В пещере было холодно, и я накрыла Саньку своей курткой. Она была такая плотная, что от неё не удалось оторвать ни куска, иначе я бы замотала его раны лучше. Хорошо, что мальчик задремал, привалившись спиной к стене.
В течение следующего часа я пыталась что-нибудь предпринять. То звала Яну и Артёма, пробовала позвать Алеарда или Кристиана, или Эвана, но они молчали. То ощупывала стену и находила удобные выбоины, чтобы залезть наверх - и падала. То снова строила лестницу, миллиметр за миллиметром подталкивая огромные камни к краю. Один такой увесистый валун я пёрла особенно долго, но, к сожалению, не дотащила, уткнувшись в выбоину. Поднять его наверх не получилось. На сей раз груда камней стояла крепче. Я почти нащупала край, пальцы судорожно хватались за неровную стену. Чуть-чуть! Отчаянный прыжок - и конструкция развалилась. Один из камней попал мне по ноге, и я тихо взвыла от досады. Пришлось вцепиться зубами в руку - было больно.
А если закинуть мальчика наверх? - вдруг подумала я. У тебя мозги совсем отсырели! - ответил мне внутренний голос. - Как он пойдёт с такой ногой в темноте и переберётся через трещины?.. Да, это не вариант. Потом меня пронзила мысль, что можно прямо отсюда переместиться в Промежуток. Радостная, я позвала его, но Промежуток молчал. Я пробовала ещё и ещё раз, и просила, и злилась, и умоляла его отозваться. Тишина была мне ответом.
Я опустилась на пол возле мальчика. Руки были расцарапаны, колено нестерпимо болело и кровоточило. Плохо, что отрывать от рубашки было уже нечего, она и так едва прикрывала грудь и осталась без рукавов. А порвать собственные джинсы не получалось. Пальцы на ноге, на которую упал булыжник, онемели. Я пощупала их и поняла, что они значительно увеличились в размере. Отлично. Решив немного успокоиться и подумать, я покрепче обхватила мальчика и тут же отключилась.
Я открыла глаза: тьма. Холодно. Внутреннее чутьё подсказало мне, что прошло несколько часов. Значит, нас уже ищут. По крайней мере, этого Санька. Я осторожно, чтобы не разбудить его, поднялась, и вдруг мне в голову пришла странная мысль: а что, если не пытаться поговорить мысленно, а просто позвать кого-нибудь? Позвать собой, как мы делали это с Промежутком. Кандидатура была только одна: Алеард. Я выдохнула лишние эмоции, стёрла боль и расслабилась. Представила перед собой капитана: его голос, лицо, руки, даже запах, и всем существом устремилась к нему. "Алеард, мы в пещере. Помоги!" - произнесла я. И вслух тоже для надёжности. Я пыталась как можно отчетливее представить горы и путь к пещере, то, как и где я шла. Деревья, изгибы земли, мельчайшие детали, даже цветы и очертания гор. Потом повторила свой молчаливый призыв о помощи и глубоко вздохнула.
Через полчаса Санёк зашевелился у меня на руках. Сначала он дёрнулся, надумав встать - и тут же заголосил на всю пещеру. Я стала гладить его по голове, стараясь утешить, но он не желал успокаиваться. Его мучила боль, да и меня, честно признаться, тоже. Я баюкала его, и пела ему все песни, которые знала, в том числе мамину колыбельную, под которую всегда хорошо засыпала.
Спи, усни мой милый малыш.
Пусть день тоже отдохнёт,
Пока ты спишь.
Колыбель твоя
полна светлых грёз,
Облаков
и лепестков белых роз.Пусть мои заклятья
В этой тишине
Как девы в светлых платьях
Полетят к луне.Спи, ангел тебя сохранит.
Мечта
На светлых крыльях умчит.
И ветра
споют о краях,
Где сказки и приключения
Ждут тебя.
Он немного успокоился, но продолжал сопеть, глотая слёзы. Я не отчаивалась, хотя была напугана и растеряна. Сколько ещё нам сидеть здесь? Догадаются ли ребята, где нас искать? Знают ли родители Саши, что он пошел в горы? И прочие вопросы, на которые нельзя было ответить.
И вдруг мне почудились голоса. Особо не раздумывая, я вскочила и заорала во всю силу лёгких:
- Мы здесь!!!
Санёк встрепенулся и тоже закричал: пронзительно, на одной ноте. Я и не знала, что ребёнок способен так кричать.
Нет, не почудилось. В пещеру кто-то забрался. И уж точно не просто так, из любопытства.
- Эгей! - крикнула я снова. - Мы здесь!
- Здеся-я-я-я! - помог мне мальчишка. Я чуть не расхохоталась. Мне хотелось от радости встать на голову и подрыгать ногами. Кошмарная темнота уже не казалась такой непроглядной.
- У-у-у-у! - долетело издалека.
- Ы-ы-ы-ы-ы!!! - ответил Санёк, елозя у меня на руках. Он ещё какое-то время орал, а потом заревел. Так громко, что мне даже не пришлось больше ничего кричать. Я пыталась утешить малыша, но он не успокаивался.
Показавшийся наверху мягкий дрожащий свет окончательно свёл мальчишку с ума.
- Мама-а-а-а! - завопил он, и я его легонько встряхнула.
- Ты же меня оглушишь, дурачок! Ты кто - верещалка или воин огня?
Он замолк, и тут же мы оба задрали головы. На нас смотрели Алеард, Кристиан и отец мальчика. Я поняла это, потому что Санёк заскулил и потянулся к нему.
- Чёрт возьми!.. - вырвалось у мужчины. Наверное, мы выглядели не лучшим образом. Прихрамывая, я подошла к краю. Как можно выше подняла мальчика, подавая его ребятам. Алеард и Кристиан придержали мужчину за пояс - и через мгновение он, плача, обнимал сына.
- Ногу осторожно! - предупредила я.
Санёк и его папа тотчас ушли. Я устало, но облегчённо вздохнула, и оперлась плечом о стену.
- Фрэйа, - позвал меня Алеард, - сможешь выкарабкаться, если я тебе руку подам?
- Наверное, нет, - честно сказала я, поднимая голову и глядя на него. - У меня пальцы на правой ноге… немного раздавлены. - Алеард встревоженно глянул вниз, и я поспешила договорить: - То есть ушиблены. Я их не чувствую совсем. И ладони разодрала до мяса. Хотя я бы могла…
Вместо ответа он легко спрыгнул вниз и шагнул ко мне, обнимая. Я крепко обняла его в ответ. Он услышал меня. Могло ли быть иначе?
- Я так рада тебя видеть… - прошептала я ему в рубашку.
Алеард поднял моё лицо, взяв за подбородок, и вдруг коротко и крепко поцеловал в губы. Я вздрогнула, щёки запылали, и хотела что-то сказать, но он подхватил меня под мышки, сажая на своё широкое плечо, а Кристиан, свесившись, легко вытянул меня наверх. Потом он помог выбраться Алеарду. Я огляделась. Вот, значит, куда нас занесло! Удивительно, что я свалилась в нужный разлом, прямо к мальчику, а то сидели бы сейчас с ним в разных ямах, как два заключённых.
Алеард подошёл ко мне и, недолго думая, взял на руки. Кристиан пошёл вперёд, освещая путь.
- Алеард, - тихо позвала я, - ты…
- Сейчас, Фрэйа, выберемся отсюда, и ты скажешь мне, что хотела, - ответил он. Я послушно склонила голову к его груди, прикрыла глаза и расслабилась.
В горах было куда больше народу, чем обычно. Кристиан попрощался с нами и пошёл к остальным, тихо напевая что-то себе под нос. Я слышала шаги и голоса, но только крепче прижалась к Алеарду и замерла, не открывая глаз. Он долго нёс меня вниз, и, когда дошёл до берега, напомнил:
- Ты хотела мне что-то сказать, Фрэйа.
Я поглядела на него из-под приоткрытых век.
- Ты услышал меня.
Он опустил меня возле родничка на замшелый камень и осторожно порвал штанину, добираясь до содранного колена. Интересно, как плотная ткань так легко поддалась его пальцам?..
- Ты звала меня, Фрэйа. Конечно, я услышал тебя.
Я тронула его руку.
- Получилось. Это было лучшее решение из всех.
- У тебя все пальцы содраны, - тихо сказал он. - Ты пыталась залезть наверх?
- Да, - также тихо ответила я, - прыгала, пока не устала. Слава богу, что пошла в горы и оказалась поблизости. Он так громко кричал, но не проходи я мимо - и не услышала бы.
Алеард тронул тёплыми пальцами мою щёку.
- Ты оказалась в нужное время в нужном месте, Фрэйа, но мне трудно видеть тебя такой. Очень больно?
- Нет, почти не больно. Потому что ты рядом.
Я почувствовала, как он чуть сильнее сжал мои пальцы. Его лицо в темноте было таинственным, немного пугающим, особенно потому, что глаза у него светились. Эта странность заняла мои мысли на несколько мгновений, но придумать ей разумного объяснения я так и не смогла. Алеард заставил меня опустить ногу прямо в ледяную воду и бережно промыл дырку в колене. Я поняла, что мне и правда не больно, и что боль снова растворил он. Так же, как сделал тогда, когда вправлял мне плечо. Современные врачи тоже умели справляться с болью, но всё происходило иначе, чем сейчас. Когда Карина переехала мне руку, мы побежали не домой, а к Дане - нашей соседке. То, что делала она, походило на умелый гипноз. Я не чувствовала боли, когда рану зашивали, но эта боль всё же добралась до меня после, правда, лишённая своей первоначальной мощи. Дана дала мне ментальное лекарство.
С Алеардом всё было по-другому. Он обращался с болью, как с чем-то материальным, но тем, чего всё-таки нельзя коснуться. Он не боролся с ней, а разговаривал, вёл её за собой, чтобы потом превратить в ничто и растворить в пространстве. Так она ни для кого более была не опасна.
- Алеард, здесь же темно, - шёпотом сказала я.
- Мне свет не нужен, Фрэйа, - ответил он, продолжая заниматься моей раной.
- Не нужен? Ай! - против воли вырвалось у меня.
- Прости, малышка, - вдруг сказал он нежно, и я задержала дыхание, услышав его голос. - Сейчас, я уже почти закончил.
Я облизала пересохшие губы и поняла, что мир едва уловимо изменился прямо у меня на глазах. Всё привычное и знакомое стало необычным, новым, сияющим. Луна, и Млечный путь, и звёзды, река и горы, и травы, и голос ветра… Алеард закончил с коленом и, положив мою ногу к себе на бедро, стал осматривать пальцы.