И рече ему Дмитрей: "Брате Андрей, не пощадим живота своего за землю за Рускую и за вЗфу крестьяньскую и за обиду великаго князя Дмитрея Ивановича! Уже бо, брате, стук стучит и гром грѣмит в каменом граде Москвѣ. То ти, брате, не стукъ стучить, ни гром гремит - стучит силная рать великаго князя Дмитрия Ивановича, гремят удальцы руские злачеными доадгѣхи и черлеными щиты.* Сѣдлай, брате Андрей, свои борзи комони, а мои готови - напреди твоих осѣдлани. Выедем, брате, в чистое полѣ и посмотрим своих полковъ, колько, брате, с нами храбрые литвы. А храбрые литвы с нами 70000 окованые рати. Уже бо, брате, возвеяша сильнии вѣтрис моря на устъ Дону и Непра, прилелѣяша великиа тучи на Рускую землю, из них выступают кровавые зори, а в них трепещут синие молнии. Быти стуку и грому великому на речке Непрядвѣ, межу Доном и Непром, пасти трупу человеческому на поле Куликовѣ, пролится крови на речьке Непрядвѣ!".
Уже бо въскршгѣли телегы межу Доном и Непром, идут хиновена Русскую землю! И пригѣкоша сйрые волцы от устъ Дону и Непра и ставши воют на рекй, на Мечи, хотят наступати на Рускую землю. То ти были не сйрые волцы - приидоша поганые татаровя, хотят пройти воюючи всю Рускую землю.
Тогда гуси возгоготаша и лѣбѣди крилы въсплескаша. *То ти не гуси возгоготаша, ни лѣбѣди крилы въсплескаша, но поганый Момай пришел на Рускую землю и вой своя привел. А уже бѣды их пасоша птицы крылати, под облакы летают, вороны часто грают, а галицы своею Рѣчью говорят, орли хлѣкчют, а волцы грозно воют, а лисицы на'кости брешут.
Руская земля, то первое еси как за царем за Соломоном побывала.*
А уже соколи и кречати,* белозерские ястреби рвахуся от златых колодицъ ис камена града Москвы, обриваху шевковыя опутины,* возвиваючися под синия небеса, звонечи злачеными колоколы* на быстром Дону, хотят ударити на многие стады гусиныя и на лебединыя, а богатыри руския удальцы хотат ударити на великия силы поганого царя Мамая.
Тогда князь великий Дмитрей Ивановичь воступив во златое свое стрѣмя, ѣвсѣдъ на свой борзый конь и взем свой мечь в правую руку, и помолися богу и пречистой его матери. Солнце ему ясно на въстоцы сияет и путь поведает, а Борисъ и Глебъ молитву воздают за сродники своя.*
Что шумит и что гремит рано пред зорями? Князь Владимеръ Андрее-вичь полки пробирает и ведет к Великому Дону. И молвяше брату своему, великому князю Дмитрею Ивановичю: "Не ослабляй, брате, поганым татаровям - уже бо поганые поля руские наступают и вотчину нашу отнимают!".
И рече ему князь великий Дмитрей Ивановичь: "Брате Владимеръ Андреевичь! Сами себе есми два брата, а внуки великаго князя Владимира Киевскаго. А воеводы у нас уставлены - 70 бояринов, и кранцы бысть князи белозерстии Федор Семеновичь, да Семен Михайловичу* да Микула Васильевичу да два брата Олгордовичи, да Дмитрей Волынь-ской, да Тимофей Волуевичь,* да Андрей Серкизовичь,* да Михайло Ивановичь,* а вою с нами триста тысящь окованые рати. А воеводы у нас крепкия, а дружина свѣдома, а под собою имеем боръзыя комони, а на собй злаченый доспехи, а шеломы черкаские, а щиты московские, а сулицы немецкие, а кинжалы фряские,* а мечи булатные; а пути, им сведоми, а перевозы им изготовлены, но еще хотят сильно головы своя положить за землю за Рускую и за веру крестьянскую. Пашут бо ся аки живи хоругови,* ищут собе чести и славного имени".
Уже бо те соколи и кречати, белозерскыя ястреби, за Дон борзо перелетели и ударилися на многие стада на гусиные и на лебединые.То ти быша ни соколи ни крчеть, то ти наехали руские князи на силу татарскую. И удариша копия харалужныя* о доспехи татарские, возгремели мечи булатные о шеломы хиновские на поле Куликове на речке Нвпрядве.
Черна земля под копыты, а костми татарскими поля насеяша, а кровью ихъ земля пролита бысть. А силныи полки ступишася вместо и протоп-таша холми и луги, и возмутишася реки и потоки и озера. Кликнуло Диво* в Руской земли, велит послушати грозъным землям. Шибла слава к Железным Вратам,* и къ Караначи,* кРиму, и к Кафе* по морю, и к Торнаву,* и оттоле ко Царюграду* на похвалу руским князем: Русь великая одолеша рать татарскую на поле Куликове на речьке Непрядве.
На том поле силныи тучи ступишася, а из них часто сияли молыньи и гремели громы велицыи. То ти ступишася руские сынове с погаными татарами за свою великую обиду. А в них сияли доспехы злаченые, а гремели князи руские мечьми булатными о шеломы хиновские.
А билися из утра до полудни в суботу на Рожество святей богородицы.*
Не тури возрыкали у Дону великаго на поле Куликове. То ти не тури побеждени у Дону великого, но посечены князи руские и бояры и воеводы великого князя Дмитрея Ивановича. Побеждени князи бело-зерстии от поганых татаръ, Федор Семеновичь да Семен Михайловичь, да Тимофей Волуевичь, да Микула Васильевич, да Андрей Серкизовичь, да Михайло Ивановичь и иная многая дружина.
Пересвета* чернеца, бряньского боярина, на суженое место привели.* И рече Пересеет чернец великому князю Дмитрею Ивановичю: "Лутчи бы вам потятым быть, нежели полоненым быти от поганых татаръ!". Тако бо Пересвет поскакивает на своем борзом коне, а злаченым доспехом посвечивает, а иные лежат посечены у Дону великого на брезе.
И в то время стару надобно помолодети, а удалым людям плечь своих попытать. И молвяше Ослябя чернец* своему брату Пересвету старцу: "Брате Пересвете, вижу на теле твоем раны вейикия, уже, брате, летети главе твоей на траву ковыль, а чаду моему Иякову* лежати на зелФне ковыле траве на поле Куликове на речьке; Непрядве за веру крестьянь-скую, и за землю за Рускую, и за обиду великого князя Дмитрея Ивановича".
И в то время по Резанской земле около Дону ни ратаи, ни пастухи в поле не кличют, но толко часто вороны грают трупу ради человеческаго, грозно бо бяше и жалостъно тогды слышати; занеже трава кровию пролита бысть, а древеса тугою к земли приклоншпася.