Роджер удивленно посмотрел на жену:
– Ты подняла цены?
– Я поступила нечестно, используя полученную от тебя информацию, – улыбнулась Блайд в ответ. – И решила поднять цены, чтобы, скажем так, извиниться перед тобой.
– То есть ты позволила мне выиграть? – В голосе Роджера появились сердитые нотки. – Это так?
Удивленная его тоном, Блайд, в свою очередь, спросила:
– Разве ты мне не благодарен?
Увы, она слишком поздно поняла, что задала своему гордому орлу необдуманный вопрос. Ничего не ответив жене, Роджер приказал торговым агентам:
– Убирайтесь.
Боясь поднять глаза на свою хозяйку, Родейл и Хибберт поспешили покинуть кабинет.
– Мне не нужна победа из милости, – резко бросил Роджер. – В любом случае я все равно бы выиграл.
– Думаю, нет, милорд, – спокойно возразила Блайд.
– Воистину это твоя дочь, – тихо сказала леди Кили мужу. – Почему бы им не заморозить цены и не прекратить эту бессмысленную войну?
Герцог Ричард рассмеялся.
– Дорогая, все эти годы я ошибочно полагал, что ты не разбираешься в торговле. – Он посмотрел на дочь и зятя и добавил: – Моя жена совершенно права. Заморозьте эти чертовы цены, и дело с концом.
– Нет, – твердо ответил Роджер.
– Ни за что, – в тон ему произнесла Блайд. – По крайней мере хоть в этом мы едины.
– Оставьте на время ваши разногласия, – более строгим голосом проговорил герцог, – и расскажите мне о покушении.
– Кто-то выпустил в меня стрелу, когда мы были на конной ярмарке, – коротко ответил Роджер.
– Это могло быть несчастным случаем? – спросила леди Кили.
– На небе появилась туча, и солнце потемнело, – ответила Блайд, на что леди Кили понимающе кивнула.
– Меня хочет убить тот, кто убил Дарнел, – сказал Роджер.
– Ты пытался узнать, кто это? – спросил герцог Ричард.
– Я был в таверне «Королевский петух». Бако Жак и его жена обещали держать уши востро. Если они что-то узнают, то немедленно сообщат мне.
– Бако – хороший человек, – удовлетворенно кивнул герцог, – и многих знает.
Блайд почувствовала, что ее сердце радостно забилось: муж вовсе не нюхал гардении, а занимался расследованием покушения. Возможно, он относится к ней более уважительно, чем хочет показать.
Через час семья Дебре возвращалась домой. Роджер продолжал хмуриться, а Блайд и Миранда, хотя и по разным причинам, были веселы и возбуждены.
– Тебе понравилось играть с детьми? – спросила у падчерицы Блайд.»
Девочка кивнула и украдкой посмотрела на отца:
– А папа больше не сердится?
– Думаю, все самое худшее уже позади, – ответила Блайд, стараясь не рассмеяться.
Держа Миранду за руку, Блайд вошла в дом; Роджер шел позади.
– Ты мертвец! – раздался в этот момент громкий крик и следом послышался звон мечей.
– Святой Свитун! Что здесь происходит? – испуганно воскликнула Блайд, пряча Миранду у себя за спиной.
Из полумрака нижнего зала ей навстречу выполз какой-то мужчина и со смехом сказал:
– О, милосердная леди, пожалейте мертвеца! Отпустите грехи моей бедной душе.
Блайд облегченно вздохнула.
– Встань, Джеффри, – резко бросил вошедший следом за женой и дочерью Роджер.
Судя по всему, семья мужа вернулась в родной дом из Лондона.
Глава 9
- Я сказал, встань! – еще более грубо повторил Роджер.
Двадцатипятилетний Джеффри Дебре озадаченно посмотрел на старшего брата и медленно поднялся на ноги. Затем он повернулся к Блайд и подмигнул.
– Не позволяйте нашему безалаберному младшему брату пугать вас, – произнес чей-то глухой голос.
– Джеффри никогда не умел себя вести, – добавила женщина.
– Блайд, ты помнишь моих родственников? – спросил Роджер жену.
– Да, но смутно, – ответила она, чувствуя, что в ее душе загорается необъяснимое ощущение тревоги. – Думаю, я запомнила бы их гораздо лучше, если бы они присутствовали на нашем свадебном обеде.