Каждое событие, происходящее с человеком, имеет живую историю. Это значит, что прошлое не остаётся в прошлом, а вплетается в будущее и стремится вместе с ним к своей цели. Оно, это прошлое, прячется в скрытых сундуках нашего сознания. Было бы развито в нас чувствознание, а также сознательная воля, и была бы в нас вера в неумолимость закона причин и следствий, мы смогли бы сотворить причины, способные отводить от нас роковые мгновения или же, что ещё лучше, творить причины, следствием которых были бы счастье и вдохновение.
– Вы меня удивляете. Для вас случайностей не существует? Зачем заниматься какой-то мистикой, утверждая сомнительный закон причин и следствий? Есть ведь случайности без всяких причин.
– Нет случайностей без причин. Слово "случайность" говорит о нашей ограниченности. Случайностями мы называем явления и события, причин которых мы не видим и разгадать не можем. Перед нами загадка: как происходит, что бочка с порохом прошлого, которую возит один человек, сталкивается в одной точке с искрой, с которой носится другой? Земля не так уж мала, и они могли бы разойтись в разные стороны, могли бы пересечь одну и ту же точку в разные мгновения. Но нет! Происходит именно их столкновение!
Мы не научимся строить нашу жизнь, если не поймём, что в наших руках не только собственная судьба, но, порождая причины и следствия, мы влияем на судьбы многих других, среди которых могут быть и те, которых никогда не увидим и знать не будем. Говоря "мы", я имею в виду в первую очередь учителей, воспитателей, нас с вами.
Я заговорил о загадке.
Осмелюсь предложить вашему вниманию мою гипотезу по этому поводу.
Если мы сами начинили человека порохом, то искра, способная взорвать его, как правило (хотя могут быть редкие отклонения), находится в наших руках. Проходит время, мы вроде бы разошлись с человеком, которого начинили порохом, даже забыли о нём, но порох в нём и искра в нас сами тянутся друг к другу, чтобы произвести взрыв.
Если в нас есть понимание закона причин и следствий, мы бы сделали одно из двух: или вместо пороха, то есть злобы, наполнили бы человека, то есть ученика, добротой, великодушием, благородством, и тогда искра в наших руках, то есть любовь, вызвала бы в нём вдохновение, восторг, духовную общность; или же, если всё же допустили оплошность и наполнили человека (ученика) злобой, то существует улыбка покаяния, доброжелательности, дружелюбия, и тогда в человеке со злобой и взрывчаткой мы бы вызвали всепрощение, милосердие, согласие; и получится, что это мгновение, которому суждено было принести горе, родило бы то, что нами называется чудом.
Знала бы об этом наша коллега, мгновение с бедой пролетело бы мимо, не коснувшись её и не взорвавшись. Она даже и не смогла бы представить, какой удар судьбы, какой рок отвела бы от себя. Ей нужно было подойти к молодому человеку, проявить радость встречи с ним и сказать от всего сердца, с искренним чувством покаяния:
– Мальчик мой, давно хочу просить у тебя прощения за те обиды, которые я причинила тебе в школе. К сожалению, я поздно поняла, что значит истинный учитель. Вину перед тобой я пытаюсь искупить в общении с нынешними своими учениками. Как бы я хотела, чтобы ты увидел свою обновлённую первую учительницу.
Сказала бы она подобные слова, трагедия миновала бы обоих. Молодой человек бросился бы ей в ноги, она обняла бы его, и восторжествовала бы человеческая Истина…
– Нет, я не хочу такое слушать. Обращаюсь ко всем. Коллеги, вы разве не видите, что наш уважаемый психолог обвиняет нас во всех грехах, которые существуют в мире? Может быть, нам прекратить эти слушания и разойтись по домам? У нас и так много дел и забот.
– И мне тоже непонятны ваши рассуждения. У меня двадцатилетний стаж. Значит, за всё это время я занимался злом? Может, порекомендуете, чтобы мы ходили по домам к своим нынешним и бывшим ученикам, каялись перед ними и просили прощения, стоя на коленях?
– Я тоже предлагаю прекратить заседание.
– Мягко сказано – заседание. Мы все здесь вроде как на скамье подсудимых.
– Нет, нет, я с вами не согласна. Сергей Артурович не зря предупреждал, что правда может напугать нас. Вот вы и испугались, потому что увидели, как правда обличает вас… и испугались. Меня тоже задевает правда, но я решила выдержать. Пусть Сергей Артурович продолжит свой психологический анализ произошедшего.
– Какой там психологический анализ. Он читает нам обвинительный приговор!
– Простите, пожалуйста, я всего год работаю в школе. Не хочу сеять причины будущих скорбных, досадных, а то и трагичных последствий. Сообщение вызывает во мне большой интерес…
– Всем нам нужно разобраться в случившемся. Пусть продолжает.
– Коллеги, угомонитесь, пожалуйста… Давайте проявим терпение и выслушаем.
– Пусть говорит ближе к делу.
– Пусть говорит, как знает. Он интересно рассуждает о причинах и следствиях.
– Сергей Артурович, продолжайте!
– Спасибо!
Конечно, буду говорить конкретнее, но позвольте мне высказать предположения, чтобы конкретное стало более понятным.
Наше прошлое творит настоящее и определяет будущее. В народной мудрости это звучит так: "Что посеешь, то и пожнёшь". Другая мудрость ещё строже нас предупреждает: "Посеешь ветер, пожнёшь бурю".
Представьте, перед нами сотворённое нами же цветущее поле: мы сами в нужное время посеяли семена, а теперь они взошли и радуют нас. Но перед нами может оказаться заминированное поле: мы сами заминировали, а теперь нужно пройти через него. Была бы добрая воля, мы могли бы приумножить благоухание цветов. Была бы добрая воля, мы бы разминировали поле, и тогда пройти его будет безопасно и нам, и другим. И в первом, и во втором случае будущее изменилось бы к лучшему.
– Это как, нам стать сапёрами? Самим взорваться на минах?
– Зачем так грубо?
Всё очень просто и человечно.
Вот послушайте:
"Итак, если ты принесёшь дар свой жертвеннику и там вспомнишь, что брат твой имеет что-нибудь против тебя, оставь там дар твой перед жертвенником, и пойди, прежде помирись с братом твоим, и тогда приди и принеси дар твой. Мирись с соперником твоим скорее, пока ты ещё по пути с ним, чтобы соперник не отдал тебя судье, а судья не отдал бы тебя слуге, и не ввергли бы тебя в темницу…"
– Это вы из библии читаете?
– Да, от Матфея…
– И кто же, по-вашему, должен был каяться?
– А вы не могли бы сами ответить на свой вопрос?
– Коллеги, для чего мы собрались? Нам нужно защитить честь учителя и школы и потребовать строго наказать человека, который убил своего учителя. Но занимаемся чем? Всё идёт к тому, что мы обвиним нашу коллегу, обвиним самих себя и возбудим ходатайство о нашем наказании и оправдании убийцы.
К сожалению, никто нас наказывать не станет, нет для этого юридических норм. И я вовсе не веду вас к самобичеванию, но хочу, чтобы мы задумались об обновлении нашего педагогического сознания, я этого действительно хочу. Потому стараюсь превратить эту прискорбную историю в урок для всех нас. Наша беда не в самих бедах, а в том, что отмахиваемся от своей доброй воли, в которой наше всемогущество. Педагогический мир могут изменить не программы и стандарты, хорошие учебники и компьютеры, методики и технологии, а наша добрая воля.
– Значит, мы плохие учителя?
– Мы можем стать прекрасными учителями, если смягчим наши сердца ради учеников наших, если станем для них образцами великодушия и благородства, если полюбим их искренне.
– Это уж слишком!
– Послушайте, у меня пока нет опыта педагогической жизни, и считаю для себя полезной теорию, которая не позволит мне заминировать будущее.
– Думаю, нам не надо обижаться, когда говорят правду. Психолог говорит очень корректно, и не надо извращать его слова.
– Спасибо вам, коллеги!
А сейчас я перехожу к самому факту.
Я детально изучил все обстоятельства произошедшей трагедии и пришёл к выводу, что её нельзя назвать случайностью, она не есть также какое-то фатальное явление, а есть следствие не столько локальных, сколько глубинных причин. Потому предлагаю вашему вниманию анализ генезиса этого рокового мгновения. Я собрал огромное количество фактических материалов, по которым всплывает правда.
– Ваша правда.
– Да, пока моя, но надеюсь, что она станет и вашей.
Итак, как это случилось.
– Наконец-то…
– Трагедия произошла у автобусной остановки, недалеко от нашей школы, перед маленьким продовольственным магазином.
Продавщице и кассирше магазина делать было нечего – не было покупателей. Они лениво обменивались переживаниями, связанными с их мужьями и детьми, и глядели на улицу через витринное стекло. Оно служило им живым телевизором: глазели на прохожих и ждущих автобуса на остановке. Иногда кто-то останавливался у витрины и после коротких раздумий проходил мимо.
На этот раз происходило следующее.
К остановке автобуса подошла пожилая женщина и присела на скамеечке.
У витрины остановились 9–10-летний мальчик и старичок с белоснежной бородой; он держал в руках палку и портфель.