"Проект Декларации прав и обязанностей трудящихся", принятый Комиссией и опубликованный для обсуждения , содержал, однако, определенные уступки эсеровской программе и в конечном счете был отвергнут . В окончательный текст Конституции вместо него был включен, как известно, более жесткий текст Декларации, написанный Лениным.
Реакция последовала незамедлительно: "Стоящая на уровне бабёфовских манифестов Декларация прав, предложенная Лениным и Троцким, как новое слово, имеющее затмить декларацию прав человека и гражданина 1789 года, – считали меньшевики, – пропитана от первого слова до последнего тем упрощенным "уравнительным" социализмом мелких собственников и люмпенов (босяков), в котором предусмотрено все… кроме социалистической организации производства" . Сами разработчики Конституции (Рейснер) признавали, что "власть, которая имеется сейчас, страшная власть, деспотическая" . Другие аналитики определяли новую систему как "красную деспотию" (Н. Тимашев) или "необыкновенно увеличенный иезуитский колледж" (Б. Рассел) , а позднее как своеобразный аналог "Восточной деспотии" (К. Виттфогель) . Рациональное зерно всех этих определений заключалось в одном: индивид полностью интегрировался в систему коллективных социальных коммуникаций, единственным выразителем которых становилось идеократическое государство, а когнитивная и правовая автономия личности полностью растворялась в метафизическом постулате об интересах и обязанностях "трудящихся".
3. Коммунистическое государство: федерация, суверенитет, структура и функции институтов власти
Распад унитарной Российской империи ставил проблему государственного устройства на принципах децентрализации. Общей формулой этого процесса стал федерализм, который последовательно отвергался как правыми и умеренными либеральными партиями, так и значительной частью левых теоретиков государственного устройства (хотя и по противоположным причинам). Еще менее уместной представлялась им непосредственная увязка проблемы федерализма с решением вопросов национально-государственного устройства, тем более с учетом крайней неопределенности самого понятия нации и особенностей их формирования в Российской империи. Логика конструирования советской концепции федерализма отражена в ходе разработки Конституции РСФСР 1918 г., выявившей ключевые противоречия принятой модели и факторы, способствовавшие ее принятию. Однако при его обосновании были представлены три принципиально различные концепции: территориально-производственная, корпоративистская и национально-территориальная.
Первая, территориально-производственная, концепция федерализма представлена идеей государства-коммуны как выражения воли профсоюзных объединений. "Трудовая республика, – в понимании эсеров-максималистов, – есть политически федеративное государство с широкой автономией отдельных областей и народов, ее составляющих" . Согласно проекту приват-доцента Н. Ренгартена, федеративное государство – это союз пяти профессиональных федераций – земледельцев, промышленных рабочих, служащих торговых предприятий; служащих у государства (чиновники); служащих у частных лиц (прислуга) . "Во внутреннем своем устройстве федерации вполне самостоятельны и наделены возможно широкими полномочиями", вырабатывают свои собственные конституции "в пределах, установленных общей союзной властью". Вместо традиционного типа государства, построенного на принципе народного суверенитета, конструируется "сложное государство" – союз профессиональных организаций. Общая союзная власть, носящая надпрофессиональный характер, состоит из центральных и местных органов. Центральными организациями являются Верховный союзный конгресс, Союзный Совет, Союзный Трибунал и Союзный Суд (последние два органа, в зависимости от организации суда, могут быть объединены) . Данный подход не исключал использования опыта других государств (США, Австралийский союз, Австрия и Венгрия) при конструировании органов центральной власти , но предполагал синдикалистский порядок их формирования. Территориально-производственный принцип, однако, был отвергнут разработчиками на том основании, что в стране "еще не закрепилось твердое преобладание крупных областных центров", нет четких критериев их выделения, а каждый из них может сам рассматриваться как своеобразная федерация меньших коммунальных образований .
Корпоративистская (или "коммунальная") трактовка государства, представленная М. Рейснером, видела основу суверенитета в объединении союзов различного типа – коммун . Рейснер выдвинул свою собственную концепцию федерализма, которая определена как коммунитарная. Отвергнув традиционные формы федерализма, основанные на национальном и территориальном принципах, он выдвинул идею организации республики на основании союзов, "составленных на местах федеративных общин" с региональными и центральными съездами советов – от съезда коммунальных Советов в провинции к областям и съезду Советов РСФСР. Завершением становилось создание "великой федерации будущего: от федерации коммун к федерации вселенной". Опираясь на теоретиков корпоративизма Л. Дюги и Г. Еллинека, Рейснер считал, что основным принципом конструирования институтов должно быть "не представительство лиц, а представительство интересов" – социально-классовых (рабочие, крестьяне, батраки), профессиональных (фабзавкомы, профсоюзы, союзы служащих), экономических (кооперативы, земельные комитеты) и политических (партии коммунистической и левоэсеровской направленности). В рамках данной конструкции институтов власти, считал он, возможна нейтрализация и примирение отдельных эгоистических интересов, открывающая "путь к необходимой гармонии, на почве подчинения интересам целого, воплощенном в Совете" .