Мы сопроводили окончание выступления аплодисментами. Откуда они взяли этот шедевр - было неясно. Возможно, придумали на ходу.
- Ванька, тащи аккордеон, - сказал Онан. - Ща я тебе спою о жизни как надо.
- Где я его возьму тебе, аккордеон этот? - хмыкнул Эван. - Пой так, под гитару, и не привередничай.
- Кхме… - откашлялся Онан и выдал низким зловещим голосом:
А у Клавдии Петровны
Во саду росли томаты.
И она не виновата,
Что жила в счастливый час.
Внуков нянчила, растила,
Всех своих котов любила.
Мужу одежонку шила,
По воду к реке ходила…
- Кто ж у нас к реке за водой ходит? - рассмеялся Кёртис. - Ты тут явно приврал для красоты слога, Онан.
- Люблю глядеть, как кони обнимаются в лугах, - спел вдруг Онан игриво, подмигнув Еве, и она расхохоталась.
- Что на вас нашло?
- Нам хорошо, - ответил Онан. - Хочешь потанцевать, ягодка моя?
Нам и правда было хорошо всем вместе, даже не смотря на то, что мы с Алеардом и Кристианом показали остальным видение гибели молодых ребят. Перепады настроения, чувств и эмоций удивляли. Туда-сюда, из печали в безумную весёлость и радость…
А Бури глядел на нас и молчал.
На следующий день после обеда я решила прогуляться и отправилась в горы. Наивысшей точкой считалась "Белая дева", она дотянулась до пятисот двадцати метров. В голове мелькнула мысль: снова "белая"… Столько белого, но почему именно белого? Не красного, не синего, не зелёного? Непонятно.
Горы эти, называемые "Медвежьими", изобиловали пещерками и тайными ходами, и я знала, что родители запрещали детям сюда соваться. Мне были знакомы некоторые разломы и гроты. Когда я переехала к Яне, она тут же потащила меня обозревать окрестности с "Девы". С тех пор я приходила сюда нечасто, но регулярно.
По правде говоря, мне хотелось найти Алеарда и поговорить с ним об увиденном, в частности о тех людях из видения, что шли на смерть. В голове окончательно перепуталось, но я точно знала одно: увиденное нами не было игрой воображения. А значит, важно было понять, что и когда случилось, что за силы столкнулись на том плато? И какое отношение всё это имело к нам.
Я не полезла на самый верх. У меня было другое любимое местечко, где ждал удобный большой камень. Снова камень! - пронеслось в голове. Небо было пасмурным, серым, но мне это нравилось. Я любила разную погоду: и слякоть, и жару, и леденящий холод. Под вой ветра я задремала прямо на камне.
Меня разбудила бабочка, севшая на щёку. Время близилось к обеду, и я решила вернуться в комплекс. Проходя мимо одной из пещерок, я вздрогнула. Мне почудился чей-то крик оттуда, из темноты. Я решила, что мне послышалось, и прошла мимо. Крик повторился. Далёкий, невероятно тихий звук, едва уловимый. Я развернулась и зашла под свод пещеры, прислушиваясь.
- Эй!
- …мощь! - долетело в ответ.
Сердце моё забилась. Нет, я не обманулась, там и правда кто-то был. Я ринулась внутрь.
Темнота мешала, но в потолке зияли дыры, и можно было кое-как продвигаться вперёд. Пока что.
- Ау! - крикнула я как можно громче. В ответ послышался всё такой же далёкий плач. Я прислушалась и выбрала верное направление. Стало ясно, что плакал ребёнок или девушка.
Это была многоуровневая пещера, и, так как в ней было темно и она изобиловала трещинами, прежде в глубину я не совалась. Света становилось всё меньше, и меня объял страх. Идти в полной темноте, не зная, что у тебя под ногами, было безумием.
- На помощь! - вполне отчётливо донеслось до меня, и я окончательно убедилась, что голос принадлежит ребёнку. Я не могла бросить его, и медленно двинулась дальше. Идти пришлось долго.
- Малыш! - крикнула я ещё раз, надеясь хоть как-то сориентироваться. - Ответь мне!
- А-а-а… - зарыдал он, - пожалуйста!
Я ощутила, что сама готова разреветься, но сдержалась.
- Говори со мной! Не бойся, я близко!
- Я здесь! - и он снова заплакал.
- Меня зовут Фрэйа, а тебя? - спросила я, едва не провалившись в какую-то дыру.
- Саша, - заикаясь, ответил он. - Мне больно… больно ногу.
- Санёк, продолжай говорить со мной, ладно? Чтобы я по твоему голосу поняла, где ты есть!
- Ладно! - ответил он. - Я свалился. Вниз свалился.
Я прощупала ногой пол и поняла, что дальше зияет огромная дыра. Боже, страшно как! Ничего не видно, совсем ничего! Я подумала о том, как буду вытаскивать его, потом подумала, что нужно бежать за помощью. Нащупала руками стену и медленно двинулась вдоль неё.
- Ничего, я тебя вытащу. Какая у тебя любимая игра?
- Пря-я-ятки! - заревел он.
Я против воли улыбнулась.
- Да уж… Ты так спрятался, что тебя невозможно найти!
- Ы-ы-ы-ы…
- Санька! Ну-ка, не плачь! Я ведь пришла, и ни за что не брошу тебя здесь. Сейчас вот доберусь, и… Ёшкин кот! - вырвалось у меня. Я ощутила, что внезапно стена закончилась и едва не рухнула вниз. Меня спасло только чудо. Как всегда.
- Фрэйа… - тихо позвал он.
- Да, малыш, сейчас. Скажи, ты когда падал, долго летел?
- Нет, - ответил он. - Ай… Ай-йа-йа-й!.. Ногу больно!..
Видимо, он здорово ушибся. Я присела на корточки и стала ощупывать пространство вокруг. Пол был, но чуть дальше. Я медленно продвинулась вперёд и ощутила, что впереди снова зияет дыра. А если влево - какой-то толстый каменный столб.
- Санёк! - позвала я.
- У-у-у… - донеслось слабое. Я поняла, что сейчас он потеряет сознание, и мысли полетели как бешеные. Я размотала свой широкий длинный пояс, соединила его с косынкой, сорванной с головы, и обвязала вокруг столба. Не подлежало сомнению, что мальчик провалился именно в эту дырку - его голос был так близок! Я схватилась за пояс и стала медленно свешиваться вниз, пытаясь нащупать дно.
- Санька, ау! Пожалуйста! Соберись, мне нужен твой голос!
- Фрэйа, - ответил он. Да, я двигалась в нужном направлении. И тут мой пояс порвался… Лицом вперёд я полетела в трещину и думала в этот момент только о том, чтобы не упасть на мальчика.
Острые камни больно расцарапали щеку и выкинутые вперёд ладони. Я ощутила, как шмат кожи срезался с колена и зашипела, но тут же привстала и попыталась нащупать мальчишку. Он был почти возле меня, и, почувствовав мои руки, заревел из последних сил. Я медленно и осторожно ощупала его и ощутила под пальцами кровь. А затем и неестественно вывернутую ногу. Я обняла его как можно бережней и стала гладить по голове. Темнота вокруг нас была непроглядной. И тут мальчик выдал неожиданное:
- У меня есть спички.
- Где?
- В кармане. Я боялся, что зажгу, а тут…
Я прижала его к себе.
- Всё будет хорошо, малыш. Мы отсюда выберемся!
Он задрожал всем телом.
- Ногу больно. Очень. А-а-а…
- Да. Я знаю. Сейчас, подожди.
Я залезла к нему в карман и отыскала коробок. Вытащила и зажгла спичку. Его бледное лицо озарилось светом: я знала этого Санька. Он был бойким и непослушным мальчишкой. Я быстро, не тратя мгновений, оглядела его с ног до головы. У него был разбит нос, на лбу пролегла глубокая царапина. Нога возле колена была вся синяя, почти чёрная… Спичка догорела. Я оторвала от рубашки кусок и кое-как перевязала ему голову. Ещё одним куском я вытерла его нос. Он больше не плакал, только дрожал всем телом. Пришлось отгрызть ещё кусок от рубашки - для ноги.
Я вытащила спичку, пытаясь успокоиться, и огляделась. Сердце испуганно сжалось в комочек. Отличная каменная ловушка! Глубиной яма была под три, три с половиной метра, она была неровная, и как бы сужалась наверху. А если, разбежавшись, попробовать уцепиться за край? Но как потом доставать мальчика? Он прерывисто дышал, глаза его в свете спички казались огромными и непроглядно-чёрными от ужаса. Если я выберусь и брошу его здесь… Нет. До комплекса бегом добираться минут сорок, и это если нестись во весь опор. Плюс сколько нужно времени, чтобы обойти все трещины? Всего час. А за час малыш сойдёт в темноте с ума - одинокий, брошенный, изнывающий от боли. Спичка догорела. Я погладила его по щеке. Нужно было мысленно связаться с кем-нибудь из ребят, но для этого стоило успокоиться и прогнать напряжение.
- Держись, Санёк. Давай-ка я тебя уложу, вот так.
- Ты уходишь? - сразу вцепился он в меня.
- Нет. Погляжу, как нам отсюда выбраться. Ты мне поможешь, да? Ты настоящий воин. Воин огня. Вот, держи спичку, будешь освещать мне пещеру.
Он взял её и сразу уронил - пальцы дрожали.
- Ы-ы… - начал было он.
- Ну и ладно, возьмём вторую. Вот так, крепко, как будто это твой меч! Вот видишь, молодец! Зажгли и…
Я встала и обошла яму кругом. В стенах зияли дыры, но они были не сквозными. Я попробовала достать кусок своего пояса, но не дотянулась. Потом разбежалась - насколько мне позволяли это сделать острые булыжники вокруг - и прыгнула. Ударилась грудью о стену и сползла на пол. Разбежалась ещё раз и повторила попытку. Не получилось. Спичка догорела.
Я сосредоточилась и попробовала поговорить с Яной. Она не всегда слышала меня, и в этот раз ничего не вышло. Боль мешала думать. Я остановилась, зажав глубокую рану ладонью. И тут мне в голову пришла мысль поставить булыжники один на другой и сделать что-то вроде лестницы. На ощупь, чтобы не тратить спички, я стала таскать их к краю уступа. Начала с маленьких, но их оказалось немного. Потом пошли средние. Нет, не сдвину. Я залезла на эту горку. Она приподняла меня всего-то на полметра над полом, и тут же зашаталась. В общем, я снова полетела вниз. Жаль, что на огромные булыжники у меня не хватало сил.