- У него других дел по горло, - весело рассмеялся разбойник. - Итак?
Джузеппина отдала ему кошелек с золотыми монетами и драгоценности, которые были на ней. Разбойник сложил все в большую переметную суму и отвесил церемонный поклон.
- Ничего другого я от вас и не ждал, прекрасная синьора, - улыбнулся он, окинув ее откровенно оценивающим и полным восхищения взглядом.
- Одежду давай! - внезапно закричал один из оборванцев, чья отвратительная рожа внушала ужас.
Дрожь передалась от Джузеппины Саулине: она наконец почувствовала, что ее табакерка в опасности.
- Только тронь меня, и я тебя убью! - крикнула девочка, готовясь защищать свои лохмотья до последнего вздоха.
- Бойкая девчушка, - захохотали разбойники.
- А вот посмотрим, - косоглазый и рябой детина угрожающе двинулся к Саулине.
- Мы отдадим вам все, что вы хотите, - торопливо вмешалась Джузеппина, стараясь загородить собой девочку. - Не слушайте ее, она сама не знает, что говорит. Она же еще маленькая!
- Вот и хорошо. Пусть учится жить на белом свете. Узнает теперь, что почем, пока еще маленькая, - зловеще загоготал косоглазый, занося громадную, как лопата, лапищу над Саулиной.
Светловолосый разбойник взмахнул саблей и со скоростью молнии ударил его плашмя по руке. Негодяй согнулся пополам, прижимая ушибленную руку в животу.
- Мы уже получили все, что хотели, - спокойно, словно ничего особенного не случилось, заявил светловолосый. - Бернардино, - приказал он, - мой письменный прибор.
Джузеппина и Саулина ошеломленно смотрели на него. Высокий и тощий мужчина вышел из-за деревьев, неся бумагу, перо и походную чернильницу.
- Вот, эта охранная грамота поможет вам проделать остаток пути без приключений.
- "Я, - прочитала Джузеппина вслух, запинаясь и едва не падая в обморок, - Рибальдо, разбойник с большой дороги, настоящим извещаю всех, кого это касается, что данный экипаж был остановлен и ограблен мною лично". Что это? - растерянно спросила Джузеппина.
- Эта бумага избавит вас от дальнейших неприятностей, - любезно пояснил разбойник. - Разумеется, со стороны таких же бандитов, как я, - уточнил он.
- В нашем мире нет места бандитам, - обиделась певица. - Этот мир населен людьми благородными.
- На совести любого благородного человека, если покопаться, имеется хотя бы одна крупная подлость, а мелких мерзостей - без счета, - возразил разбойник. - Главное - что в остатке. Если всего лишь горсть монет, которую приходится делить на всех, как у нас заведено, от этого, конечно, жизнь человека не меняется.
Этот молодой разбойник в маске рассуждал как образованный человек, он уже не вызывал у Джузеппины ни страха, ни возмущения, ни желания мстить.
- Вы говорите вполне разумно и даже мудро, - заметила она. - Почему же вы грабите ни в чем не повинных людей?
- Вор - это всего лишь застенчивый нищий, - усмехнулся он в ответ. - Ему стыдно просить, вот он и берет без спроса. Мне жаль, прекрасная синьора, что вы лишились денег и драгоценностей. Но я хорошо знаю мир и людей, его населяющих. Не сомневаюсь, вы пополните свои запасы на первой же почтовой станции. Рибальдо не грабит бедных. Уж скорее он им помогает.
Саулине приходилось слышать о крестьянах, согнанных с земли: самые слабые и кроткие из них просили милостыню, а те, что посильнее да понаглее, вооружались и начинали грабить путешественников на большой дороге. Старики рассказывали и о таких, что забирали деньги у богатых, чтобы отдать бедным. Очевидно, Рибальдо принадлежал к этому редкому виду.
- Прощайте, - сказал главарь разбойников и, прежде чем скрыться в лесу, низко поклонился дамам, сорвав с головы шляпу.
5
К вечеру карета достигла селения Лорето. Джузеппина была бледна от всего пережитого, и Саулина взяла ее за руку.
- Неужто ты совсем не испугалась? - с удивлением спросила женщина.
- Я испугалась за свою табакерку, - простодушно призналась девочка. - Когда этот здоровенный урод потребовал нашу одежду, я испугалась, что они найдут мой талисман.
- И все?
- А чего же еще?
Саулина хотела объяснить, что можно бояться отца, холода, голода, нищеты, материнских страданий. Но не этого же вполне симпатичного светловолосого разбойника в маске. Правда, выразить свою мысль словами она не сумела.
- Странная ты девочка, - заметила певица, сжав руки Саулины в своих, и поцеловала ее в щеку.
Они проехали развилку, где почтовая дорога на Венецию пересекалась с дорогой на Монцу, а затем возница начал придерживать лошадей; карета постепенно замедлила ход и остановилась.
- Это Милан? - спросила Саулина, разочарованно оглядываясь по сторонам.
- Это городок Лорето, - объяснила Джузеппина.
- А почему мы остановились?
Саулина чувствовала себя обманутой. Она-то ожидала увидеть большой город, о котором слышала столько сказочных историй, ей хотелось огней, роскоши, блеска.
- Если будешь вести себя хорошо и проявишь терпение, я все тебе объясню, - пообещала Джузеппина.
Ее поражала эта девочка, столь бесстрашно встретившая столкновение с разбойниками.
Один из сопровождавших их лакеев поспешил распахнуть дверцу и опустить подножку. Он протянул руку Джузеппине Грассини и помог ей спуститься. Ливрея у него была в беспорядке, лицо все еще перекошено страхом.
- Я буду вести себя хорошо, - улыбнулась Саулина, спрыгивая на землю с грацией дикой серны, - только, боюсь, терпения мне не хватит.
Карета остановилась возле внушительного здания, окруженного вековыми деревьями. Тотчас же собралась небольшая толпа любопытных, желавших взглянуть на путешественников, подвергшихся нападению бандитов. Весть о нападении их опередила.
- Дева Мария, ну и натерпелась я страху! - всплеснув руками, воскликнула вышедшая им навстречу женщина громадного роста.
- Все закончилось благополучно, - поспешила за-верить ее Джузеппина Грассини, явно раздосадованная тем, что ее вынуждают разыгрывать мелодраматическую сцену на потеху толпе зевак.
- Вот говорила я, надо мне было ехать с вами, - продолжала великанша, беспрерывно крестясь и то хватаясь за голову, то заламывая руки.
Она стояла рядом с Саулиной и возвышалась над ней, как гора, не давая как следует рассмотреть старинное здание, поблекшее и облупившееся, но все-таки красивое.
- Это ваш дом? - спросила Саулина у своей покровительницы.
- Нет, это гостиница, - ответила певица.
- Место для богатых, - заметила Саулина, уже начавшая входить во вкус своего нового сказочного существования.
- В каком-то смысле, - улыбнулась Джузеппина.
- А эта девчонка за словом в карман не лезет, - вмешалась женщина-гренадер и протянула руку к девочке.
Та, как всегда, дичась незнакомых, метнулась в сторону.
- Не трогайте меня! - взвизгнула она.
- Да что за бес в тебя вселился? - удивилась великанша.
У нее уже руки чесались надавать оплеух дерзкой девчонке.
- Она просто испугана, - вступилась Джузеппина. - Не бойся, - шепнула она Саулине, - это Джаннетта, моя камеристка. Отныне она будет заботиться о тебе, как и обо мне.
Услыхав свое звание, Джаннетта вся раздулась от гордости, будто на нее надели королевскую мантию: не каждой дано стать камеристкой великой Джузеппины Грассини.
Из конюшни тем временем вышли дворовые слуги и принялись помогать кучеру распрягать лошадей.
- Идем, - позвала Джаннетта, - мы с тобой подружимся.
Саулина не оттолкнула протянутую руку, но последовала за камеристкой неохотно, ее приходилось чуть ли не тащить силой. Она смотрела назад, не отрывая взгляда от шедшей следом Джузеппины.
Свободной рукой Джаннетта, одетая в длинное темно-синее платье, то и дело поправляла кокетливый белый фартучек, обшитый кружевом, и белый накрахмаленный чепчик, обрамлявший ее круглое багровое лицо.
- А почему мы остановились в гостинице? - спросила девочка, упираясь.
- Все путешественники останавливаются в гостинице, чтобы немного отдохнуть и привести себя в порядок перед въездом в Милан, - объяснила Джузеппина.
- Все? - удивилась Саулина.
- Все те, кто может себе это позволить, - уточнила певица. - То есть те, кто может за это заплатить.
- Ишь сколько вопросов задает эта девчонка! - возмутилась служанка.
- Успокойся, Джаннетта, - приказала синьора Джузеппина, увидев, что Саулина покачнулась от энергичного тычка. - С детьми нужно иметь терпение.
- Как скажете, - сухо кивнула служанка, в глубине души не сомневаясь, что ей-то уж известен верный рецепт приведения в чувство брыкающейся дикарки.
В вестибюле гостиницы царила приятная прохлада. Охватив взглядом просторное помещение, Саулина мигом позабыла о камеристке, к которой с первого взгляда почувствовала неприязнь. Не обращая больше внимания на назойливую гренадершу, она разглядывала малейшие подробности обстановки. Стены и потолок были украшены лепниной и расписаны фресками. Никогда в жизни ей не приходилось видеть таких ярких красок, но вот разбросанные по стенам обнаженные тела - мужские и женские, гибкие и упругие, летящие и кувыркающиеся в самых немыслимых позах - почему-то показались странно знакомыми. Всего несколько миль дороги отделяло ее от прежней жизни, но вокруг все уже изменилось до неузнаваемости, но время решать, была ли то перемена к лучшему или к худшему, еще не настало. Да, только время могло дать ответ на этот вопрос, а пока Саулина с любопытством оглядывалась по сторонам.