Уже в конце дня, после затянувшейся вечерней службы, у меня, наконец, появилась возможность спокойно поговорить со Славой. Было очевидно, что передо мной действительно глубоко и искренне верующий человек, которому можно верить. И кто, если не он, ответит на мои многочисленные вопросы. Ведь тогда я еще наивно считал, что для человека, посвятившего свою жизнь служению Господу, просто не может быть каких-либо неясностей. Во всяком случае, в духовной сфере.
Как же я ошибался! Первый же мой вопрос, который казался мне абсолютно логичным и закономерным, вызвал совершенно неожиданную реакцию. Я спросил у отца Вячеслава что такое "Бог"? Я считал и продолжаю считать, что если мы верим, то нужно знать в кого и во что. Иначе, как можно вообще говорить о какой-то вере? Славик начал объяснять мне, что сам мой вопрос оказывается и не мой вовсе, он – от Лукавого! Человек верующий не должен задавать таких вопросов. Любые подобные вопросы как раз и возникают от сомнения, которое и есть неверие. И привел в качестве доказательства длинную и достаточно туманную цитату из какого-то святого, жившего двести лет назад (может быть в этом же доме) и изучавшего данную проблему. Затем он добавил от себя, что любые попытки каким-то образом определить Бога – сами по себе греховны. И доказал это еще одной цитатой из специально принесенной для этого книги. Мы ведь беседовали на кухне, и Славику то и дело приходилось бегать в комнату за доказательствами собственных слов. В конце концов, такое неравенство мне надоело. Я ведь говорил своими словами, а за Славиком, кроме духовной семинарии, которую он окончил, решив принять сан, в буквальном смысле стояли (на книжных полках) многочисленные православные богословы и святые подвижники. Я предложил Славе "честный" разговор. Только свои мысли и свои же слова. И никаких цитат. В том числе из Святого Писания. Славик обомлел. Едва только он начинал что-то говорить, как тут же сбивался на подходящую к этому случаю дежурную цитату. Наверное, впервые в жизни он понял, что оказывается, его собственных мыслей у него просто нет, и никогда не было! Затем он сказал, что наступило время для ночной молитвы и ему нужно остаться одному на некоторое время. Я тем временем отправился покурить на свежий воздух и прогуляться окрестными дворами. Сказать, что я был несколько разочарован, значит не сказать ничего. Я очень надеялся на эту встречу и хотел многое для себя прояснить. Хотя кое-что уже становилось понятным.
Возвратившись где-то через час, я – с бодрящей прогулки, а отец Вячеслав – с ночных бдений, он не в бровь, а в глаз заявил, что я – заблудшая овца, а Господь, к величайшему сожалению, не сподобил его научить меня и не наделил нужными словами, чтобы вернуть меня в стадо. Мне бы и успокоиться на этом. Но тогда я искренне возмутился такой постановке вопроса и ответил, что Славик сам овца, и кто из нас более "заблудшая" еще неизвестно! И ни в какое стадо я возвращаться не стремлюсь. Во всяком случае, на данном этапе.
Сейчас, по прошествии многих лет, я понимаю, что не следовало мне говорить с этим действительно достойным человеком именно таким образом. Ведь совсем не важно, что и как говорит человек. Важно, как он живет. А жизнь отца Вячеслава может быть настоящим образцом истинного служения Богу и людям. Если бы хотя бы часть "святых отцов" жила именно так, наша церковь действительно была бы настоящим духовным пастырем для своего народа.
В разное время жизнь еще несколько раз сталкивала меня с этим удивительным человеком. После многих лет службы в восстановленном им сельском храме, он, наконец, получил назначение в городе. В храме на центральном городском кладбище. Отец Вячеслав был действительно счастлив, хотя он сильно переживал о судьбе своей бывшей паствы. Теперь у него появилась возможность жить вместе с женой и тремя детьми. Ранее просто не было условий для их совместного проживания, и вся его семья оставалась в городе. Но и эта радость продолжалась недолго. Дело в том, что в свободное от службы время отец Вячеслав начал посещать онкологическое отделение для неизлечимых больных. Многих из них он наставлял и исповедовал, провожая в последний путь. Кроме того, еще одним "хобби" батюшки стало посещение заключенных, которых он тоже называл смертельно больными, только духовно, и всеми силами пытался им помочь. Понятно, что и для первых, и для вторых он стал практически родным человеком и настоящим духовником.
Однако такая бурная деятельность нового настоятеля вызвала негодование остальных священников. Ведь в отличие от них, отец Вячеслав никогда не брал денег за свои услуги и не мздоимствовал каким-либо иным образом. Он занимался богоугодными делами исключительно по зову сердца и велению души. Недовольные тем, что отец Вячеслав "начал работать" на чужой территории, оскорбленные таким неуважением к себе и церковным правилам священники, пожаловались архиепископу. Я сам был свидетелем, как после очередной "тюремной службы" владыка лично звонил отцу Вячеславу, и, не стесняясь в выражениях, объяснял ему его место в этой жизни, говоря буквально следующее: "Кто тебя благословлял туда ездить, твою мать! Славы ищешь? Имей в виду, не остепенишься – сам там окажешься!"
В ходе наших многочисленных бесед, отец Вячеслав часто сетовал на то, что он не может полностью реализовать себя в роли священника. Ведь, к сожалению, православие сегодня это религия для больных людей. Человек приходит в церковь только тогда, когда в жизни у него случается какое-то огромное горе. В обычном же своем состоянии редко кто задумывается о душе и обращается к Господу. Вот и приходится иметь дело в основном со стариками да с нищими, которые считают, что батюшка по первому же их зову должен бросить все – свою семью, детей, службу и срочно прибыть для утешения какой-нибудь полоумной старушки. Особую радость отцу Вячеславу всегда доставляли дети, которые однажды побывав в храме, продолжали сюда ходить уже самостоятельно. Многие из сирот и беспризорников, неизвестно какими путями попав в церковь, оставались, чтобы помочь в меру своих сил и даже поучаствовать в службах. "Церковь жива, пока в ней есть дети", – говорит отец Вячеслав. "Ведь дети – цветы нашей жизни". И с этим нельзя не согласиться при всей кажущейся банальности этих слов.
Как-то в очередной раз, придя к Славе в гости, я буквально лицом к лицу столкнулся с изрядно пьяным бородатым человеком. Я решил, что и здесь его не оставляют в покое бомжующие странники. Однако выяснилось, что это был его коллега, такой же батюшка. "Добрый человек и хороший священник, только алкоголик", – охарактеризовал его мой одноклассник. Впервые встретившись с такой "нелогической категорией" как "батюшка-алкоголик", я даже призадумался. В другой раз я рассказал отцу Вячеславу о том, что один из моих знакомых принял крещение в одном из центральных городских храмов. На что Слава, к моему удивлению, ответил, что теперь моему приятелю нужно немедленно "перекреститься" заново в другом храме, так как тот, первый храм – раскольнический и в нем, следовательно, нет Бога!
Не прошло и пары лет службы отца Вячеслава в должности настоятеля кладбищенского храма, как его отстранили от занимаемой должности. Ведь он и не думал "остепеняться" и продолжал "искать славы" в больницах и тюрьмах, расположенных на территории чужих приходов. Его сослали в такую дальнюю деревню, что теперь у него просто не было физической возможности заниматься прежними "глупостями". А на его, достаточно теперь теплое и "прикормленное" место, назначили спокойного и послушного отца Николая.
После многочисленных и безуспешных попыток найти свое место в духовной жизни большого города, отец Вячеслав вместе с семьей уехал строить новый храм в Тверской области. Вполне вероятно, что и сейчас он находится где-то там. К сожалению, наши пути разошлись, и я не знаю дальнейшей судьбы моего уважаемого школьного товарища.
Антоний Сурожский
Впервые этого замечательного человека я увидел на одном из телевизионных каналов. Этот канал тогда еще был православным и принципиально не показывал разнообразных ужасов, которых и так хватает в нашей жизни. Честолюбивого, а скорее всего финансового заряда, однако, хватило ненадолго. Сейчас этот канал, несмотря на свое прежнее название, ничем не отличается от всех остальных, хотя здесь все еще можно время от времени увидеть проповедь "на сон грядущий". А почему бы и нет? Между дьявольской рекламой и безвыигрышными денежными лотереями православная проповедь очень даже не помешает! Обычно какой-нибудь очередной упитанный и самодовольный батюшка, словно детей в младшей группе детского сада, учил зрителей жизни и премудростям христианского миропонимания. При этом было видно, что он просто отрабатывает свой хлеб, автоматически повторяя заученные истины, и не особо веря в то, что говорит.