- Закрытый перелом ключицы со смещением, справа. Произведена репозиция, наложена фиксирующая повязка. Произведено ультразвуковое исследование органов брюшной полости. Признаков кровотечения не выявлено. Гематомы обработаны. Собственно, все это я уже изложил мистеру Мак-Коски.
- Понял, спасибо, - быстро отвечает Кайл. - А что с… когда она придет в себя?
- Мистер Падрон, вы задали вопрос, на который у меня нет ответа.
- То есть как?! Вы вообще ничего не знаете? - Кайл потрясен.
Доктор вздыхает.
- Пока мы диагностируем у мисс Хант сотрясение мозга средней степени тяжести. Состояние ее стабильное. Завтра утром сделаем томограмму и еще ряд обследований. Будем смотреть…
- А если она так и не придет в себя?
- Значит, это тяжелая степень. Не исключен ушиб мозга. Утром будет видно. Надо дать организму мисс Хант шанс восстановиться самому.
- А если нет?
- Состояние мисс Хант будет расцениваться как травматическая кома, и мы будем предпринимать соответствующие меры.
Макс успевает подхватить покачнувшегося Кайла. Кома?!
- Так, мистер Падрон! Вы тоже отнюдь не в лучшей форме. Давайте, мы с мистером Мак-Коски проводим вас в вашу палату. Вам нужно отдохнуть.
Кайл принимает решение. Мгновенно и безоговорочно. Сомнений нет.
- Я останусь здесь.
- Как? - изумление доктора неподдельно. Он повидал многое, но этот красавец-гонщик с разбитым лицом умудрился его удивить.
- Я останусь здесь, - упрямо повторяет Кайл.
- Нет. Невозможно.
Кайл собирается засунуть руки глубже в карманы штанов - привычка, которую он подцепил от Николь - та тоже всегда засовывала руки в карманы, когда нервничала. И в этот момент сознает - на нем больничная пижама, и карманов в штанах попросту нет.
- Я останусь здесь и точка.
- Мистер Падрон… Кайл, - доктор Хитчер включает все свои увещевательные интонации на полную катушку. - Никому не станет от этого лучше. Вам нужно отдохнуть, у вас весьма серьезные травмы. Мисс Хант не будет ни горячо, ни холодно от вашего присутствия. За ней круглосуточный присмотр, врач будет дежурить всю ночь, если вы из-за этого переживаете. Так что… - протягивает руку, - пойдемте.
Кайл отрицательно качает головой.
- Или я останусь здесь. Или вы будет вытаскивать меня отсюда силой. Я вряд ли смогу оказать достойное сопротивление… Но буду цепляться за мебель. Лягаться и кусаться, - Кайл смотрит в широко распахнутые от удивления глаза доктора Хитчера. - Давайте не будем до этого доводить. Мне НУЖНО здесь быть. Я просто… просто посижу здесь. Тихо. Правда.
Мак-Коски легко прикасается к руке Хитчера.
- Позвольте ему, доктор. Пожалуйста…
- Вы сумасшедшие! Оба! - не выдерживает Хитчер. - Черт с вами, оставайтесь, если вам плевать на собственное здоровье. Но учтите - за вами будут наблюдать, - он кивает в сторону стены палаты, которая от потолка до половины представляет собой прозрачное стекло.
- Пусть смотрят, - грустно усмехается Кайл. - Голым танцевать не буду.
- Надеюсь. Но ампулу с успокоительным на всякий случай дежурному оставлю, - врач кивает Мак-Коски: - Пойдемте.
После того, как закрывается дверь, и Кайл остается с Ник наедине, у него хватает сил только на то, чтобы сделать пару шагов. И упасть на колени рядом с кроватью.
Он едва касается макушкой матраса высокой реанимационной кровати. Поднимает руку и тихонько гладит ее холодные пальцы, лежащие на простыне. И слезы наконец-то прорываются, горячо, обильно, неудержимо. Настоящие мужчины не плачут. Только вот кто бы сказал, как поступают настоящие мужчины перед перспективой потерять нечто очень-очень дорогое? Если этот самый настоящий мужчина сам, собственными руками сотворил такое, из-за чего рискует потерять близкого человека, без которого, как выясняется, дальнейшая жизнь представляется унылой, бессмысленной и нелепой?
В груди нещадно саднит, и не в сломанном ребре дело. Он чуть сжимает ее пальцы. Никакого движения в ответ. Прости меня, Ник, ох, прости, пожалуйста… Что же я наделал?!
В эту ночь в одной из палат реанимации окружной больницы Брисбена были слышны слова на разных языках. На английском шептали просьбы о прощении и имя - Николь, Ник, Ники. На итальянском тихо произносились слова католической молитвы. На шведском, но так же тихо - слова протестантской молитвы, которую тайком ото всех его заставила выучить мать.
Он вспомнил все молитвы, что вбивали в него в детстве. И когда они заканчивались, он просто шептал: "Пожалуйста, Господи. Пожалуйста. Ничего больше не попрошу".
Часам к двум ночи он все-таки заснул, а точнее - впал в забытье, все так же стоя на коленях возле ее кровати, не отпуская ее руки. И ее тонкие бледные пальцы самыми кончиками касались темных волос.
Ближе к середине ночи у дежурного врача лопнуло терпение. Находящейся в реанимации девушке вреда от такого не совсем адекватного "гостя" никакого. Но вот сам "гость", пострадавший в этой же самой аварии, в результате таких ночных "бдений" вполне может усугубить свое и без того неблагополучное состояние.
Врач разбудил Кайла, практически за шиворот поднял с пола и усадил в подготовленное заранее кресло-каталку. Так определенно лучше, чем на полу. Еще бы лучше отвезти его в палату. Но задача была из разряда невыполнимых, решил дежурный, глядя как мужчина, уже сидя в кресле, снова схватился за руку лежащей на кровати девушки, мрачно глядя на доктора.
- Доброй ночи, - пробормотал врач, закрывая за собой дверь. Филиал сумасшедшего дома, а не реанимационное отделение, честное слово.
Разбудил Кайла звонок мобильного и голос Макса.
- Эт, пока без изменений, да. Состояние стабильное. Да не дергайся ты! Как только будут какие-то новости, я сразу… Да, обязательно, конечно. Держись там, Этьен. Да погоди ты с аэропортом!..
Кайл с трудом разлепил глаза. Голова раскалывалась так, как никогда до этого раньше. Боль с похмелья по сравнению с тем, как рвалось сейчас внутри черепной коробки - просто пустяк. А еще очень даже ощутимо ныло сломанное ребро.
- Ты все-таки идиот, Падрон, - вместо приветствия говорит ему Макс. - Идиот, каких свет не видывал! Спать в кресле со сломанными ребрами - это ты сам себя переплюнул в идиотском геройстве…
- Лавинь? - игнорируя его упреки и указывая глазами на телефон в руке шефа, спрашивает Кайл.
- Да, - морщится Мак-Коски. - Раз пятидесятый уже. А мне ему сказать нечего… Сейчас вот Ник привезут, может, новости будут.
Привезут? Кайл охает, оборачивается. Кровать пуста.
- ГДЕ ОНА?!?
- Да не ори так! Ник увезли на обследование.
- Она?..
- Нет, - качает головой сэр Макс, - Ники не пришла в себя.
Кайл начинает потихоньку растирать ноющие ребра, бормочет под нос:
- Так, надо как-то встать…
- Давай помогу, - предлагает Мак-Коски, и в этот момент дверь распахивается. Хитчер придерживает открытую дверь, в которую заезжает каталка. На ней Ник. Полусидит. Глаза открыты, в них удивление при виде находящихся в палате Кайла и Мак-Коски.
Она пришла в себя!!!
- Кайл? Сэр Макс? - произносит Ник вопросительно. Голос ее хриплый и тихий. - Что вы здесь делаете?
- В гости пришли, - бормочет Кайл, пытаясь проглотить ком в горле от затопившего его почти обморочного чувства радости. Она пришла в себя! Ник очнулась! Кажется, на глаза опять набегают слезы. Черт, да сколько-можно-то?! - Макс, помоги мне встать!
Мак-Коски подает руку, с его помощью Кайл встает, одновременно пытаясь незаметно, как ему самому кажется, вытереть слезы. На ногах он стоит исключительно на морально-волевых - слабость страшная, ребра болят, голова раскалывается, в спине что-то горит и жжет от долгого сидения в одной позе… В общем, надо крепко подумать, чтобы сказать - что у него НЕ болит.
- Давно здесь? - Ник задает слишком много вопросов для человека, которые совсем недавно пришел в себя.
- Только что зашли, - Кайл бросает предостерегающий взгляд на Хитчера, убеждая того молчать о событиях вчерашнего вечера. - Я не знал, что ты уже… проснулась. Я очень… рад.
- Поцелуй томографа разбудит любую принцессу, - усмехается Ник.
- Что, прямо там?
- Мисс Хант пришла в себя в камере томографа, - вмешивается в разговор доктор Хитчер. - Перепугала персонал до полусмерти.
- Я сама перепугалась, - ворчит Ник.
- Снимок сделать успели, что характерно, - говорит Хитчер, закатывая кровать на место.
- И что там, на снимке? - у Кайла некстати просыпается паранойя.
- Вообще-то, это касается состояния здоровья мисс Хант, а не вашего, - парирует док.
- Снимок показал, что мозг у меня есть, - усмехается Ник.
- Прекрасно, - бормочет Кайл, - а то я сомневался.
Джаред Хитчер может лишь удивленно покачать головой. Неужели этот же самый человек вчера, вот в этой самой палате, умирал от страха за жизнь девушки, над которой сейчас подшучивает? Да еще и теперь старательно скрывает тот факт, что провел ночь у ее кровати, как сторожевой пес. Странные они, ей-Богу! И, в подтверждение его мыслей:
- Кайл?
- Что?
- У меня такая же страшная и помятая физиономия, как у тебя? Или я выгляжу лучше?
- Хм… Не знаю, Ник. Я, если честно, в зеркало еще не смотрелся.
- Вы оба… красавцы! - подает голос сэр Макс. У него тоже повлажневшие глаза. - Друг друга стоите! Ник, я… я так рад, что ты пришла в себя. Мы пока оставим тебя. Пойдем, Кайл. Тебе уже пора, наконец-то, в свою палату.
- Да-да! - поспешно поддерживает Мак-Коски доктор Хитчер. - Я сейчас осмотрю мисс Хант и приду к вам, мистер Падрон. Как бы ваше состояние не ухудшилось в силу… хм… некоторых обстоятельств.