Я убедилась, что семья Адрея обладает неисчерпаемым запасом комплиментов - по кусочку досталось каждому рисунку, а некоторым (которые я сама втайне считала единственно достойными в толстой стопке своих "шедевров") - даже по несколько. Ещё каждому особенно приглянулся какой-нибудь рисунок. Сеги в восхищении рассматривал гнедого жеребца. Ладимир задумчиво глядел на портрет моей мамы (что-то он больно увлечённо его рассматривает, и на челе отразились думы, и не дай Бог додумается, откуда я, и начнёт задавать вопросы… или ему просто нравятся дамы за сорок?). Алила завладела сразу несколькими рисунками и непривычно сосредоточенно бормотала что-то себе под нос. Заглянув ей через плечо, я поняла, что все рисунки объединяет наличие на них девушки в платье, и догадалась, что Алила осваивает иномировую моду последних веков. Амиру очень понравилась зарисовка нашей деревенской церквушки.
Михал в основном молчал, даже когда все согласно рассыпались в комплиментах. А под конец вообще незаметно отодвинулся на край дивана и печально глядел на мой самый лучший рисунок - я как-то попыталась красками передать незаметно, но необратимо утекающее в прошлое очарование тихого утра на лесном озере недалеко от нашей дачи.
- Танислава, - тихо позвал Михал. Я подняла голову. - Мне, кажется, знакомо это место… Не находится ли оно у Семи ключей?
Я с сожалением покачала головой.
- Вероятно, просто похоже, - ещё тише отозвался он, и вдруг тяжело вздохнул. - Похоже на то место, где я впервые встретил мать Амира и Сеги…
Он снова вздохнул, мне тоже почему-то стало грустно, и я сказала:
- Если хотите, возьмите этот рисунок.
- Я не могу, - Михал протянул лист обратно, - вы наверняка им дорожите.
- Не настолько, чтобы не отдать тому, кому… кому он должен принадлежать на самом деле. Я вам его дарю, и, пожалуйста, не отказывайтесь.
Да, косноязычие от волнения никуда не делось. Тем не менее, я убедила Михала, и рисунок был аккуратно вложен в папку, принесённую Алилой. А ещё меня заставили его подписать.
- Когда-нибудь, лет через сто, твои картины будут цениться на вес золота, и мы неплохо на этом заработаем! - весело заметил Сеги и подмигнул мне. Он вообще оживился после просмотра моего ню, то бишь стал очень заинтересованно посматривать в мою сторону (когда Алила не могла этого увидеть).
- Ну да, мечтай! - фыркнула я. - Да скорее… - я запнулась в поисках подходящего сравнения, не вызывающего ненужных вопросов, - скорее лошади позеленеют, чем я стану известной художницей!
Неожиданно все согласно уставились на меня, и через секунду так же согласно засмеялись.
- Что я такого сказала? - немного обиженно поинтересовалась я.
- Ничего, прости нам этот смех, - извинился Амир. - Просто не далее, как два месяца назад Сеги удалось вывести… да, зелёных лошадей.
- О! Поздравляю! - восхитилась я и не выдержала. - Они совсем-совсем зелёные?
- Совсем-совсем-совсем, - весело отозвался Сеги. - Приезжай к нам, я их тебе обязательно покажу. Думаю, ты у нас не заскучаешь.
Неожиданно в моей голове прозвучало продолжение: "Ведь кроме лошадей можно заниматься ещё столькими приятными вещами…"
На что это он намекает?! Согнать, согнать с лица дурацкую улыбочку! Ай! Перестаралась, закусывая губу. Я попыталась метнуть на Сеги грозный взгляд, но, похоже, он понял всё превратно, потому что в ответ я получила ТАКОЙ взгляд! Да, наверно, девушки сами падают в его объятья! Но я не такая, и надо дать ему это понять. Поэтому, когда мы расходились по комнатам, я снова выяснила у Ладимира что с Адреем всё в порядке (и снова он на меня как-то странно посмотрел), а потом со спокойной душой оттёрла Сеги от остальных, загнала в темный угол и угрожающим голосом предупредила:
- Сеги, - я выдержала многозначительную паузу, - и думать забудь!
- О чём? - он хитро улыбнулся, показывая белые зубы.
- Сам знаешь! - так же многозначительно и грозно сказала я и гордо удалилась. Надеюсь, этот в высшей степени содержательный разговор положит конец его излишнему интересу к моей, несомненно, привлекательной, да что уж там, очень даже хорошенькой, милой… э-э-э, о чём это я? Ах да, конец его интересу к моей во всех отношениях очаровательной персоне.
Только я плюхнулась на кровать в своей комнате, как дверь распахнулась, и влетела Алила, роняя по пути кисточки и баночки. Одна подкатилась ко мне, я подняла её и обнаружила надпись "Охра". О нет! Соглашаясь нарисовать её портрет, я, честно говоря, надеялась, что Алила потихоньку вообще об этом позабудет! Хотя бы потому, что она собиралась позировать обнажённой… Алила как раз об этом вспомнила, в два счёта избавилась от одежды, присела рядом и подозрительно ласково улыбнулась. Я вскочила и срочно развила бурную деятельность:
- Так, ты уже разделась… Отлично… Нет, не в этом смысле! - взвизгнула я, уворачиваясь от её пылких объятий и загораживаясь мольбертом. - Алила, будь лапочкой, ляг на кровать…
- Только если ты пообещаешь, что попозже присоединишься ко мне, - коварно улыбнулась она и похлопала по одеялу рядом с собой.
- Ну да, конечно, - хмыкнула я, твёрдо решив не тянуть с завершением портрета.
Алила в соблазнительной позе улеглась, живописно прикрывшись одеялом (увы, лишь слегка), и неожиданно я поняла, что больше не смущаюсь. Я ещё расставляла свои художественные принадлежности, а в мозгу уже роились мысли о композиции, освещении, цветовом решении, позе, в которой Алила лучше всего будет смотреться…
- Ну-ка, - начала я командовать, вдохновенно размахивая кистью как дирижёр - палочкой, - откинься назад, ага, а волосы перекинь через плечо… руку закинь за голову… нет, чуть разогни, чтобы это было более округло… Левую ногу чуть согни… ага… Подтяни одеяло… ещё… ещё, я сказала! отлично… А теперь не смей двигаться!
- Даже если ты покинешь своё место за мольбертом и наконец придёшь согреть свою модель? - томно прошептала она. Я хмыкнула и твёрдо ответила:
- Даже не надейся, что я такое вытворю!
Алила весело захохотала, а я, воспользовавшись передышкой, приступила наконец к написанию картины. Алила оказалась великолепной моделью - лежала неподвижно, как купальщица на пляже. Сначала она, правда, пыталась снова меня смутить разными непристойными намёками и красочными описаниями, но процесс её запечатления меня настолько увлёк, что я только мычала что-то неразборчивое в ответ, и Алила оставила меня в покое. Я вдохновенно творила, но отсутствие очков дало о себе знать, поэтому я оторвалась от холста, потёрла уставшие глаза и спросила Алилу:
- Слушай, а ты мои очки не видела?
- Видела, - ответила она. - А кстати, зачем ты их носишь?
- Затем, что без них я как ёжик в тумане, - буркнула я, щурясь, чтобы обозреть какую-то ускользающую от меня деталь художественного образа Алилы.
- Ужас! - воскликнула она. - Это из-за этого ты корчишь такие рожи, а я думала, это на тебя вдохновение снизошло! - воскликнула Алила. - Слушай, я уже устала…
- Отлично, давай сделаем перерыв.
Не успела я согласиться, как Алила вскочила, схватила меня за руку и потащила прочь из комнаты:
- Зачем тебе очки, если Ладик за пару минут сделает тебе нормальное зрение! Очки, это для умных мужчин! А нам, очаровательным женщинам, надо обращаться к таким великим магам, как мой брат! - закончила она, затаскивая меня в комнату к Ладимиру. Он с обычным спокойным добродушием посмотрел на нас из-за письменного стола и поднялся навстречу.
- Если Танислава только что уложила тебя в постель и соблазнила, не думай, что я буду защищать твою честь - сама напросилась! - весело заметил он.
- Представь себе, уложила, а потом соблазнять не стала! Хны-ыы! - картинно всхлипнула Алила, приземлилась, уже радостно улыбаясь, на подлокотник кресла, и деловым тоном объяснила: - Я хочу, чтобы ты сделал Славе нормальное зрение, а то она бедняжка, так мучается, рисуя меня, а очки - это не сексуально!
- Слово-то какое выучила, - хмыкнул Ладимир. - Не надо было тебе таскать книжки из того мира. А что сама Слава думает на этот счёт? - он обернулся ко мне.
- Сама Слава не возражает. То есть, всеми руками за.
Так, что это он опять на меня так внимательно смотрит!?
- Что-то мне подсказывает, что при написании портрета моей сестры ты пользовалась красной краской, - усмехнулся он.
- Пользовалась, - удивлённо ответила я, потом до меня дошло, и я, кляня неуёмное воображение и недостаток соображения, выдала: - Зеркало, полцарства за зеркало!!
Нет! Это же какой-то НАШ император про коня вопил на поле брани! Уф, вроде не заметили… да, конспиратор из меня никакой…
- Щедро, - улыбнулся Ладимир, протягивая мне небольшое квадратное зеркальце (из воздуха вытащил?) и, пока я стирала краску со щеки, заметил: - А что не всё?
- Обойдёсся! - с видом оскорблённого аристократического достоинства ответила я. Они с Алилой согласно рассмеялись. Потом Алила вдруг окинула нас с Ладимиром взглядом, не предвещавшим моей скромной натуре ничего хорошего, вскочила, коварно глянула на меня, объявила:
- Я за кремом!
И скрылась за дверью. Я тяжело вздохнула и начала краснеть уже на автомате.
- И чем же тебя так пугает этот невинный десерт? - весело улыбнулся Ладимир.
- Сам по себе ничем, - я грустно облокотилась о стол и обречённо добавила: - Лишь бы Алила не попыталась вытворить с ним и со мной то, что собиралась… - то ещё объяснение, конечно, но посвящать Ладимира в подробности фантазий его сестрички я не собираюсь. И чего это она нас снова оставила наедине? Я подозрительно посмотрела на Ладимира, он засмеялся и накрыл мою лежащую на столе руку своей.