Сначала мы ничего не почувствовали, но уже через секунду по комнате разнесся приторно-сладкий запах то ли сирени, то ли фиалки. Сразу вспомнилось детство, международный женский день 8 марта и сосед по парте, подаривший мне на этот праздник флакончик рублевых духов "Цветущий сад", которыми я ни разу не рискнула подушиться из-за боязни, что все окрестные пчелы слетятся на меня, как на этот самый сад.
- Кошмар! - резюмировала Княжна.
- Что, интересно, туда налили?
- Тебе же сказали, что "Шанель", - простодушно подсказала Эмма Петровна.
- Размечтались. В лучшем случае "Цветы России".
- А что? Нормально пахнет, - неуверенно протянула Маруся. Мы все уставились на нее, как на идиотку. - Нормально, говорю, цветочками.
- Тогда забирай, - я милостиво подвинула банку подруге.
- Можно?
- Нельзя! - закричала Княжна, вырвав сосуд из рук Маруси. - Она нас задушит, ты же знаешь, сколько она на себя духов выливает!
- Ладно, не дам.
К большому недовольству Маруси я закрыла банку, убрала ее в стол и под страхом смерти не позволила ей к ней прикасаться. Потом я включила кондиционер, плюхнулась в кресло, задумалась.
- Чем ты нас будешь поить? - поинтересовалась Княжна.
И, правда, чем? Не спиртом же дареным. Больше-то у меня ничего нет.
- А вот хотя бы шанелем этим. Там градусов 60. А тортом закусим.
- Ну, пра-а-а-вда? - заканючила Маруся.
- Вот алкоголики! Чем я их кормить буду, им не интересно, им водки подавай.
- Можно и джина.
- Будет вам водка, - пересчитав в уме содержимое кошелька, добавила, - и джин.
- Ура! - возопила радостная компания.
А я засела за телефон. К моему счастью, я сразу дозвонилась до фирмы "Вуаля!", которая специализировалась по доставке продуктов на дом.
- Девушка, - обратилась я к оператору. - Нам две бутылки джина, нет, пожалуй, одну, его все равно никто пить не будет, и "Швепса". Три водки "Пшеничной"…
- Четыре, - встряла непьющая Марья.
- Четыре.
- А мне портвейна, - пискнула Маринка.
- Бутылку белого массандровского портвейна. Колбасы, сыра, хлеба, горбуши копченой, так, что еще, - я вопросительно посмотрела на подруг.
- Шпротиков.
- Шпротов 3 банки, маринованных огурчиков, лимонов.
- И ананас, - ошалело гаркнула Маруся.
- И ананас, - смиренно заказала я и дала отбой.
- А горячего?
- Чего тебе?
- Жульена.
- Картошки из нашей столовки поешь, - отбрила я Марусю.
- Пустую картошку?
- Тушеную с мясом.
- Ну, тогда ладно.
Я треснула ее по загривку и начала составлять столы.
Через 20 минут столы были составлены в один большой, еще через 20 на нем появились бутылки и закуски, а спустя очередные 20 вокруг него уже сидели мои возбужденные коллеги и сверкали голодными глазами на угощение.
Я из вредности потомила их лишнюю четверть часа (как никак, вытрясли из меня весь аванс, а теперь клацают зубами от нетерпения, не волнуясь о том, что в кошельке у меня осталась только пятерка на проезд и пластиковая карта с заначкой), но к 10 -15 мы все же начали.
Не буду утруждать вас рассказами о застолье, все и без того знают, как гуляют у нас на Руси. Тост за именинницу, потом "между первой и второй перерывчик не большой", дальше стоя за прекрасных дам, потом "чтобы елось и пилось" (будто без тоста им не пьется и не есться), и так до бесконечности, вернее, до конечности, то есть до опорожнения последней бутылки.
… Было почти 12, когда в дверь постучали.
- Хто тама? - спросил у дверной ручки программист Сереженька.
- Это я почтальон Печкин… - захихикал Кузин и уронил в тарелку с картошкой свои очки.
- Это милиционер Геркулесов, - раздалось из-за двери. - Принес известия про вашего … кхм… мальчика.
- Коленька! - радостно запищала Маруся, рванувшись к двери.
Через секунду Геркулесов уже стоял в нашей комнате и робко извинялся.
- Простите, ради бога, я не знал, что у вас застолье.
- Да ладно, не берите в голову, лучше присоединяйтесь к нам, - заискрила Маруся и, вцепившись в его локоть, начала тянуть к столу.
- Нет, я пойду…
- Нет уж, садитесь. - Маруся все настойчивее пихала парня в гущу веселящихся.
- Да не удобно…
- Неудобно на потолке спать - одеяло падает, - ляпнула я. - Так что лучше сядьте, от нее все равно не возможно отделаться.
Геркулесов, еще помявшись для виду, сел. Маруся примостилась рядышком.
- Чего празднуем? - поинтересовался он, подозрительно принюхиваясь к джину, который благодаря заботливым рукам Маруси, оказался вместе со стаканом в его руке.
- У Лели День рождения, - сообщила Маринка.
- У вас? - он оторвался от созерцания янтарной жидкости и удивленно уставился на меня.
- И чего тут странного? - насупилась я. - Даже если вы считаете, что меня нашли в капусте, это еще не говорит о том, что у меня не может быть…
- Нет, вы не правильно поняли… Просто, - он робко улыбнулся, - у меня тоже сегодня День рождения.
- Вот это да! - шумно выдохнул Зорин и полез через стол обниматься.
Все остальные тоже повскакивали с мест, обступили именинника, загалдели. Геркулесов еще больше стушевался: покраснел, опустил очи, залепетал "спасибо, спасибо". Добила его Маруся - с воплем "Дорогой вы наш!" она, растолкав всех, бросилась к нему на грудь, прижалась нарумяненной щекой к его кожаной куртке, а, належавшись, подпрыгнула и запечатлела на пунцовой щеке Геркулесова смачный поцелуй. После такого поздравления именинник впал в ступор, из которого его смог вывести только джин.
- Какая гадость! - прохрипел он, когда неразбавленная тоником жидкость обожгла ему горло. - Как вы это пьете?
- Нормально, - заверил Зорин, хлопнув залпом полстакана. - Мы уже в той стадии, когда градусы не чувствуются, как и горечь, и противный вкус. Приходили бы раньше.
- К-хе, спасибо. Но, боюсь, я бы после такой дозы уже спал вон под тем розаном. - Геркулесов еще немного помолчал, потом встал, одернул куртку, снял с головы на сей раз кожаную бейсболку и, обращаясь ко мне, буркнул. - Поздравляю.
- Спасибо, вас так же.
- И вас. То есть спасибо. В общем, поздравляю и желаю… Желаю счастья! - выпалив это банальное пожелание, он схватил мою руку и затряс, потом опомнился и чмокнул.
Все заулюлюкали. Я глупо хихикнула. Геркулесов, вконец растерявшись, чмокнул еще раз.
Тут уж все дружно заржали, а мы с Геркулесовым присоединились. Этот хохот и разрядил обстановку. По этому последующая беседа велась уже непринужденно.
- Какие новости, Николай Николаич? - стараясь выглядеть серьезно и по возможности трезво, спросил Кузин.
- Вы о чем? А, о Бодяго! - Геркулесов помрачнел. - Собственно об этом я и пришел сказать гражданке Володарской.
- Леле, - поправил его Зорин.
- Нет, пусть будет гражданка, - одернул друга Лева Блохин, а потом для профилактики очередной бестактности еще и в бок ткнул. - Их объединяет общее дело, а не фигли-мигли… - Что подразумевал Лева под этими "фиглями", никто не понял, но больше на панибратстве ни один не настаивал.
- И что вы хотели мне рассказать?
- Что Бодяго уже предъявили обвинение.
- Значит, нож, который вы нашли, и есть орудие убийства! - ахнула я.
Геркулесов укоризненно на меня посмотрел, как бы говоря "Эх ты, а я тебе, трепушке, еще секреты доверял!". Мне сразу стало совестно, но ощутить всю глубину этого стыда мне не дали коллеги, они зашумели, загалдели, обсуждая услышанное, чем очень меня отвлекли от самобичевания.
- Так ты знала, что Коленька нож нашел, и ничего нам не сказала? - возмутилась Маруся, когда первая волна удивления спала.
- Знала. И не сказала! - Я с надеждой посмотрела на Геркулесова, авось это меня реабилитирует. Но его лицо было непроницаемо. Поэтому я снова сникла.
- И что еще ты скрыла от своих лучших друзей? - продолжала бушевать Маруся, но неожиданно была прервана Саниным:
- Он сознался?
- Или отпирается? - добавил Манин.
- Отпирается. Только теперь его признание нам не нужно. Улик достаточно.
- Вы сказали улик? Во множественном числе, я правильно поняла? - встрепенулась я.
- Именно во множественном. Дело в том, что я провел очную ставку. Свел его и вахтершу, что дежурила в тот день, когда было совершено второе убийство. И она вспомнила, что он выходил из проходной около 7.
- А Вася что на это отвечает?
- У него одна песня. "Я плохой" называется, - махнул рукой Геркулесов.
- Так все палец сосет? - поинтересовалась я.
- Сосет, иногда еще и в носу ковыряет. Я даже опасаюсь, что если адвокат потребует провести обследование на вменяемость, врачи признают его того, ш-ши, - и он вновь, свиснув, покрутил у виска.
- А, может, он косит под психа? - встрепенулась Маринка. - Я что-то раньше не замечала, что он такой уж ненормальный.
- Да, точно! - вскочила Княжна. - Он придуривается!
- Логично, - степенно пробасил Кузин, не замечая, что начал крениться на левый бок.
- И мне Вася всегда казался нормальным, - поддакнул Лева. - Таким же, как мы все.
Мы захрюкали, сдерживая смех. Это Лева-то нормальный! Надо же иметь такую манию величия.
- Я не знаю, правы вы или нет, но сели дело дойдет до суда, мы его под орех раздавим, - воинственно рыкнул Геркулесов.
Все посмотрели на Коленьку с уважением, а Маруся еще и придвинулась поближе, дабы удобнее было заглядывать ему в рот. Но их идиллию испортил ненасытный начальник.
- Ещ-щ-ще по одной? - предложил Кузин, уже почти из-под стола.