Потом спасшиеся с "Карлтона" моряки дали пространные интервью немецкой прессе, и их улыбающиеся физиономии - определенно, они были уверены, что все худшее у них позади, - появились на страницах немецкого пропагандистского журнала для солдат и матросов "Сигнал" в большом очерке, посвященном разгрому конвоя PQ-17. Но моряки с "Карлтона" ошибались - на этом их испытания не закончились, так как германская пропаганда решила и дальше использовать их в своих целях. Кроме того, от моряков с "Карлтона" немцы узнали, как это явствует из немецких военно-морских архивов, о переадресовке конвоя в Архангельск из-за "отсутствия исправных средств разгрузки в Мурманске". Помимо интервью с моряками, германские газеты опубликовали полный список грузов, которые находились на "Карлтоне": "800 тонн пшеничной муки, 400 тонн свинины, 500 тонн олова, 500 тонн стальных болванок, 200 тонн снарядов, 50 тонн патронов и пуль, тысячи автоматов и пистолетов и 37 танков, включая шесть 28-тонных танков типа "Генерал Грант", четырнадцать 13-тонных танков канадского производства и семнадцать 20-тонных машин другой модели". Через три дня после массированных атак самолетов и подводных лодок на транспорты германское радио объявило, что захваченные в плен моряки с потопленных кораблей дали ценную информацию о грузах, которые они везли. Такого рода информация, говорилось далее в радиопрограмме, позволит немецкому командованию совершенно точно установить, в каких грузах нуждается Советский Союз и чего ему не хватает. В передачах на Латинскую Америку германское радио утверждало, что "пленные моряки с "Карлтона" дали ценную информацию относительно организации и эскорта северных англо-американских конвоев". Такого рода информация передавалась также по "Радио Люксембург" и шла через другие официальные радиостанции в оккупированных немцами или находившимися под их влиянием странах.
Им вторила германская "подрывная" радиостанция, которая вещала на коротких волнах на Америку под видом "Анти-Рузвельтского американского радио". Вот образчик так называемых новостей, которые это радио передавало в те дни:
"Стокгольм. Наши корреспонденты в Швеции сообщают, что два американских корабля, груженные новейшими американскими танками и тяжелыми грузовиками, несколько дней назад прибыли в Тронхейм. Эти транспорты, имеющие водоизмещение около 8000 тонн, являются своего рода осколками направлявшегося в Архангельск большого конвоя, недавно потопленного немецкими самолетами и подводными лодками. Поскольку транспорты были лишь слегка повреждены, остается только удивляться, почему экипажи их оставили. Корабли были приведены в порт "призовыми командами" с немецких подводных лодок; на корме у них вместо звездно-полосатого флага развевался флаг со свастикой. В порт прибыл немецкий танковый батальон, чтобы взять под контроль 62 тяжелых американских танка и 132 больших грузовика, которые в настоящее время выгружают с захваченных американских транспортов. Один немецкий офицер сказал, что новые американские танки имеют некоторые улучшения по сравнению с предыдущими моделями, но все же не так хороши, как русские или немецкие".
Благодаря усилиям немецкой пропаганды по всему миру в течение нескольких дней распространилось известие, что американское торговое судно "Карлтон" сдалось немцам и было приведено в один из норвежских портов.
После отсидки в концентрационном лагере, допросов и интервью с журналистами моряков с "Карлтона" посадили на немецкий войсковой транспорт "Ханс Леонард", который через несколько дней в составе небольшого конвоя из двух кораблей отправился в Осло. Глядя на сопровождавший конвой сильный эскорт, американцы только разводили от удивления руками. "А кроме того, у "нас" было сильное воздушное прикрытие", - написал позже один из американских пленников. В Осло американцев перевели на другой войсковой транспорт - "Вури", который осуществлял рейсы между Осло и портом Аальборг в Дании. Из Аальборга их перевезли в главный лагерь для пленных моряков в Вильгельмсхафене, который именовался "Марлаг-Милаг "Норд"". Там моряков с "Карлтона" встретили не очень-то любезно. Обитатели лагеря подвергли их остракизму - другими словами, осуждали их и не хотели с ними общаться. До лагеря дошли слухи о том, что парни с "Карлтона" сдали свой пароход немцам. Американцы злились, но помалкивали. "В этом лагере было 5000 британских моряков, - писал Муни, - и с нашей стороны было бы сродни самоубийству сказать им, что нас, возможно, потопила британская подводная лодка".
Где же в это время находился немецкий линейный флот? В 3 часа дня 5 июля тяжелые немецкие корабли - "Тирпиц", "Хиппер", "Шеер" и семь эсминцев сопровождения - вышли из каналов (Лидсов) в районе Рольвсёй и направились в открытое море. В Берлине перспективы операции с применением надводных сил оценивались весьма высоко: согласно данным авиаразведки, крейсерская эскадра прикрытия конвоя, а также тяжелые корабли адмирала Товея начали отходить в западном направлении. Что же касается военных кораблей, оставшихся при рассредоточенном конвое, то их немцы в расчет почти не брали; по их мнению, в этом квадрате Баренцева моря могли в худшем случае находиться один-два легких крейсера и несколько эсминцев, которые, конечно же, оказать адекватного противодействия одиннадцати немецким кораблям были не в состоянии. Зато эти одиннадцать кораблей могли собрать богатую жатву в виде тяжело груженных транспортов - особенно в том случае, если бы их наводили на цель. самолеты-разведчики или подводные лодки.
Флот находился в пути только пять часов, когда русская подводная лодка К-21 (командир Лунин), патрулировавшая морской простор неподалеку от мыса Нордкап, заметила тяжелые немецкие корабли. Сразу же после этого русская субмарина вышла в эфир с предупреждением об опасности: "Внимание! Всем судам и кораблям в этом районе. Два линкора и восемь эсминцев в позиции 71° 24 мин. северной широты и 23° 40 мин. восточной долготы (1700 В/5)".
На "Тирпице", конечно, знали, что его заметили, но понятия не имели, что его "торпедировали" - а именно о торпедировании "Тирпица" сразу же сообщил командир русской субмарины, - поэтому этот крупнейший линкор и следовавшие за ним корабли продолжали двигаться на северо-восток. Часом позже патрулировавший мыс Нордкап британский самолет также увидел немецкий флот и передал в эфир следующую радиограмму:
"Внимание! Всем судам и кораблям в этом районе. Одиннадцать неизвестных кораблей в позиции 71° 31 мин. северной широты и 27° 10 мин. восточной долготы. Курс - 065°. Скорость - 10 узлов (1816/В5)".
В 8.30 вечера немецкий флот был замечен с британской субмарины "Аншейкн" (лейтенант Вестмакодт). По словам командира лодки, "флот все еще двигался в северо-восточном направлении к кораблям рассредоточенного конвоя". В 9.49 новость о появлении в море немецкого линейного флота достигла кораблей адмирала Товея - одновременно с известием, что русская субмарина выпустила по "Тирпицу" две торпеды. Как видим, попытка немцев проскользнуть незамеченными в Баренцево море не удалась.
В Берлине с превеликим вниманием слушали перехваченные немецкими приемопередающими станциями сообщения с кораблей союзников об обнаружении тяжелых немецких кораблей. Первой реакцией была тревога - немецкие адмиралы опасались, что столь ранее обнаружение немецкого линейного флота позволит тяжелым кораблям союзников, двигаясь на полном ходу, добраться до района боевых действий и перерезать немцам пути отхода в то время, когда они будут возвращаться на свои базы после рейда на конвой.