Бесс закрыла глаза и постаралась расслабиться. Прочь воспоминания! Надо хоть ненадолго уснуть. Завтра похороны. Ее бедного отца закопают в землю, и тогда, возможно, им с матерью удастся, как говорится, завязать все узелки и взвалить на свои хрупкие плечи выпавшее на их долю тяжелое испытание - покинуть дом и попытаться начать жизнь с нуля. Такая попытка сама по себе была вызовом судьбе, и Бесс не знала, справятся ли они с ситуацией.
Глава 4
Как Бесс и ожидала, на скромную панихиду собралось довольно много народу, здесь были не только друзья и соседи, но также журналисты и фоторепортеры со всего штата. Позади всех Бесс заметила высокую, исполненную достоинства Элайз Холлистер со своими тремя сыновьями. Она встретилась с ней взглядом, и та ласково улыбнулась. Бесс не удержалась и взглянула на Кэда. Он стоял мрачный, в темном костюме, рядом с матерью и братьями, Грегом и Робертом, выделяясь своим огромным ростом. Общительный рыжеволосый Роберт был полной противоположностью Грега и Кэда. Педант-книжник Грег занимался бухгалтерией. Он был пониже Кэда, светловолосый и не такой властный, как старший брат. Бесс отвела взгляд от Кэда и стала прислушиваться к молитве священника, звучавшей на фоне приглушенных рыданий Гэсси.
Церковное кладбище вокруг пресвитерианской церкви, с надгробиями, восходившими к эпохе Гражданской войны, было расположено на небольшом холме, с которого открывался вид на блестевшую вдали реку. Здесь покоились все Сэмсоны. Вокруг росли могучие дубы, мескитовые деревья и стояла тишина. Лучшее место для вечного покоя трудно было найти. Фрэнк Сэмсон был бы доволен.
- Бедный Фрэнк, - всхлипывала Гэсси, прижимая к губам носовой платок, когда они уходили с кладбища. - Мой бедный, бедный Фрэнк… Как нам без него жить?
- Экономно, - спокойно проговорила Бесс. Все слезы она выплакала еще накануне. И теперь думала о предстоящих юридических формальностях, связанных с их банкротством. Девушке никогда не приходилось заниматься финансовыми делами, но было ясно, что действовать ей придется самостоятельно, без оглядки на Гэсси.
Она помогла матери сесть в лимузин, и, когда откинулась на сиденье, шофер включил двигатель. На репортеров, нацеливших на них все свои камеры, Бесс не обращала никакого внимания. В черном костюме, с волосами, стянутыми в тугой пучок, бледная, без каких бы то ни было признаков косметики, она выглядела весьма утонченной. Еще утром Бесс решила, что ее скромный вид вряд ли привлечет репортеров. И не ошиблась. Зато Гэсси охотно позировала в своем черном кружевном платье, с фальшивыми бриллиантами в ушах, вокруг шеи и на запястье. Настоящие бриллианты давно были проданы, и Гэсси довольствовалась подделками, но фоторепортеры об этом не знали. Бесс шокировало, что свое горе мать превратила в настоящий спектакль, и она старалась не смотреть на нее. Гэсси способна была превратить в спектакль все, что угодно. И хотя, выйдя замуж за Фрэнка Сэмсона, бросила сцену, театральность осталась в ее натуре.
- Я не хочу продавать дом, - решительно заявила Гэсси, метнув взгляд на дочь. - Неужели нет другого выхода?
- Можно продать его с правом на аренду, - заметила Бесс. - И тогда внешне ничего не изменится, если это имеет для вас какое-то значение.
- Что с тобой происходит, Бесс? - Гэсси побагровела.
- Я просто устала, мама, - ответила девушка. - Устала и изнемогаю от горя и стыда. Я любила отца. И его самоубийство для меня настоящий удар.
- И для меня тоже, - пробормотала Гэсси.
- Неужели? - Бесс повернулась и пристально посмотрела на эту маленькую, хрупкую женщину, удивляясь собственной дерзости. После мучительной церемонии похорон всякие условности казались ей просто нелепыми. - Разве не вы довели его до самоубийства своими непомерными претензиями? Драгоценности, меха, дорогие курорты! На все это честным путем не заработаешь.
Гэсси залилась краской и отвернулась к окну, приложив к глазам платок.
- Как ты можешь так говорить со своей несчастной матерью в этот тяжелый момент…
- Простите меня! - Бесс пошла на попятную. Так было всегда. Она не могла противостоять Гэсси.
- Совершенно не понимаю, Бесс, что с тобой происходит в последнее время, - с величественным негодованием заметила Гэсси.
- Я очень обеспокоена, - ответила Бесс. - Просто не представляю себе, как расплатиться с людьми, все потерявшими из-за папы.
Брови Гэсси поползли вверх, и она воскликнула:
- Расплатиться? С какой стати? Ведь не мы брали у них деньги, а твой отец. Но он умер.
- Это ничего не меняет, неужели не понимаете? - спокойно возразила Бесс. - По закону данные им обязательства обеспечиваются его имуществом.
- Я так не считаю, - холодно произнесла Гэсси. - Допустим, какую-то часть долгов нам следует заплатить. Но ведь жизнь твоего отца была застрахована…
- В случае самоубийства, - голос Бесс дрогнул, - страховка не выплачивается. - Девушка до сих пор не могла без содрогания вспомнить лежавшего в луже крови отца и закрыла глаза. - Так что на страховку надеяться нечего.
- Что ж, пусть всеми этими делами займется поверенный, - вздохнула Гэсси. - Ему за это платят. - Она стряхнула нитку со своего жакета. - Мне уже нужен новый костюм. Пожалуй, пройдусь завтра по магазинам.
Бесс до боли захотелось оказаться в этот момент за тысячу миль отсюда. Она и так не могла справиться с обрушившимся на них горем, а тут еще Гэсси… Отец как-то ухитрялся ладить с женой, по крайней мере Бесс так казалось. Баловал он и Бесс. Но она быстро взрослела.
Бесс попросила шофера по пути домой высадить их около конторы адвоката и отпустила, сказав, что потом они возьмут такси, но шофер заявил, что дождется их, и эта доброта тронула Бесс до слез. Тем более что она не знала, сколько придется заплатить за такси.
Поверенный Дональд Хьюз, симпатичный, с голубыми глазами и добрым сердцем, был не только поверенным, но и другом семьи. Он радушно принял Бесс и Гэсси и стал объяснять им, что следует делать.
- Как я уже говорил, дом придется продать, - сказал он, переводя взгляд с матери на дочь.
Бесс кивнула:
- Мы готовы к этому. Кроме того, у мамы еще остались драгоценности…
- Я не стану продавать последние драгоценности, - прервала ее, подавшись всем телом вперед, Гэсси.
- Но это необходимо, - продолжала Бесс.
- Нет, - отрезала Гэсси. - И не будем к этому возвращаться.
Девушка вздохнула:
- Я могу продать свои.
- Только не жемчуг двоюродной бабушки Дори! - воскликнула Гэсси. - Это я тебе категорически запрещаю!
- Он скорее всего фальшивый, - заметила Бесс, избегая взгляда матери. - Бабушка Дори любила недорогие украшения, вы же знаете.
Бесс ошибалась. Это выяснилось уже на следующий день, когда она отнесла жемчуг к ювелиру и была ошеломлена названной им суммой. Но ни поверенному, ни матери она ничего не сказала. В отношении этого жемчуга у нее были свои планы.
- Очень жаль, жемчуг был бы весьма кстати, - тихо заметил Дональд. - Теперь об акциях, облигациях и ценных бумагах…
Когда были расставлены все точки над i, Бесс поняла, что они полностью обанкротились. Кредиторы, согласившись на возмещение в размере пятьдесят центов за доллар, вернут себе хоть что-то, а Бесс и Гэсси не останется ничего. Картина жертв и лишений, которую нарисовал Дональд, показалась весьма мрачной, по крайней мере Гэсси.
- Я покончу с собой, - воскликнула она с театральным пафосом.
Бесс пристально посмотрела на мать.
- Великолепно, - взорвалась она, сломленная горем. - Только этого мне не хватало. Два самоубийства в семье меньше чем за неделю.
Гэсси, похоже, устыдилась.
- Простите меня, - пробормотала она.
- Все не так плохо, как кажется, Гэсси, - мягко произнес Дональд. - Вы и не представляете, сколько людей искренне вам сочувствуют. Я вчера собственными ушами слышал, как старый Джейми Григгс восхищался вашим самообладанием.
- Правда? - улыбнулась Гэсси. - Как это мило с его стороны…
- Кстати, Бесс права. Можно продать дом с правом на аренду, при условии, что вам удастся найти покупателя. - Выставьте его на продажу и посмотрите, как пойдет дело. А пока подпишите несколько документов.
- Хорошо, - согласилась Гэсси, просияв при мысли о том, что останется в своем доме.
- А как быть с Холлистерами? - тихо спросила Бесс. - Вы же знаете, Кэд в трудном положении и надо вернуть ему все сполна. Он вложил самую крупную сумму, и несправедливо платить ему по пятьдесят центов за доллар.
- Пожалуй, - вздохнул Дональд. - Кэд здорово пострадал. Обычно он осторожен и не идет на большой риск, но на этот раз оплошал. И чем это для него обернется, одному Богу известно. Его ждут трудные времена, если он не вернет свои деньги. А жаль, ведь его финансовые дела только-только начали поправляться.
- Но он сделал это по доброй воле, никто его не принуждал, - с негодованием заявила Гэсси.
- Да, это правда, - согласился Дональд. - Но с точки зрения закона он вложил деньги в гарантированную сделку. Фрэнк Сэмсон дал ему письменную гарантию, и теперь он сможет ее реализовать.
- Разве это не странно для такой рискованной сделки, как папина? - взволнованно спросила Бесс.
- Возможно, но у Кэда есть законные основания вернуть свои деньги. Все, до последнего цента.