А хотят обмануть – из-ви-ни-те!
– Правильно, Саша! – воинственно поддерживает Руднева.
– Я за сервиз не обижаюсь, ладно. Но где один раз надули, там и второй раз могут, правильно?
– Еще как!
– Поглядел я на ваш портсигар и загорелся два заказать. Себе и старшему брату. Хоть я человек не бедный, однако это уже сумма!
– Я тоже не нищая, но такие деньги на ветер кидать – пусть другую дуру найдут!
Томин стучит в дверь:
– Кажется, сюда.
Слышен голос Кибрит: «Входите».
Они входят в криминалистическую лабораторию.
– Ты слишком долго ехал, милый. Я уже начала ревновать. – Кибрит окидывает Рудневу «женским» взглядом. – Здравствуйте. Меня зовут Зина.
Руднева энергично пожимает протянутую руку.
– Альбина.
Томин осматривается: батюшки, сколько тут всяких мудреных приборов! – написано на его лице.
– Значит, здесь ты и работаешь? – восхищается он.
– Присаживайтесь, Альбина. Что стряслось?
– Понимаете, приобрела портсигар Фаберже. Клеймо есть, вроде все на месте… – Она показывает Кибрит портсигар. – Но напало сомнение: вдруг что не так? Саша сказал, вы можете проверить.
– Давайте подумаем… Время обработки металла выяснить несложно. Попрошу девочек – проведут спектральный анализ. Я только возьму соскоб.
– А вещь не попортится?
– Нет, нам требуются буквально пылинки. Но как быть с проверкой клейма? Его ведь надо сравнить с подлинным.
– Зинуля, Фаберже есть в музеях.
– В Эрмитаже, в Историческом и Оружейной палате, – бойко цитирует Руднева.
– Тогда не проблема. Делаем фотографию клейма с вашего портсигара и сличаем с оттисками на музейных вещах.
– Академик! – восклицает Томин. – Лобзаю тебя!
Кибрит едва сдерживает смех.
– Шурик, перестань!
– Альбиночка не осудит.
– Чего там, дело житейское, – снисходительно улыбается Руднева.
– Если опасаетесь за него, – говорит Кибрит Рудневой о портсигаре, – пойдемте, будете присутствовать.
– Н-нет… уж понадеюсь на вас.
Кибрит уходит в смежное помещение.
– Сделает? – спрашивает Руднева, не спуская глаз с затворившейся за Кибрит двери; хоть и решила понадеяться, а сердце не на месте.
– Как в аптеке! – заверяет Томин. – Она каждый год отдыхает у нас на юге, в меня – по уши.
– Ну, если фальшивый, я ему устрою! Вселенная у него, видите ли, расширяется! Так сужу – с овчинку покажется!
* * *
– Добрый вечер, Зинаида, – входит Томин в лабораторию. – Вероятно, я вчера выглядел несколько?..
– Искупается результатом, – улыбается Кибрит.
– Да? Чем порадуешь?
– Ну, во-первых, серебро: переплавляли его от силы месяц назад.
– Красиво! «Мадам стройматериалы» получила портсигарчик с пылу с жару!
– Что она предпримет, когда узнает?
– Подождем сообщать, всех распугает… Ну, Зинаида, ты мне сдала очень крупный козырь!
– А про клеймо не желаешь послушать?
– Напиши заключение для следователя. Мне ситуация ясна.
– Не так все просто, как воображаешь. На портсигаре сегодняшнего изготовления стоит подлинное клеймо фирмы. Одно из старых московских.
Томин присвистывает:
– Ни малейших сомнений?
– Ну посуди, можно имитировать изгиб шерстинки, попавшей в заливку клейма? Или расположение крошечных воздушных пузырьков в букве «Ф»?
– Нда… Прелюбопытное разматывается дело!
* * *
А у полковника Скопина ход расследования вызывает сомнение.
– Вы не забыли, что ведете дело о краже картин? – замечает он, слушая доклад Зыкова. – Я слышу только о Фаберже.
– Надеюсь кружным путем прийти все-таки куда нужно. Если по дороге обнаруживаешь еще одно преступление, трудно закрыть глаза, товарищ полковник.
– Закрывать не надо, но держите в уме и главную цель.
– Уперся я в Цветкова и застрял.