Чем выше уровень поддержки организации, тем значительнее её историческое наследие в виде зданий, документов, знаков, наград, символов, книг, журналов и т. д. Пока всё это есть, где-то хранится, то всегда найдутся люди, желающие продолжить историю организации, вложить в её развитие и свой вклад.
Абсолютно тоже самое можно сказать и о скаутских организациях. Возникшая в Англии как организация для работы с трудными подростками, она распространилась по всему миру, но самую широкую популярность приобрела в России, после Первой мировой и Гражданской войн. Именно через эту организацию, получившую название "пионерской" и стала проходить воспитательная работа с беспризорниками, а затем и со всеми детьми. В этой организации тоже два фактора, делающих её вечной. Во-первых, дети, которых надо воспитывать. Во-вторых, история.
У советской пионерии накоплена огромная музейная атрибутика в виде специальной формы, символов, значков, фильмов, радиопередач, книг, журналов, газет, вымпелов и знамён, даже государственных наград. Поэтому эта организация и после разрушения СССР осталась и набирает силу. Скорее всего, такую же силу начнёт набирать организация для юношества и молодёжи, известная как ВЛКСМ, по тем же причинам.
С начала XXI века она хоть и бродит вокруг якобы новых порождений, типа "Наши", "Молодая гвардия", "соколы Жириновского" и т. п., но ни люди, которые ими руководят, ни сами эти организации ничего нового, отличного от того, что было в ВЛКСМ, дать не могут. Пока это больше походит на воровство у истории, с целью выдать за своё. Это явление в музейной практике характеризуется как "подлинник и его подделка".
Подделки бывают хорошими, но всегда важнее и дороже подлинник, исток, начало. Подделка – это пародия на подлинник. Например, проще всего подделать картину Малевича "Чёрный квадрат". Но, эта поделка ничего не будет стоить, а подлинник в начале XXI века был продан за миллион долларов США. Почему? Подлинник отражает долгий путь исканий художника и вывод этих исканий – душа человека вся черна, вся в грехе, без всяких проблесков. То есть в подлиннике – жизнь художника, а в подделке – корысть, то самое действие, о котором и сказал художник в своём первом полотне. Малевич хоть и не был первым художником, нарисовавшим чёрный квадрат, но он оказался более известным, следовательно, тем ярче его квадрат. Ухудшать работы автора нельзя, а улучшать сколько угодно.
С общественными организациями дело обстоит точно также. Пародировать ВЛКСМ, конечно, можно, но результатом будет только обман молодёжи. Другое дело вернуться к истокам, к уже наработанным практикам в целях их развития. Продолжить улучшать такие молодёжные журналы, берущие истоки в ВЛКСМ как "Техника молодёжи", "Студенческий меридиан", "Юность", "Ровесник" и др.
ВЛКСМ десятилетиями продуцировал общественную активность молодёжи через студенческие отряды, через комсомольские стройки, через фильмы, через вокально-инструментальные ансамбли и т. д. Этот опыт дорогого стоит и печально, когда его не используют, не развивают, а пародируют, по принципу "два прихлопа, три притопа", привозя молодёжь автобусами из регионов на Красную площадь подержать перед телекамерами флаги той или иной политической партии.
Проще говоря, через музейную коллекцию деятельности общественной организации создаётся возможность общения с прошлым организации, ушедшими основателями данного направления деятельности. Например, Церковь – это тоже общественно-религиозная организация, имеющая повсюду свои музеи в виде часовен, храмов, церквей, монастырей и т. д. Благодаря этому Церковь и её служители (члены общественно-религиозной организации) создают представление не только об ушедших столетиях (утраченной действительности в виде изображений рая), но и показывают перспективы неправедной жизни (в виде изображений сцен ада). Но самое главное, что этим "музейным" путём открываются новые возможности для развития Церкви, появляются новые смыслы изменения к лучшему (худшему) текущей жизни. Точно также действуют и другие общественные организации.
Уместно заметить, что век Просвещения в Европе ознаменовался также появлением научных обществ (общественных организаций), многие из которых формировали свои коллекции первоначально для своих членов, а затем они становились основанием для создания публичных музеев. Это было время, когда сообщество коллекционеров приобретало или формировало коллекцию деятельности своей организации с намерением сделать её общедоступной. Для чего? Для того чтобы сделать свою организацию "вечной". В качестве примера передачи частных коллекций в публичное пользование, можно привести опыт Флоренции.
В XVI веке жил во Флоренции Франческо I Медичи, который раньше всех сообразил, что перенос своей частной деятельности и её открытый показ всем флоренцийцам может сильно укрепить его статус правителя Флоренции, а также покажет его могущество и просвещённость, и могущество его организации. Так и произошло, на дворе XXI век, а род Медичей, до сих пор на слуху.
Примечательно, что после распада СССР, новый режим, через свои чиновничьи структуры тоже начал пытаться закреплять за собой некоторые вехи традиционной жизни народа через выпуск книг по краеведению, через спонсорство строительства церквей, через прямое личное прославление себя в книгах и журналах. Но здесь есть скрытый подвох. Толпе, в принципе, всё равно, но людьми понимающими подобные шаги воспринимаются как плохая сатира на хорошее дело. В чём тут дело? Прежде, чем повесить табличку со своим именем на храм Божий или вписать себя в соавторы книги по краеведению, надо подумать, а какое отношение вы имеете к этой общественной, общественно-религиозной деятельности, к этой организации, к которой хотите прилепиться. Не стоит делать посмешищем историю своего места проживания, а через "это место" и историю страны. Чуть-чуть подумав, может отпасть и охота, а то, как-то несуразно получается, когда таблички с именами бывших вождей атеистической общественно-политической организации КПСС появляются на Божьих храмах. Особенно, когда всему народу понятно, что мировоззрение этих особ не поменялось, и они просто купили членов другой общественно-религиозной организации за шанс попасть в историю страны хоть в виде спонсорской табличке на стене храма. Конечно, это не Кремлёвская стена, но тоже, ничего. Это пустой труд. Не те это музейные предметы, не те "якоря" и "привязки". К сожалению, именно такой подход, основанный на сиюминутной выгоде, свойственен российскому чиновничеству.
По мнению музееведов, даже такие известные на весь мир коллекции, как Кунсткамера (основатель Пётр I) и Эрмитаж (основатель Елизавета II), имели в основании политические мотивы, и начинались как политические действия, и внедрялись сверху, а не прорастали снизу через создание и развитие общественных организаций.
Во многом и поэтому, музеи Франции, Англии, Германии, даже молодого государства США – это история общественных организаций граждан этих стран, раскрывающая грани их жизни, их деятельности. А музеи России – это просто коллекции (чтобы было как у других), хоть и богатейшие, но как говорится "ни о чём" или об истории страны в "целом", которая не предсказуема даже в прошлом. Отсюда и Иван, не помнящий родства.
Музейные коллекции пионерских, комсомольских, коммунистических, профсоюзных, военных (полков, дивизий) организаций раскрывали общественную жизнь России ХХ века, но с распадом СССР за их разгром и взялись в первую очередь. Растащили и разгромили заводские музеи, клубные и заводские библиотеки, школьные музеи и т. д. Громили, естественно не просто так, а в целях уничтожения памяти. Таким образом, всё опять повторилось сначала.
Музей общественной организации – это её сакральное место, в котором каждый её член проверяет и подтверждает свои убеждения, сравнивает своё восприятие деятельности общественной организации с её укрепившимися ценностями.
Кстати, в подтверждение сравнения двух подходов к созданию музеев в России и в Западной Европе, можно привести слова Ж. Базена: "Музей предлагает побег от времени и даже из абсолютного времени, является контрбалансом чрезмерному увлечению настоящим, переходящим в быстром движении к будущему, предлагает приостановить время в не удовлетворяющем человека настоящем". То есть, можно обращаться к музею как к временному срезу общественной жизни, обращаться вдумчиво, сравнивая, выбирая и развивая лучшее. А можно просто заходить в музей как в сокровищницу и удивляться тому, что ещё не всё разграбили, и вот бы ещё что-нибудь из музея стырить. Сравнение настолько очевидно, что даже не требует доказательств.
Автор этих строк был свидетелем того, как была выброшена на улицу уникальная библиотека Дворца культуры им. А.В. Луначарского в г. Нижнем Новгороде; как был разграблен музей и уникальная библиотека специальных, технических книг, собираемых более 100 лет инженерами текстильной фабрики "Льнокомбинат" в Нижнем Новгороде. Как распродавались знамёна, вручённые фабрике в разные годы её деятельности, включая и знамя от Государственного комитета СССР по обороне, полученное предприятием в годы Великой Отечественной войны. Не помогли даже Арбитражные суды и издание книги "Культура и антикультура".
Воров из числа чиновников сдержать невозможно, так как в своих целях они используют бюджет района, области, страны. У них есть бюджет для собственных нужд, ими же и контролируемый. Что тут сказать? Это наша история, это наши граждане и их общественные организации, это наша жизнь.