- Он сказал, что все будет хорошо. Он всегда так говорит. - Она приподнялась на локтях. - Наверное, ни одна женщина не жалуется, что ее муж беззаботный оптимист. Но я его правда не понимаю. Он не то чтобы витает в облаках, нет. Он же достает людей из искореженных машин, собирает по частям с автострад, делает им искусственное дыхание - он живет в более реальном мире, чем большинство из нас. Но когда дело доходит до наших повседневных проблем, весьма неутешительных, он относится к ним как к мелким неудобствам. Бет, если что-то случится с Билли и мне понадобится помощь, мне придется обратиться к брату или родителям. Я уже обращалась к ним, и не однажды.
- Короче, он не считает нужным прерывать беременность.
- Да, ему эта идея не по душе. - И ей самой тоже, если бы была хоть малейшая надежда, что она справится с хозяйством и обеспечит пропитание семье!
- В общем, возможно, то, что ты услышишь, тебя обрадует. Принимая во внимание местоположение спирали, более чем вероятна возможность выкидыша. Или же беременность будет развиваться с осложнениями… - Она пожала плечами. - С другой стороны, я много раз благополучно удаляла спираль после рождения здорового полноценного доношенного ребенка.
- А можно удалить уже сейчас?
- В принципе можно, это время от времени практикуется, но есть риск для плода.
- Когда рискованнее - сейчас или потом?
- Боюсь, что и так и этак. Конечно, мы принимаем все меры предосторожности.
- А если ты достанешь ее прямо сегодня? Сейчас! - спросила Джулия, вытирая слезы тыльной стороной кисти.
Бет пожала плечами:
- Может все пройти гладко. А может начаться самопроизвольный выкидыш.
"И тогда не надо будет принимать мучительное решение - избавиться или оставить", - мелькнуло в голове у Джулии.
И она сказала:
- Так давай покончим с этим теперь же.
- Джулия, если ты хочешь ее достать, следует все равно немного подождать, сделать это с ультразвуком, когда эмбрион увеличится в размере.
- Но риск-то все равно останется, только я буду уже на большем сроке. Нет, - тряхнула она головой. - Это хуже, если я уже привыкну к нему, а потом потеряю. Не хочу почувствовать его, а потом… Нет, достань эту проклятую спираль немедленно.
Бет помогла Джулии сесть, сама села на свой табурет и пристально посмотрела на подругу:
- Хорошо. Послушай меня. Юридически право выбора за тобой, но я убедительно прошу тебя все же сначала посоветоваться с Билли… чтобы не пострадали ваши отношения.
- Но я имею право решить сама - удалить мне спираль или нет?
- Джулия, подумай хорошенько.
- Бет, я уже подумала. Я боюсь того, что станет с нашей семьей, если появится еще один ребенок, и этот страх нисколько не надуманный. Но я определенно не хочу свыкнуться с беременностью, а потом потерять ребенка. Не представляю, как смогу это выдержать.
- Тогда давай я запишу тебя на другой день, и ты придешь вместе с Билли, скажешь ему, что это необходимо сделать срочно и что тебе нужна его поддержка…
- Бет! Ты можешь просто взять и удалить эту штуку? Без всех этих глупостей.
Бет помедлила.
- Могу. Возможно, действительно нет никакой разницы.
- Объясни еще раз.
- Я могу удалить спираль, и это никак не повлияет на беременность. Или же начнется кровотечение и, возможно, выкидыш. Если ты в самом деле не хочешь оставить ребенка, тебе лучше обратиться к врачу, который сразу прервет беременность и удалит спираль, но…
- Но если ты достанешь ее прямо сейчас, я буду избавлена от такой необходимости, - сказала Джулия.
- Джулия, ты решительно не хочешь подумать еще?
- Я подумала! Достань ее. Сейчас.
Бет встретилась с ней взглядом:
- Мне придется пометить в карте, что спираль удалена согласно твоему пожеланию и что ты предупреждена о последствиях.
- Конечно.
- Ты уверена?
- Аб-со-лют-но!
- Ложись. - Она снова надела перчатки, взяла зеркало. Заговорила, обращаясь к влагалищу Джулии:
- Могут возникнуть схваткообразные боли, небольшое кровотечение. Но через несколько дней все пройдет. Если кровотечение будет сильным, немедленно звони мне - я сегодня дежурная. У тебя есть номер моего сотового. Если я не отвечу сразу, оставь сообщение и приезжай к отделению экстренной помощи, я подъеду туда. Я не то что предвижу такое развитие событий, просто предупреждаю тебя. В любом случае жду тебя снова на прием через две недели. - Она подняла взгляд на подругу. - Уверена?
- Да.
И пока Бет выполняла необходимые действия, Джулия беззвучно плакала, и слезы катились из глаз по вискам и терялись в волосах.
Ко второй поездке Касси подготовилась, как бывалая путешественница. Она упаковала бутерброды, под одолженную в магазине кожаную куртку и джинсы надела маечку с бретельками и шорты. Они снова поехали в Соному, только на этот раз перед Сан-Франциско свернули на север и вдоль берега доехали до залива. Там нашли тихое местечко для пикника, и Касси сняла верхнюю одежду и вынула бутерброды и питье. Уолт расстелил предусмотрительно захваченный плед, они сели на солнышке на скалистом берегу океана и стали наслаждаться пейзажем.
- Расскажи, каково это было - расти вместе с тремя братьями? - попросила она.
- Веселее, чем в цирке, - засмеялся он. - У нас всех разница в два года. Я второй по старшинству. Мама работала, и в раннем детстве о нас заботилась бабушка. Даже удивительно, что она столько прожила - всего два года, как ее не стало. Мама была учительницей, и, когда мы пошли в школу, наше расписание совпало. Я говорил, что она учила детей с отставанием в развитии?
- Да, - кивнула Касси, жуя бутерброд с копченой говядиной. - И что твой отец - бакалейщик. Что это, кстати, значит?
- Отец приобрел маленький гастроном, который работал круглосуточно. Он находился в захудалом районе, но оказался очень прибыльным. Потом начал покупать дома под аренду, и ему с ними тоже повезло, в отличие от нас.
- Как это?
- Он выискивал совсем обветшалые, аварийные здания, и мы жили в них, пока он делал ремонт. И естественно, нас тоже привлекал - мы с малолетства учились держать в руках молоток. Как-то мы жили в доме без кухни, и мама держала продукты в гараже. На заднем дворе установили плитку и гриль. Как-то в доме не было воды, только колонка во дворе - а ведь речь идет о четырех маленьких сорванцах и их доведенной до крайности матери. Мы бегали писать во двор, мылись у бабушки. Мать грозила отцу, что покончит с собой, если он не протянет трубы в дом. Он смеялся: "У нас каждый год новый дом, в смысле - старый". Иногда за год дом удавалось привести в порядок. Я помню каждый, а их было не меньше двадцати. Страшные развалины. После ремонта он сдавал их и покупал новые руины. Как-то мама попробовала убедить его пожить в отремонтированном доме, пока он приводит в порядок новый. Он и слышать об этом не захотел. Не собирался тратить деньги впустую.
- Он и сейчас этим занимается?
- Нет, это уже сослужило ему службу, когда лет двадцать назад резко подскочили цены на недвижимость - раза в два-три. Он все время покупал небольшие дома, так что прибыль они приносили больше, и спрос был лучше. Ведь большинство людей может позволить себе дом за триста тысяч, а не за миллион. В общем, когда цены возросли, он начал продавать их и купил еще несколько продуктовых магазинчиков. По той же схеме - покупал у разорившихся владельцев, приводил дела порядок, продавал - но нам хотя бы не надо было жить в них! Родители живут теперь в роскошном доме - мама победила наконец! А мы с братьями до сих пор ворчим, что все наше детство прошло в старых развалюхах.
- Расскажи о братьях, - попросила она.
- Все они женаты, у всех дети. Кевину двадцать восемь, его жене тоже, они ждут первого ребенка. Джоул студент. Пишет работу о жуках, готовит себя в "Оркин". У него двое детей и жена-профессор. Томми бухгалтер. У него собственная маленькая фирма. Он ведет все семейные дела. Ему тридцать четыре, он уже десять лет как женат, детей у него трое.
- Считай, у твоих родителей шестеро внуков, - сказала Касси. - Только ты один не внес своей лепты.
- Знаю, - засмеялся он. - Но не думаю, что от меня многого ожидают по этой части.
- Они не должны так рано ставить на тебе крест.
- Вот и я им то же самое говорю. - Он усмехнулся. - Теперь твоя очередь. Расскажи о своем детстве.
- Ну… до восьми лет я жила вдвоем с мамой, а потом она встретила Фрэнка, который стал моим отчимом. Мама была с ним счастлива. Когда мне исполнилось десять, у них родился мальчик - мне он казался живой игрушкой. Через два года родилась еще девочка. Когда мне было четырнадцать и они ждали третьего, Фрэнка перевели в Де-Мойн. - Она подняла взгляд на Уолта. - Я тогда отказалась ехать с ними, и, когда семья Джулии предложила мне жить у них, родители согласились. Потом, как я узнала, все считали, что я не выдержу долго, но я очень даже выдержала. У Фрэнка с мамой была своя, новая семья, новая жизнь, и я никогда по-настоящему не чувствовала себя ее частью.
- Ты скучала по ним? - спросил он.
- Конечно! Следующие два года я часто навещала их, проводила с ними лето, потом пошла работать и приезжать стала уже реже.
- А что твой отец - родной отец?