Приближалось Рождество. Мы остались одни и долгими бессонными ночами думали о наших близких дома. Наши мысли мучили нас день и ночь. Мы шли навстречу неизвестному будущему. Эта неизвестность буквально изводила нас. Мы все хотели, чтобы был определен срок нашего судебного процесса, чтобы мы, наконец, узнали, какая доля ждет нас. Пережитые трудности и общая судьба все более искренне связывали нас друг с другом. Ежедневные разговоры, которые были у нас обо всех возможных проблемах, вели нас к одним и тем же заключениям и шаг за шагом будили в нас одинаковый образ мыслей и чувств. Вопросы, которые касались национального движения, больше всего занимали нас днем и ночью. Только здесь, в тюрьме, мы научились правильно продумывать и вплоть до последних подробностей исследовать еврейскую проблему. Мы производили исследования ее причин и продумывали возможности ее решения. Здесь мы разрабатывали точные организационные планы и самым тщательным образом обдумывали нашу будущую практическую работу. Через некоторое время мы закончили дискуссии. Мы пришли к твердым законам, нашли непоколебимые истины.
Мы видели неуклюжие блуждания тех людей, которые без подготовки подходили к национальным вопросам. Они быстро начинали издавать газету, вскоре они демонстрировали миру свой нереальный организационный план. Мы наблюдали ошибочные выводы, мы видели их неуверенность в области организации и их безрассудство, когда нужно было действовать энергично.
Теперь после основательных размышлений мы четко сделали следующие выводы:
1. Еврейская проблема это не химера, а проблема, от решения которой зависит жизнь или смерть румынского народа. Руководители страны, которые действуют в различных политических партиях страны, все больше становятся игрушкой в руках Иуды.
2. Это "политиканство" как страшное проклятие тяготеет над нашей страной.
3. Румынский народ не в состоянии решить еврейскую проблему, пока не решит полностью проблему этого политиканства. Первым шагом нашего народа на пути к подавлению иудейской силы должно быть полное устранение этого пагубного политиканства.
В каждой стране есть евреи и руководители, которых она заслуживает. Как пиявки могут жить только в болоте, так и они тоже могут существовать только в болоте наших румынских пороков. Чтобы устранить их, мы должны сначала искоренить наши собственные пороки. Эта проблема куда глубже, чем показывал нам профессор Куза. Высокая миссия этой решающей борьбы доверена румынской молодежи. Если она хочет выполнить эту историческую миссию, если она хочет жить, если она еще хочет иметь родину, то она должна готовиться к этой борьбе и собрать все силы, чтобы добиться победы. Мы решили, что если мы выйдем из тюрьмы и с Божьей помощью больше не разделимся друг с другом, то навсегда останемся вместе и посвятим всю нашу жизнь этой цели.
Пока не дошло до того, чтобы мы могли заняться ошибками народа, мы начали заниматься сначала нашими собственными ошибками. Часами мы сидели вместе и обвиняли друг друга за наши ошибки, которые мы могли заметить. Это было щекотливое дело. Никто не любит слушать о своих собственных ошибках. Каждый верит, что он совершенен, или утверждает, что так думает. Но мы говорим: "Сначала мы должны узнать наши собственные ошибки и исправить их, и только тогда станет ясно, есть ли у нас право заниматься также ошибками других".
Так прошло Рождество. Зима заканчивалась, наступала весна. О нашей следующей судьбе мы все еще ничего не знали. Мы узнали лишь, что снаружи в народе началось сильное движение в защиту нас и нашего дела, вопреки отчаянным попыткам еврейской прессы задушить его. Движение постоянно росло как среди студентов, так и среди горожан и крестьян, и сильно распространялось в Трансильвании, в Бессарабии, в Буковине и в старом королевстве. Со всех сторон мы получали письма, которые воодушевляли нас и просили продолжать бескомпромиссную борьбу.
Весна приносит нам большую радость. Наш процесс назначен на 29 марта перед судом присяжных в Илфове (Бухарест). Мы начинаем готовиться. Нас посещают адвокаты. Они обращают наше внимание, что наше положение тяжелое из-за наших заявлений. Они советуют нам отказаться от этих показаний и нашей нынешней позиции. Умнее было бы все отрицать. Мы категорически отказываемся от этого требования и просим их, по возможности, чтобы они защищали нас в рамках и на основании наших заявлений. Так как мы решили не изменять их ни при каких обстоятельствах, безразлично, какой исход мог бы быть у процесса.
Если же нас, однако, против всего ожидания, оправдают, как мы могли бы расстаться с нашей иконой, перед которой молились каждое утро? Я искал среди всех арестантов, пока мне не удалось разыскать художника. Я поговорил с ним, и в течение двух недель он нарисовал нам большую икону высотой два метра. Это была точная копия иконы в тюремной церкви, которая изображала Архангела Михаила. Кроме того, я заказал маленькую иконку, чтобы всегда носить ее на себе, и еще одну средней величины, которую хотел подарить матери. Также Моца попросил нарисовать икону для своих родителей.
Затем мы прикинули и пришли к выводу, что за наши заявления нам следует ожидать, как минимум, пять лет тюрьмы. Тогда мы молились перед иконой: "Господи! Эти пять лет мы считаем потерянными. Если, однако, мы будем освобождены, то обещаем, что эти пять лет должны быть годами самой святой борьбы!"
Кроме того, мы решили, что если нас оправдают, мы все переселимся в Яссы. Там мы хотели устроить нашу штаб-квартиру. Оттуда мы хотели организовывать и охватывать, в точности по нашим подготовленным планам, всю молодежь страны. Учеников и учениц гимназий, учеников и учениц начальной школы, вплоть до народных школ, воспитанников ремесленных училищ, учительских курсов, коммерческих училищ, затем всю сельскую молодежь. Наконец, должно было происходить создание новых структур студенчества. Они все должны были расти в той же вере, которая воодушевляет также нас, чтобы они, когда выступят на ристалище политики, где, наконец, решится судьба нашей борьбы, образовали колонну за колонной, которые как бурные волны штормового прилива следуют друг за другом и не прекращаются никогда!
Политиканство, этот политический бандитизм, отравляет всю нашу национальную жизнь. Поэтому нужно прочно охватывать молодежь, несмотря на необходимость самовоспитания и самоуправления, чтобы сохранить ее от политиканства и его яда. Так как проникновение этого яда в ряды молодежи было бы равносильно нашему уничтожению и полной победе Израиля.
Больше того! Эта новая молодежь будет призвана по собственному почину решить проблему политиканства, так как если никакие молодые силы не стекаются к различным партиям, те будут приговорены к смерти, к смерти из-за истощения. Поэтому лозунг всего молодого поколения должен звучать так: ни одного молодого человека в старые политические партии! Тот, кто все же входит в политические партии, тот предатель своего поколения и своего народа!
Эти мысли и решения мы в случае нашего оправдания надеялись воплотить в действие. Наш план работы был готов и определял для каждого сферу его деятельности вплоть до мельчайших подробностей. Газета, которую мы хотели издавать, должна была называться "Новое поколение". Однако наша молодежная организация должна была получить имя "Архангел Михаил". Все знамена должны были нести ту икону Архангела Михаила из тюремной часовни Вэкэрешти. Эта организация румынской молодежи должна была быть, как мы видели, молодежной группой "Лиги христианско-национальной защиты". В этой молодежной группе должно было обучаться и получать соответствующее воспитание новое поколение.
Для нас этот рожденный за стенами тюрьмы Вэкэрешти план означал начало новой жизни. Это было что-то полностью новое и закрытое в себе, как в том, что касалось мыслей и организации, так и в том, что касалось плана работы, абсолютно отличавшееся от того, что мы думали до сих пор. Это было начало нового мира, фундамент на котором мы теперь хотели строить нашу организацию из года в год.
В случае освобождения мы хотели идти в различные университетские города и сообщать о нашем решении студентам. Мы хотели разъяснять им, что все уличные демонстрации, все столкновения ввиду нашего нового плана больше не имели смысла. Определенно мы признаем свою ответственность за большие демонстрации прошлого. Мы не отрицаем, что они были нашей идеей, не отрицаем и нашего участия, мы не стыдимся их, но их время прошло. Мы должны будем строить всех в новой организации, в большом боевом содружестве. Только оно принесет нам победу.
Наказание предателя и процесс
В последнее время я часто видел Моцу погруженным в глубокие размышления. Снова и снова он начинал говорить: "Даже если нас освободят, мы не сможем сделать ни одного шага вперед, прежде чем предатель не будет наказан. Предательство снова и снова измалывало жизненную силу нашего народа. Никогда мы, румыны, не воевали с предателем с оружием в руке. Поэтому разрастается измена на всех углах, поэтому размножаются предатели на всех дорогах. Поэтому вся наша государственная жизнь не что иное, как постоянная измена народу. Если мы не решим эту проблему, наш труд никогда не увенчается успехом".
На следующее утро должен был начаться наш процесс. Мы ожидаем его с большим напряжением. Наконец, мы узнаем о долгожданном решении.