Но, сделав несколько шагов, тут же налетела на кого-то, едва не сбив его с ног.
— Прошу прощения, — сказал она, схватив незнакомца за бархатный рукав. — Я не видела, куда шла.
— Ничего страшного, миледи.
Это был ребенок — или нет, скорее юноша, но еще далеко не мужчина. У него были длинные шелковистые черные волосы, прелестное женственное личико и самые необыкновенные синие глаза, которые она когда-либо встречала в своей жизни. Юноша ласково улыбнулся ей, и Джулиана вдруг подумала о своих так и не родившихся детях. Были бы они так же красивы, как этот незнакомый молодой человек? Улыбались бы с такой же чарующей нежностью?
— Я Гилберт, воспитанник сэра Хью, — представился юноша нежным мелодичным голосом. — Я, конечно, знаю, что вы дочь леди Изабеллы. Она с таким нетерпением ждала вашего появления здесь.
— Да, — без всякого выражения подтвердила Джулиана, не зная, что еще сказать.
— Это так тяжело, когда тебя разлучают с мамой, — продолжал Гилберт. — Для девочки гораздо тяжелее, я думаю, но видит Бог, я тоже страшно скучаю по своей маме.
Джулиане стало жаль его.
— Конечно, скучаешь, — ласково сказала Джулиана. — Сколько тебе лет, малыш?
— Тринадцать, — застенчиво сказал юноша. — Я думаю, в этом нет ничего зазорного — скучать по дому, я ведь никогда раньше не покидал его, вплоть до прошлого месяца. Я только надеюсь, что у моей мамы будет все хорошо без меня. Мой отец умер, когда я был совсем маленьким, и у меня нет братьев, чтобы присматривать за ней. Я могу лишь молиться, чтобы король помог ей, если понадобится.
— Ты еще слишком молод, чтобы беспокоиться о таких вещах, Гилберт, — мягко сказала Джулиана. — Если хочешь, я поговорю со своим отчимом, чтобы он отпустил тебя домой на год или больше. Твое обучение рыцарскому делу может подождать несколько лет, ты еще совсем юный…
Гилберт печально покачал головой. Его черные локоны упали на бледные гладкие щеки.
— Я дал слово, леди Джулиана. Я не могу забрать его назад. Но мне радостно знать, что в этих стенах я нашел сестру, с которой можно поделиться, когда грусть по дому станет невыносимой.
— Конечно, можешь, в любой момент, — тепло подтвердила Джулиана.
Для своих лет он был довольно высоким, почти с нее ростом, однако совсем еще детское лицо и нежная, как у младенца, кожа выдавали его юные годы.
— Я хочу выйти на свежий воздух, в зале так душно и шумно, и никто на самом деле не радуется этой свадьбе. Не хочешь присоединиться ко мне?
— Я обещал сэру Хью вернуться, — виновато пробормотал Гилберт, — но если я смогу, то с радостью присоединюсь к вам позже.
Она улыбнулась ему. Не имея своих собственных детей, она обращала запасы неизрасходованной материнской любви на всех, кто в этом нуждался, а Гилберт, даже пусть он и был старше, чем могли бы быть ее собственные дети, определенно нуждался в материнской или сестринской опеке.
— Тогда пока, юный Гилберт. Я рада, что ты здесь. Он взял ее руку и поцеловал с чуть заметной неуклюжестью неопытной юности.
— Но не так, как рад я, миледи.
Гилберт де Блайт смотрел, как леди Джулиана удаляется по каменному коридору, привычно скрывая свои истинные чувства за маской наивной восторженности. На самом деле ему было семнадцать. Он осиротел в девять лет, когда столкнул своего отца с высокой каменной лестницы. Вся красота и очарование в нем сосредоточились только в его облике. Юноша имел черную злобную душу прирожденного убийцы. Король послал его сюда, чтобы проследить за тем, как бы драгоценный сосуд не миновал случайно королевских рук, и Гилберт был уверен, что рано или поздно ему придется использовать нож, которым он владел весьма искусно.