокого вооруженного насилия.

Антагонисты-соперники.

В заключении этой главы, по-видимому, будет уместным остановиться на некоторых со­поставлениях двух основных, полярных по своей сути направлений философско-правовой мысли - коммунисти­ческой и гуманистической философии права.

Гуманистическая правовая философия (философия правозаконности) и коммунистическая, марксистская фи­лософия права - две принципиально различные мировоз­зренческие системы, находящиеся на противоположных полюсах развития человеческого духа и социальной дейст­вительности.

Подытоживая характерные черты той и другой фило­софско-правовой системы, мы уже обращали внимание на то, что по своим сущностным характеристикам они представляют собой разные юридические миры.

Однако одни лишь такого рода зеркально-сопоставительные сравнения далеко не полно и не точно отражали бы действительные особенности рассматриваемых направлений философии права, которые - следует еще раз обра­тить внимание на этот момент - являются не просто некими умозрительными построениями, а идеями, живущими, раз­вивающимися, модифицирующимися в органической связи с действительным правовым развитием, метаморфозами на­циональных правовых систем, сложными путями правового прогресса.

И с этой точки зрения в высшей степени важно:

во-первых, исходить из глубинных основ того и друго­го направления, а следовательно -

во-вторых, видеть в качестве центральных те правовые идеи (идеи "в праве"), которые определяют суть реальных правовых систем тех или иных стран и, соответственно, все другие их принципиальные черты.

Глубинной основой гуманистической правовой филосо­фии являются естественно-природные начала бытия лю­дей, которые на современной стадии развития цивилизации выражаются в идеях высокого достоинства и неотъемле­мых прав человека, приобретающих непосредственно юри­дическое и притом основополагающее значение в самой сути и содержании действующей юридической системы демокра­тического общества.

Отсюда такие черты развитого гуманистического пра­ва и правозаконности, как концентрация внимания в юри­дической сфере на правах, свободах людей, их юридических гарантиях, на отторжении насилия, приоритете правосу­дия, юридических процедур.

Глубинную основу коммунистической марксистской философии права образует обосновываемое "подлинной нау­кой" (самим же марксизмом, большевистской идеологией) высшее, не принадлежащее больше никому революционное право определенных классов, групп людей, а фактически находящегося вне юридической регламентации и судебного контроля политического объединения - политической пар­тии реализовать свое мессианское, будто бы историческое предназначение (построить коммунизм, совершенное и ра­зумное общество всеобщего благополучия и счастья для всех людей труда), - право, которое воплотилось в идеи все­сильного государства, защиты социализма, допустимости и оправданности использования любых мер и средств для достижения высших социальных целей.

Отсюда - такие черты социалистической юридической системы и социалистической законности, как создание ви­димости использования развитых юридических и правосуд­ных институтов и вместе с тем, по существу, концентрация внимания на обеспечении порядка, дисциплины, юридиче­ской ответственности, возможность неправового воздейст­вия на поведение людей, допустимость использования жестокого вооруженного насилия.

Если гуманистическое право, правозаконность - обоб­щенный образ, лишь частично, в большей или меньшей мере реализованный в развитых демократических странах, то со­циалистическое право и социалистическая законность в усло­виях сталинского тиранического и неосталинского брежневского режима стали адекватным выражением и реальным, практическим воплощением коммунистической, марксистской философии права в ее ленинско-сталинском, большевистском понимании.

Конечно же, необходимо иметь в виду, что философии свободы и правозаконности в области права противостоит не только марксизм. Существовали и ныне существуют также и другие идеолого-философские воззрения, которые основываются на идеологических постулатах могущества власти, унижения личности.

Тем не менее в современную эпоху в качестве идеолого-философской системы, противостоящей философии правозаконности, выделился именно революционный марксизм, особенно в его ленинско-сталинском, большевистском понимании и практической реализации. Почему?

Три обстоятельства имеют здесь определяющее значение.

Первое. Именно коммунистическая марксистская классовая идеология, по многим своим чертам имеющая религиоз­но-догматический характер (позже к ней "примкнули" национал-социалистические воззрения), создала видимость действительной, подлинной научности, и тем самым дала мировоззренческое обоснование социалистическому праву и социалистической законности со всеми их характеристиками, в том числе идеологии всесильного партийно-идеологизиро­ванного государства, возможности использования любых средств для достижения высших коммунистических идеалов.

Марксизм, следовательно, пользуясь "образом" своей "научности", придал определенной группе стратовых, классовых этическо-догматических воззрений, сердцевину ко­торой образует идеология социальной справедливости, классовой ненависти и борьбы "на уничтожение" классо­вых противников, самостоятельную значимость, образовав (в противовес философии свободы, правозаконности) осно­ву, стержень особого направления в философии права.

Второе. Марксистским партийным идеологам с помо­щью марксистского обществоведения, социалистической правовой науки удалось создать привлекательный, "рес­пектабельный" образ социалистического права и социали­стической законности, будто бы представляющий собой высший, беспрецедентный по преимуществам образец юри­дических достижений, которые служат трудящимся, обес­печению высшей социальной справедливости, созиданию высшего социального строя - коммунизма.

Третье. Марксизм (в ленинско-сталинском, большеви­стском истолковании) тем самым дал научное обоснование возможности на данной стадии цивилизации, при призна­нии ее основных ценностей и иллюзии существования раз­витых юридических форм, при всем этом современном антураже применения насилия, причем самого жестокого, в том числе вооруженного, насилия.