Я даю им три газеты и возвращаюсь на место. По дороге я впиваюсь ногтями в ладонь, чтобы руки не тряслись.
Черт. Что, если меня поймают? Но меня не поймают, если я буду вести себя как ни в чем не бывало, а Гейл будет держать язык за зубами.
Есть у меня такая теория: человека невозможно ни в чем уличить, если он ни в чем не признается и ведет себя так, словно ничего дурного не сделал.
Разворачиваю газету и делаю вид, что читаю, а сама тайком оглядываю аудиторию, проверяя, не пришел ли Питер. Оказывается, он уже пришел и, как и все, поглощен чтением. Щеки у него красные, как свекла, а желваки на скулах так и ходят.
Вернувшись на место, я обнаруживаю, что Тимми дочитал статью и, очевидно, пришел в негодование.
- Кто бы это ни сделал, его надо с позором выгнать из школы.
Он смотрит на первую страницу, чтобы узнать фамилию автора.
- Пинки Уизертон? Кто это? Никогда о нем не слышал.
О нем?
- Я тоже, - говорю я, поджав губы, словно так же озадачена. Надо же, Тимми думает, что Пинки Уизертон учится в нашей школе. Кроме того, он считает его парнем. Но раз уж Тимми сам это предложил, я ему подыграю.
- Наверное, кто-нибудь из новеньких.
- В школе за последнее время из новичков появился только Себастьян Кидд. Думаешь, он мог такое сделать?
Складываю руки на груди и смотрю в потолок, словно ответ прячется где-то там.
- Ну, он же встречался с Донной ЛаДонной. И она его вроде бы бросила. Может, он решил отомстить таким образом?
- Да, точно, - отвечает Тимми, подняв указательный палец. - Мне всегда казалось, что он какой-то неприятный тип. Ты знаешь, что он раньше учился в частной школе? Я слышал, он из богатой семьи. Смотрит на нас, обычных ребят, свысока. Думает, наверное, что он лучше нас.
- Угу, - киваю я с энтузиазмом.
Тимми в негодовании бьет кулаком по ладони.
- Мы должны что-то сделать с этим парнем. Проколоть ему шины или добиться, чтобы его выкинули из школы. Эй, - внезапно останавливается он и чешет голову. - А ты разве с ним не встречалась? По-моему, я слышал…
- Да, было пару раз, - соглашаюсь я прежде, чем Тимми успевает сложить два и два. Но он оказался мерзким типом, как ты и сказал. Реальный подонок.
Во время математики я ощущала, как Питер сверлит меня взглядом. Себастьян тоже здесь, но после инцидента на стоянке я старательно избегаю встречаться с ним глазами или смотреть на него.
Однако, когда он вошел в аудиторию, я не смогла сдержать улыбку. Он испуганно на меня посмотрел, потом улыбнулся в ответ. Видимо, подумал, что я на него больше не злюсь.
Ха! Знал бы он.
Когда звенит звонок, я пулей вылетаю из аудитории, но Питер настигает меня.
- Как это случилось? - спрашивает он требовательно.
- Что? - говорю я, демонстрируя некоторое раздражение.
- Как это - что? - отвечает Питер, вращая глазами.
Похоже, он считает, что я затеяла с ним игру.
- Откуда взялась статья в "Мускатном орехе"?
- Понятия не имею, - отвечаю я и собираюсь уходить. - Я сделала в точности, как ты сказал. Отнесла макет компьютерщикам…
- Ты что-то с ним сделала, - настаивает он.
- Питер, - отвечаю я со вздохом. - Честное слово, я понятия не имею, о чем ты говоришь.
- Тогда тебе лучше быстренько понять. Смидженс вызвала меня в свой кабинет. Требует, чтобы я немедленно явился. И ты идешь со мной!
Он хватает меня за руку, но я вырываюсь.
- Ты уверен? Хочешь рассказать ей, что не присутствовал при сдаче?
- Черт, - отвечает он, пристально глядя на меня. - Ты лучше быстренько придумай, что сама будешь ей говорить.
- Да никаких проблем.
Желание стать, свидетелем сцены, которая произойдет между Питером и мисс Смидженс, настолько велико, что я не в состоянии ему сопротивляться. Я чувствую себя, как человек, совершивший поджог и знающий, что ему нужно бежать, но огонь производит на него такое магическое воздействие, что ноги сами несут его к месту преступления.
Мисс Смидженс сидит за столом, перед ней - развернутый номер "Мускатного ореха". Сигарета в ее руке истлела почти до основания, превратившись в столбик пепла длиной, в добрых два дюйма. Пепел может упасть в любую секунду.
- Привет, Питер, - говорит она, поднося к губам то, что осталось от сигареты. Я зачарованно смотрю на столбик пепла, который все никак не падает. Она бросает потухшую сигарету в пепельницу, полную окурков, а пепел остается там же, где был. Часть окурков продолжает тлеть, и над большой керамической пепельницей витают клубы дама.
Питер садится. Мисс Смидженс кивает мне, но видно, что она не очень хочет, чтобы я присутствовала при разговоре. Тем не менее я тоже сажусь.
- Ну, - спрашивает она, прикуривая, новую сигарету. - Пинки Уизертон - это кто?
Питер таращится на нее, потом резко поворачивается ко мне.
- Он из новеньких, - отвечаю за него я.
- Он?
- Или она. В общем, кто-то из новичков.
Мисс Смидженс не убеждена.
- Да с чего вы взяли? Откуда же она или, как вы говорите, он?
- Может, м-м, из Миссури, - брякает Питер наугад.
- А почему он или, может быть, она не значится в списке учеников?
- Он только что приехал, - подсказываю я. - Может, вчера, хотя, может, и раньше. На прошлой неделе, как-то так.
- Его, наверное, еще в компьютер не занесли, - предполагает Питер.
- Понятно, - говорит мисс Смидженс и берет в руки газету. - Этот Пинки, должна вам сказать, отлично пишет. Так что я бы хотела, чтобы его или, может, ее работы и в дальнейшем появлялись на страницах "Мускатного ореха".
- Ну, конечно, - отвечает Питер с сомнением.
Мисс Смидженс смотрит на него со зловещей улыбкой на лице. Помахивая сигаретой, она собирается продолжать, как вдруг большой столбик пепла отламывается от фильтра и падает ей прямиком в разрез на груди. Мисс Смидженс вскакивает и начинает вытряхивать пепел из-под блузы, а мы, пользуясь случаем, пытаемся поспешно ретироваться. Мы уже у двери, когда она останавливает нас:
- Стойте.
Мы медленно поворачиваемся.
- Насчет Пинки, - говорит она, щурясь в клубах дыма. На губах ее снова играет улыбка, не предвещающая ничего хорошего. - Я хочу встретиться с ним. Или с ней. Скажите ему, чтобы определился с полом.
- Вы это видели? - спрашивает Мэгги, хлопая газетой по столу в столовой.
- Ну да, - отвечает Мышь, наливая кипяток в пластиковый стаканчик с супом быстрого приготовления. - Вся школа об этом говорит.
- Как гак получилось, что я узнала об этой статье только сейчас? - осведомляется Мэгги, глядя на Питера осуждающе.
- Наверное, потому, что сильно занята делами комитета по организации выпускного? - говорит Питер, протискиваясь на место между Мэгги и Мышью. Мэгги берет газету и указывает на заголовок:
- Что это за имя - Пинки Уизертон?
- Может, кличка? - делаю предположение я. - Как у Мыши?
- Но ее на самом деле не Мышью, а Робертой зовут. Я имею в виду, что, когда она подписывается, она ведь не пишет там "Мышь".
Питер смотрит на меня, потом гладит Мэгги по голове:
- Не стоит ломать голову над внутренними делами "Мускатного ореха". Все под контролем.
На лице Мэгги появляется выражение удивления и любопытства.
- Да? А как вы собираетесь объясняться с Донной ЛаДонной? Она наверняка сильно на вас обиделась.
- На самом деле, - говорит Мышь, дуя на суп. - Ей, кажется, все это нравится.
- Серьезно? - спрашивает Мэгги.
Она оборачивается и вглядывается в противоположный конец столовой. Мышь права. Донна ЛаДонна наслаждается вниманием. Она сидит у своего обычного стола, окруженная поклонниками и пчелками из ее улья. Они собрались вокруг нее так плотно, словно они - телохранители кинозвезды, которой во что бы то ни стало нужна защита от фанатов. Донна распускает перышки. Она улыбается, опускает лицо вниз и глядит исподлобья. Плечи она при этом соблазнительно приподнимает, словно каждое ее движение снимает невидимая камера. А вот Лали и Себастьяна рядом с ней как-то не видно. Я их так и не вижу, пока не встаю, чтобы опустошить поднос. И только тогда я их нахожу. Они ютятся на краю пустого стола в углу столовой.
Я уже собираюсь выйти из столовой, когда меня окликает сама Донна ЛаДонна.
- Кэрри! - кричит она громким и звонким голосом.
Я поворачиваюсь и вижу, как она машет мне рукой над головой Тимми Брюстера.
- Привет, что? - говорю я, осторожно приближаясь.
- Ты читала статью обо мне в "Мускатном, орехе"? - спрашивает она, и я окончательно убеждаюсь, что она совершенно не потеряла самообладания и, даже наоборот, польщена.
- Ну, как же, как я могла пропустить?
- С ума сойти, - говорит она, показывая, что внимание со стороны всей, школы - это невыносимо, но здорово. - Я тут сказала Тимми и Джен Пи, что тот, кто написал эту статью, знает меня очень, очень хорошо. Кто бы это ни был.
- Да уж, это точно, - говорю я мягко.
Она смотрит на меня, хлопая ресницами, и вдруг, кто бы мог подумать, я понимаю, что не в силах уже ее ненавидеть. Я хотела ее сломать, но она умудрилась перевернуть все с ног на голову и получить выгоду от ситуации со статьей.
Это здорово, думаю я, выходя из столовой.