- Да, господин учитель, - весело воскликнула Саулина и изобразила неуклюжий реверанс.
7
Саулина питалась в кухне вместе со слугами, но никто не смотрел на нее, как на служанку. Повариха, мажордом, горничные - все были с ней ласковы и заботливы, за столом ей доставалось лучшее место.
Она только что смела с тарелки щедрую порцию рисового плова с мозговой телячьей косточкой и собралась помериться силами с полной миской черешен, когда у входных дверей послышался серебристый звон колокольчика. Сердце подпрыгнуло у нее в груди, дыхание пресеклось, кровь прихлынула к лицу, ставшему вдруг того же цвета, что и черешни.
- Он приехал! - закричала Саулина, вскочив из-за стола, чтобы бежать к двери.
Наконец-то она вновь увидит этого молодого, красивого и сильного человека! Он встал перед ней на колено и подарил табакерку, драгоценный талисман, с которым она никогда не расстанется. И еще - эти его слова: "Саулина Виола, я никогда не забуду твоего имени. Не забуду, как ты рисковала своей жизнью ради спасения моей. Когда тебе понадобится моя помощь, я приду и спасу тебя". Они грели ее душу.
- Он приехал! - повторила Саулина вне себя от радости.
Джаннетта послала ей испепеляющий взгляд. - А ну-ка сядь немедленно, - приказала она.
- Да говорю же тебе, это он! - твердила Саулина. Ей казалось, что надсмотрщица просто обязана ее понять.
- Мне это известно, - процедила служанка.
- Ну так пойдем! - воскликнула Саулина.
- Не тебе принадлежит честь принимать его, - ледяным тоном изрекла Джаннетта, преграждая ей дорогу. - Он будет обедать с синьорой Грассини, и, когда наступит подходящий момент, он сам тебя позовет, если сочтет нужным.
- Ах вот как? - сказала Саулина и молча заняла свое место за столом.
Дом сразу же показался ей холодным и негостеприимным; во взглядах слуг, еще совсем недавно таких приветливых и ласковых, Саулина увидела признаки враждебности. Даже черешни потеряли всю свою привлекательность.
- Что это тебе в голову взбрело? - выбранила ее Джаннетта. - Да кто ты вообще такая? Кем ты себя воображаешь?
- Никем, - буркнула девочка, хотя в душе считала, что для генерала нет никого на свете важнее ее.
- Генерал - не чета нам, - назидательно проговорила Джаннетта.
- Знаю, - вздохнула Саулина.
- Ну и нечего соваться, пока тебя не позвали, если вообще позовут, - неумолимо продолжала служанка.
Саулина сумела подавить слезы, чтобы не доставить удовольствия злобной гонительнице, которой ее горькое разочарование как будто приносило какую-то извращенную радость.
- Могу я по крайней мере уйти в свою комнату? - спросила она.
Вдруг ее позовут в гостиную, а ее на месте не окажется? Ей не хотелось так оплошать в день прихода ее ку-мира.
- В твою комнату? - недоверчиво переспросила Джаннетта. И правда, с чего бы девчонка сегодня такая смиренная?
- Я ведь уже поела, - напомнила Саулина. Она старалась быть тише воды ниже травы, но и это ей не помогло.
- Если хочешь соблюсти хорошие манеры, придется тебе подождать, пока не закончат остальные. Только когда все поедят и встанут из-за стола, - упиваясь своей властью, поучала Джаннетта, - тебе тоже можно будет уйти в свою комнату.
Тем временем лакеи уже проворно натягивали ливреи, готовые в любую минуту броситься прислуживать сиятельному гостю. Вот-вот мог прозвонить колокольчик из гостиной или из столовой. Все были заняты делом. Поэтому Саулине удалось выскользнуть из полуподвальной кухни и подняться на первый этаж.
Однако к тому времени она уже успела передумать и, вместо того чтобы направиться в свою комнату, бросилась прямиком в музыкальный салон, просторный зал с высоким расписным потолком, где главными предметами обстановки были клавесин и фортепьяно. Здесь Джузеппина Грассини выступала перед избранными гостями. Саулина решила наблюдать за дверью, ведущей в малую парчовую гостиную. Там Джузеппина принимала своего высокого визитера. Саулина надеялась, что ее скоро туда позовут.
Она села на низенький стульчик с мягкой спинкой возле одного из окон, выходившего в переулок. Ну почему ее не зовут? До нее доносились какие-то шумы, неизвестно что означавшие, но почему-то вызывавшие у нее отвращение. Какие-то шорохи, вздохи, бессвязный шепот… Замирая от страха быть обнаруженной, она прокралась к дверям парчовой гостиной и прижалась ухом к замочной скважине.
До нее донесся слегка приглушенный серебристый смех Джузеппины, прерывистые вздохи и голос генерала, о чем-то тихо умолявшего на непонятном языке.
Ну почему они ее не приглашают? И почему звуки, доносящиеся из-за дверей, вселяют в нее такую тревогу? Ей хотелось снова повидать генерала, потому что если и жило в ее маленькой душе чувство, похожее на любовь, оно предназначалось генералу Бонапарту, красивому, могущественному и доброму, обещавшему ей помощь и защиту. Она стала жертвой первой влюбленности, самозабвенной и страстной, поэтому вздохи, доносившиеся из-за двери, вызвали у нее раздирающую душу ревность, хотя их значения она не понимала.
Ну почему, почему они ее не приглашают? Почему он не скажет своим красивым, звучным голосом: "Я хочу видеть Саулину"?
Она ощупала пояс платья. Табакерка была там, зашитая в подкладку. Эта драгоценность воплощала в себе все то, что происходило на площади в Корте-Реджине на глазах у всей деревни. Все восхищались ею, все ее уважали, потому что она спасла жизнь Наполеону Бонапарту. Неужели он мог забыть свое торжественное обещание?
Точно молния, ударившая и осветившая всю ее юную и краткую жизнь, появился этот добрый военный. Он вел войска на покорение всего мира - и он же преклонил перед ней колени, заронив в ее душу глубокое и невыразимое чувство, он заставил ее ощутить пустоту, которую только он один и мог бы заполнить, если бы снова взял ее руки в свои, как в тот памятный день в Корте-Ред-жине.
* * *
Джузеппина принимала Наполеона в желтой парчовой гостиной.
- Вы сегодня припозднились, мой генерал, - кокетливо упрекнула она его. - Вот уже час, как я вас жду, вам это известно? Мне бы следовало рассердиться на вас.
- Ну если гнев делает вас еще более желанной, - ответил он, целуя ей руку, - мне следует учесть это на будущее.
- Ваше поведение непростительно, - сказала она, плавно поводя бедрами, как на сцене.
- Вам отлично известно, насколько тяжелы и серьезны мои обязанности в этом городе, - оправдывался он, считая нужным соблюсти приличия. - Время - тиран, которого мне так и не удалось одолеть.
Наполеон говорил рассеянно, лаская взглядом обворожительную обольстительницу.
- Ну, как бы то ни было, вы все-таки здесь, - заметила Джузеппина, умело придавая своему чарующему голосу мелодраматический оттенок. Ее длинные шелковистые ресницы вздрагивали, в глазах появилось томное выражение, розовым язычком она то и дело проводила по губам.
- Меня обвиняют в том, что я погряз в праздности. Я эти слухи не опровергаю.
- Злые языки могут вам навредить, - встревожилась Джузеппина.
- На этот раз нет. У австрийцев здесь есть свои шпионы, и они, конечно, передадут эти слухи куда следует. Пусть думают, что перед ними беспутный генерал-гуляка, - с этими словами он опустился на оттоманку. - Враги наиболее уязвимы как раз тогда, когда они склонны недооценивать неприятеля.
- Ах, я ничего не смыслю в военной стратегии, - призналась Джузеппина, усаживаясь рядом с ним, - но зато о вашем беспутстве могу свидетельствовать.
Генерал пропустил ее слова мимо ушей.
- Я устал от бессонных ночей, от битв, переходов, от бесконечных объяснений с людьми, которым полагалось бы облегчать мне пребывание в оккупированных странах. Директория не дает мне покоя. Я чувствую себя свободным лишь в те краткие минуты, что провожу с собой, - добавил он, переходя на "ты".
- От души надеюсь, что это так. Но в таком случае объясните мне, - воскликнула певица, внезапно поднявшись с оттоманки и словно бросая ему вызов, - если ваши занятия не дают вам вздохнуть, как же вы сумели провести столько времени у портного принцессы Висконти?
- Портной принцессы Висконти - это и мой портной. Вот вам и все объяснение.
- Но в городе только об этом и говорят.
- Потому что злословие - любимое занятие жителей Милана. На бульваре и в гостиных все только этим и заняты.
Джузеппина была великолепной комедианткой, но сейчас она притворялась лишь отчасти.
- Всем известно, что принцесса Висконти без памяти влюблена в вас. Всем известно, что ради вас она готова на любые безумства, - певица в волнении расхаживала взад-вперед.
- Все семейства Милана наперебой приглашают меня к себе, - снисходительно усмехнулся Бонапарт.
- Но принцесса Висконти подарила вам пару гнедых!
- Великолепные животные, - согласился молодой генерал.
- А теперь она решила обновить ваш гардероб.
Главнокомандующий взглянул на Джузеппину с удивлением, к которому примешивалась легкая зависть: эту женщину охотно взяли бы на работу в сыскное ведомство любого государства.
- Что ж, это долг зажиточных миланцев - заново экипировать освободительную армию Италии, оставившую лохмотья своих мундиров в Генуе и на мосту Лоди. Не такая уж это большая жертва в обмен на свободу.
"Liberté, égalité, fraternité", - подумала Джузеппина, вспоминая куплет, который распевали на контрадах Милана вскоре после вторжения наполеоновской армии:
Равенство и братство,
Французские победы,
Мы топаем по грязи,
Они в каретах едут.