– Следует говорить "одолжила". Занимает заемщик, одалживает кредитор, – поправила Наташа, переваривая то, что только что узнала.
– Да ладно тебе, к словам привязываться… Ну так что, одолжишь? У тебя же, наверное, есть?..
Он смотрел на нее выжидающе, ничуть не смущаясь, а Наташа не торопилась с ответом.
"Ведь наверняка не отдаст. А потом еще попросит. Мужик, который полгода не работает и имеет наглость просить в долг у женщины – не мужик, а альфонс. А может, он и правда, альфонс? И в долг берет только у женщин, без отдачи? А расплачивается натурой. Что хотела, я от него получила. Заплатить?.. Ладно, один раз заплачу. За ошибки надо платить…"
– Да, – кивнула она. – Но у меня с собой только рубли.
Она достала кошелек, пересчитала наличность.
– Почти полтора миллиона. Хватит?
– Спасибо, – взял деньги из ее рук Игорь, и добавил: – у тебя, наверное, не последние.
– Нет, не последние, – покачала она головой.
В этот день она недолго задержалась в его постели. Игорь не хотел отпускать ее, но она все равно ушла, решив, что больше не вернется.
Несколько раз он звонил, но она нажимала на отбой. Вскоре звонки прекратились. Нашел другую "спонсоршу", сделала вывод Наташа.
Она решила не торопиться с "попыткой номер пять". Для деловой, самостоятельной женщины завести любовника не просто, поняла она, а для нее – тем более.
Годы, проведенные с Пахомовым, очень изменили Наталью. Она не только стала требовательна, как любовница, ей были неинтересны люди, не добившиеся ничего в этом меняющемся мире.
В стране, где еще десять лет назад все были равны, общество стремительно расслаивалось на богатых и бедных, зарабатывающих и безработных. Часть населения, недавно причислявшая себя к среднему классу, еле-еле сводила концы с концами, и лишь немногие находили в себе силы и смелость изменить ситуацию. Таких Наташа уважала. Она и сама в трудный час круто поменяла жизнь, и считала, что как ни тяжела участь челночника, намного честнее таскаться с клетчатыми баулами, чем просиживать штаны на "непыльном" месте, ожидая, когда повысят не поспевающую вслед за инфляцией зарплату. Работая с девятнадцати лет, и чем дальше, тем интенсивнее, она искренне не понимала, как можно жить без работы. Пусть это будет тяжелая, грязная работа, но она принесет кусок хлеба, считала Наташа. Вслед за Пахомовым она стала презирать иждивенцев по жизни. Именно поэтому, как только поняла, кто такой Игорь, тот стал ей противен.
"Я не готова содержать мужчину, – размышляла она. – В моем кругу, среди достаточно состоятельных людей, вряд ли найдется и десяток холостяков подходящего возраста на весь город, а способствовать разрушению чьей-то семьи я не буду. И уж точно, больше не буду ложиться с первым встречным – ничего хорошего из этого не выходит".
Однажды Аннушка поделилась радостью: у нее появился постоянный кавалер, и дело идет к свадьбе.
– Хороший мужик, – рассказывала подруга, – не пьет почти, держит автомастерскую при гаражах, с напарником трудится.
– А ты уверена, что он с тобой не из-за денег? Ты ведь, если на доллары перевести, больше двадцати тысяч в год зарабатываешь.
– А Гера двенадцать, ну и что? Он парень деловой, не трутень. Все у мужика есть: машина, квартира, дача. А если я ему смогу деньгами подсобить – он покруче меня развернется. Мечтает автосервис открыть…
Наташа прищурилась:
– Кредит можно и в банке взять.
– А я ему до свадьбы и не дам ничего. Тут с Сергеем Федоровичем посоветовалась. Он говорит, что все нажитое в браке является совместным имуществом. Ты не думай, что я глупости делать собираюсь. Даже съезжаться сразу не будем, и я Геру об этом предупредила.
– Что, врозь будете жить? – удивилась Наташа.
– Да нет, я неудачно выразилась. Просто не буду менять свою однокомнатную, перееду к нему.
Наталья задумалась. Совместно нажитое имущество… Может, Пахомов не подает на развод, чтобы не делить свое баснословное состояние? В Питере у него процветающий концерн, что же он наворотил в Москве за три года?
"А если позвонить ему, спросить про развод, предложить встретиться, обсудить… Вдруг эта встреча все изменит? Не мог же он совсем забыть меня. Сколько раз он говорил, что я – женщина его жизни…"
Аннушка прервала ее размышления.
– Наверное, свадьбу сыграем в конце осени.
– Успеешь к тому времени погасить ссуду на квартиру – дам тебе еще тысяч двадцать, беспроцентно.
– Конечно, успею, там около трех тысяч осталось, а еще четыре месяца впереди. Спасибо, Наташка, ты столько сделала для меня!
– Погоди благодарить, сначала замуж выйди. Кстати, как он относится к тому, что у тебя ребенок?
– Лучше, чем я думала. Мужику уже сорок, а от первого брака детей не было. Мы с ним вместе ездили к моим, и Лелька ему очень понравилась. Всегда, говорит, хотел девочку, а тут уже готовенькая, десятилетняя. К началу учебного года заберем ее к себе. Георгий не против.
Подруги помолчали. Одна думала о будущем, другая о прошлом. Боря тоже хотел дочку…
– От мужа никаких известий? – вдруг спросила Аннушка.
– Нет. Уже почти два года.
– Слушай, а может, он уже завел кого-нибудь?
– Конечно, завел, – усмехнулась Наташа, представив, что Пахомов несколько лет обходится без женщин, – и, надеюсь, не одну.
– Ты чего?..
– Я на это так смотрю: физическая измена – ерунда, а вот если у него постоянная женщина, это уже привязанность, это может быть серьезно. Знаешь, что он мне сказал, уходя? "Заведешь постоянного любовника – разведусь, разовые меня не волнуют". В принципе, я думаю так же. Ведь он любил меня десять лет до свадьбы. И в то же время у него всегда было полно женщин. Подозреваю, что и после женитьбы он не был мне верен в традиционном смысле этого слова.
– Да ты что? – повторила ошарашенная Аннушка.
– Нет, мне не в чем его упрекнуть. Я уверена, что любил он только меня. Просто, Пахомов, он, знаешь, какой? В него все влюбляются! Людка, покойница, в нем души не чаяла… Он потрясающий мужик, ему невозможно отказать!
Наташа осеклась на последнем слове, но подруга этого не заметила.
– Если он такой супермен, почему ты не попытаешься его вернуть?
– Думаешь, это просто? Пахомов решает только сам.
– Тогда хоть любовника заведи. Такая баба на корню сохнет – это же уму нерастяжимо! – воскликнула Аннушка, любящая для смеху перевирать фразы.
– А где его взять-то? Ты же понимаешь, я женщина солидная, мне абы кто не годится.
– На моего намекаешь? – насупилась подруга.
– Прости. Я твоего Георгия пока не знаю, если он тебе подходит – дай бог вам счастья. А мне-то где найти подходящего?
– Во все времена за любовниками ездили на курорты, – изрекла глубокомысленно Аннушка.
– Какая банальность!
– А вот и нет. Представь: море, солнце, пальмы, и ты – загорелая, отдохнувшая, красивая… Уж двух-трех кавалеров ты там обязательно подцепишь. А на курорты бедные не ездят, так что проблема социального неравенства, которая тебя так волнует, отпадет сама собой, – закончила она довольно язвительно.
– Все-таки обиделась, – покачала головой Наташа. – Пойми, мне неинтересен мужчина не победитель, не добившийся успеха.
– А победитель – это твой муж?
– Конечно, Борис всегда добивается того, чего хочет.
– Вот когда приедешь с курорта шоколадной красоткой, можешь попытаться завоевать его вновь. Решайся. Можно поехать куда угодно: Канары, Кипр, Турция… Это тебе не прежние времена, когда дальше Сочи было не прыгнуть.
– В Сочи тоже неплохо, Дагомыс – отличный курорт, – возразила Наталья.
– Но все-таки глупо, имея деньги, отдыхать в Союзе… тьфу ты, – опомнилась Аннушка, – в России.
Еще не раз они возвращались к разговору о курорте. Наконец Наталья решилась. Осталось решить, куда отправиться. Помня рассказы Бориса, она выбрала Испанию, купила двухнедельный тур на курорт Коста-Брава, и вот уже три дня отдыхает на берегу Средиземного моря.
Глава 30
Окна трехкомнатных апартаментов выходили на площадь и, лежа на кровати, можно было лицезреть золотой купол Исаакия.
Пахомов любил останавливаться в "Астории", вид из окна подтверждал: он в родном городе. За распахнутыми белыми дверями спальни виднелась вторая комната. На диване в стиле модерн и таком же кресле – его и Ленкина одежда, которую они торопливо скинули, едва войдя в номер.
Сейчас они с Еленой отдыхали после занятий любовью.
– Рад, что ты меня встретила, не ожидал, – проговорил Борис.
– А я вчера в центральном офисе была и слышала, что Витя должен за тобой на вокзал ехать, вот и решила сюрприз устроить.
– Тебе это удалось, – улыбнулся он.
Вот эта действительно меня любит, подумал Борис. Не то, что Юлька. Правда, он к ней тоже никаких чувств не испытывал, просто устраивало, что под рукой всегда есть женщина, готовая его ублажать. Отрабатывая свое содержание, Юлечка старалась вовсю, но в последнее время ее фальшивый тон стал раздражать Пахомова: "Папик, ты что, уже уходишь от своей рыбки?" – спрашивала она всякий раз, когда, едва справив свои дела, он одевался. Порой он заезжал к ней не больше, чем на полчаса, но как это было не похоже на "кавалерийские налеты" к Наташе в прежние времена, где все было страстью, желанием, любовью!
Наташа! Мысли о ней не покидали его все эти годы, хоть он и гнал их.