Вопрос состоит в том, кто был тот человек, который – противно канонам – женился на своей куме, и даже точнее: как интерпретировать слово друг во фразе, начинающей рассказ о третьем предсказании Мефодия. В литературе существует мнение, что это слово употреблено в данном случае в "техническом" смысле как обозначение члена княжеской дружины – "дружинник". Впервые это мнение высказал мельком А. Вайан. Он перевёл фразу следующим образом: "un certain ami, un conseiller très riche, épousa sa commère", сопроводив её комментарием: "
doit avoir ici le sens spécial de "
", "membre de la družina"; la Vie de Méthode est traduite du grec, et rend 
au sense de "membre de l´
". Les conseillers du prince étaient choisis dans la družina". Опираясь на мнение французского лингвиста, такой перевод фразе даёт Б. Н. Флоря: "Некто из дружины, очень богатый и советник (князя), женился на своей куме…". Похожий перевод предлагает Й. Вашица: "jeden člen knížecí družiny, velký boháč a rádce…" Так же понимает дело М. Б. Свердлов, а А. А. Горский уже без ссылок утверждает, что "единственное число от понятия дружина – друг" "встречается в великоморавском памятнике", то есть в Житии Мефодия. В чешской историографии также утвердилось понимание "друга" в житии как "дружинника".
Однако, бесспорным мнение Вайана назвать никак нельзя. Во всяком случае, сколько-нибудь веских аргументов он не привёл. Замечание о греческом соответствии аргументом считать нельзя, поскольку сама мысль о том, что Житие Мефодия якобы было переводом с греческого, не обоснована, и догадка о греческой параллели данному конкретному слову является чистой абстракцией. Указание на слово "
" является просто недоразумением: судя по написанию, Вайан имел в виду старославянское слово, но на самом деле такого слова в старославянском языке не зафиксировано. Слово дружинник известно только в русском языке с начала XVI в., причём в XVI–XVII вв. в значениях "помощник или наёмный работник в вотчинном хозяйстве", а значение "член (княжеской) дружины" – плод научного творчества XIX в. (как немецкое Gefolgschaft).
Сколько-то серьёзно смотрится лишь "исторический" довод Вайана: о "советнике" князя можно, действительно, предположить, что он входил в дружину в смысле объединения людей, служащих на тех или иных условиях князю. Однако этот довод может иметь силу, только если допустить, что такие объединения в самом деле существовали у мораван в конце IX в. и что в данном случае речь идёт именно о княжеском советнике. Возможны ли эти допущения?
Большинство историков предполагает существование дружин у моравских князей, хотя они сталкиваются по крайней мере с двумя сложными проблемами: что понимать под дружиной и как интерпретировать те скудные, разрозненные и смутные данные (большей частью иностранных писателей на не-славянских языках) о славянских обществах IX-Х вв., которые мы имеем. Не углубляясь в эти проблемы, разумно будет, исходя хотя бы из типологических аналогий, допустить, что какие-то военно-дружинные объединения славяне знали. Другое дело, что совершенно не обязательно принимать как аксиому, во-первых, что "советники" непременно должны были входить в эти объединения, и во-вторых, что эти объединения должны были непременно называться дружинами, а их члены – другами.
"Советник", конечно, имелся в виду именно Святополков. Во всех примерах пророческих предсказаний Мефодия речь идёт о том времени, когда тот жил в Моравии, где трудно предположить каких-то иных советников, кроме советников князя. Во втором примере пророчества Мефодия собственно и упоминается моравский князь Святополк. Из рассказа о неканоническом браке ясно следует, что этот "советник" был хорошо знаком Мефодию, причём, вероятно, на протяжении более или менее длительного времени. Поскольку по поводу брака развернулась борьба с немецким духовенством, очевидно, что речь идёт именно о Моравии. Само слово советник нередко употребляется в кирилло-мефодиевских текстах. Как 
обычно переводилось греческое σύμβουλος или βουλευτής. В частности, в Житии Константина в рассказе о хазарской миссии несколько раз упоминается "первый советник" хазарского кагана, причём всегда без пояснения "его" или "кагана".
Но если даже признать, что речь идёт о "советнике" моравского князя – очевидно, Святополка – из этого отнюдь не следует, как уже было сказано, что этот "советник" должен был входить в "дружину" Святополка (даже если таковая существовала). Правильнее было бы не гадать о каких-то возможных смыслах слова друг в данном случае, а исходить из двух его значений, многократно зафиксированных словарями: 1) "товарищ, приятель" и 2) в качестве местоимения – "другой".