- Летчика-истребителя не собьют, если он всегда видит противника, - сказал однажды как резюме Александр Иванович. И фраза эта врезалась в мою память, осталась в ней навсегда. Об осмотрительности уже кое-что знал, кое-какие выводы сделал для себя по собственному опыту, хоть похвалиться им еще и не мог. А тут такой вывод, да еще из уст Покрышкина!..
Но речь уже шла не только о личной осмотрительности. Это качество стало, так сказать, коллективным. Летит группа - все видят летчики: что вокруг, выше, ниже. Идет бой - информацию дают друг другу, предупреждают, подсказывают, просят подсобить. Слышишь в эфире:
- Виктор! Вижу тебя. Тяни "худых" выше. Или:
- Жердев! Справа ниже - пара "худых" угрожает Ивашко. Атакуй! Прикрою…
Нетрудно представить, что какую-нибудь минуту спустя "худые", как фронтовики называли фашистские истребители Me-109 за тонкий фюзеляж, уже испытывали на себе и тактику, и меткость огня наших летчиков.
Мужание
Ровно два месяца - весь июнь и июль 1943 года - учил молодых пилотов Покрышкин, наставлял их, анализировал наиболее интересные бои, приводил характерные примеры из практики, четко разграничивал, как надо летать, атаковать и как не надо поступать в тех или иных ситуациях. Он любил порядок, требовал строгой дисциплины боя, а не бесшабашной удали, залихватских трюков, бравады. С интересом воспринималась его наука. Тем более, что он открывал такие секреты, о которых и не подозревали. В "старом" полку был И-16. А тут ведь новейший истребитель! Удастся ли овладеть машиной, можно ли подчинить ее себе и успешно воевать на ней?
А Покрышкин наставлял:
- Надо быстро оценивать складывающуюся воздушную обстановку, логично мыслить, мгновенно принимать единственно верное в той или иной ситуации решение. И не паниковать!
Говорил Александр Иванович спокойно. В голосе, в манере держаться, в доводах - уверенность, сила.
Как опознавать самолеты противника, строить маневр на атаку, с какой дальности открывать огонь, как выходить из-под вражеской трассы - все это брали для себя из богатой "копилки" нашего наставника, на счету которого было уже четыре сотни боевых вылетов и 29 лично сбитых вражеских самолетов.
- Удачливый! - говорят одни.
- Умелый! - отвечают другие, познавшие трудности, побывавшие в переделках, опаленные пороховым дымом бойцы…
В тишине фронтовой "академии" с подслеповатыми окнами и довольно ощутимой сыростью звучит ровный голос Покрышкина:
- Паника - наш первый враг! Иной вдруг как завопит: "Мессы!" Да еще протяжно, да еще несколько раз. Услышит такое "предупреждение" новичок и задергается в кабине, закрутится волчком, бросая взгляды на все триста шестьдесят градусов. А "мессеры" еще бог знает где - в десяти - пятнадцати километрах и в стороне. А чего кричать, чего паниковать? Куда полезнее сориентировать других, где противник - справа, слева или впереди, сколько самолетов…
Потом не раз слышали в полетах голос Александра Ивановича:
- "Худые" справа… Выше, слева - "фоккеры". Смотрите внимательно!..
Рассказывал однажды Александр Иванович, как он осваивал, изучал в полете трофейный Me-109, к каким выводам пришел, проверив его на воздушный бой с нашими истребителями. Характерно, что Покрышкин объективно оценивал противника, не скрывал истины, напоминал, что нам придется драться с сильными, хорошо обученными, опытными летчиками-истребителями, имеющими в своем распоряжении новейшую боевую технику, которая оснащена сильным и мощным вооружением. Он прямо и недвусмысленно подчеркивал: учитесь, овладевайте боевым мастерством, свой дух, свою жажду мести постарайтесь соединить с высокой выучкой. Только так можно стать бойцом, способным бить врага.
…Теория сочетается с практикой. Полеты, изучение техники, теория. Каждое утро, после завтрака - политинформация.
Прямо на аэродроме выступают то комиссар, то парторг или комсорг, коротко комментируется очередная сводка Совинформбюро. В перерывах между полетами собирает в кружок агитатор или комсорг наш Анатолий Лытаев, проведет беседу, прочитает две-три информации из газеты - и снова к самолетам.
Кто не летает или свое время уже "выбрал", тот работает на тренажере. Покрышкин настойчиво требует ежедневно тренироваться в прицеливании и "ведении огня". Уже стреляли из ШКАСа в капонире по макетам. Прицел на нем настоящий, самолетный. Теперь пулемет с тем самым прицелом, установленный на треноге, "путешествует" по окраинам аэродрома: то в одном месте поставят, то в другом, то дальше, то ближе - идет тренировка в прицеливании по реальным самолетам с расстояния 25, 50, 100 и 200 метров, под различными ракурсами отрабатывают глазомерное определение дальности до цели по величине проецируемого в прицеле изображения. А вот движущаяся цель - идущий на посадку самолет. Тренога стоит невдалеке от посадочного "Т", и поочередно отрабатывается глазомер…
Несколько дней подряд донимает Пал Палыч: требует так изучить район полетов и район боевых действий, чтобы на зачетах на память каждый мог на чистом листе бумаги изобразить все зигзаги передовой, линейные и площадные ориентиры, указать характерные особенности рельефа, расположение своих аэродромов и аэродромов противника, отметить зоны, прикрытые нашей зенитной артиллерией, и районы, сильно защищенные средствами вражеской противовоздушной обороны.
Изучается также и техника врага. У него появились здесь истребители "Фокке-Вульф-190". На них стоят двигатели воздушного охлаждения, и потому они несколько тупоносы. Вооружение очень сильное - четыре пушки. Есть и модифицированный вариант истребителя Ме-109 - пушечный, с усиленным двигателем. Он обозначен буквой "Ф". Появились также Ме-109-Г.
Усилил противник и вооружение бомбардировщика Хе-111: установил 13-миллиметровые пулеметы - два в штурманской кабине и один на турели у воздушного стрелка.
Еще и еще раз внимательно изучаются секторы обстрела у одиночных самолетов Хе-111, Ю-88, Ю-87, показания пленных немецких летчиков. С молодыми усиленно занимаются майор Григорий Масленников, техники-лейтенанты Анатолий Лытаев и Николай Кукушкин: приучают к работе с радиостанцией, показывают, как ею пользоваться, объясняют устройство приемника и передатчика.
В начале июля штурман полка майор Павел Крюков стал проводить занятия по карте. На розданных летчикам листах - Ростов, Новочеркасск, Сталине, Ворошиловград, Белгород…
- Изучайте маршруты на Донбасс. Все переглянулись: нет, неспроста это!..
- Что, скоро в Таганрог полетим? - спросил майора младший сержант Сергей Никитин.
- Полетим! - спокойно, с твердой уверенностью в голосе ответил Пал Палыч. - Только его прежде освободить надо.
- А в Новочеркасске, случаем, садиться не будем?
- Если полетим, сядем! - невозмутимо продолжал штурман.
- Сами полетим или с лидером? - съязвил Сергей Иванов, и на его лице появилась ехидная усмешка.
Всем памятен был недавний случай, когда группу "яков" лидер привел вместо Ростова в… Таганрог, занятый фашистами. Несколько самолетов село, но, обнаружив ошибку, дали по газам и ушли. А один или два истребителя, поврежденные огнем зенитных средств, подняться уже не могли.
Штурман уловил "прозрачный" намек Сергея Иванова и тут же нашелся:
- Надеяться на лидера можно, но и самому надо хорошо знать район полета и маршрут перелета. Это - обязательно. Каждому следует вести ориентирование от взлета до прихода на аэродром посадки…
Что ж, летчик-истребитель он и штурман, и инженер, и воздушный стрелок, не говоря уже о том, что он прежде всего пилот.
Все ему надо знать. И надеяться только на самого себя. Ведь он один в кабине!..
…Молодежь уже заметила, что "старики" еще накануне получили новые "чисты к полетным картам. Обратили внимание: Донбасс. Теперь нам велено обстоятельно изучить этот район. Да еще и зачеты сдать.
Сам Пал Палыч знает район досконально - - дрался здесь в сорок первом и сорок втором годах. Терял друзей, испытал горечь отступления. Теперь спешит с возмездием врагу.
- Готовьтесь к зачетам основательно, проверять буду строго, - говорит майор Крюков. - Дело в том, что на Донбассе очень легко заблудиться: много похожих пунктов, масса терриконов, однотипных объектов, железных дорог, переплетающихся, теряющихся в тупиках шахт и заводов. И погода там бывает неблагоприятная, видимость плохая, часто дымка висит над землей. Рельеф сложный: небольшие высотки, овраги. Крупных линейных ориентиров мало. А те, что есть, нехарактерны. Река Миус петляет по глубоким оврагам, поросшим кустарником и мелколесьем. Глазу зацепиться не за что. Неровен час, блуданешь - к противнику попадешь! - закончил штурман свои наблюдения строгим предупреждением.
Клубов, обычно спокойный, сдержанный, вспылил:
- Замучили нас зачетами! Теперь на седьмое опять готовься…
Он, как и Николай Трофимов и Виктор Жердев, уже включен в состав боевых групп. "Ему летать надо, а тут зачеты да проверки! - мысленно распаляет он себя. - Надоело уже: весь месяц корпим - то матчасть изучаем, то аэродинамику, то сдаем тактику, то штурманскую подготовку".
- Лучшая проверка - бой! - вступает в разговор Виктор Жердев. - А тут еще и Масленников со своей радиодисциплиной! Житья от него нету!
- И ты "арию поешь"? - на пороге появился… Масленников. Укоризненно качает головой.
За всех отшутился Виктор Жердев:
- А что, уже и петь нельзя?
- Можно, почему же? Только - в самодеятельности или после хорошего ужина
- Не горячитесь, ребята! - выждав, когда утихли споры, сказал Крюков:
- Вы сдали зачеты за Кубань. А теперь - за Дон и Донбасс. Это не прихоть…