Дина повернулась и пошла домой.
* * *
Мамы еще не было. Дина забралась на диван и раскрыла томик своего любимого писателя. Ей казалось, что она читает. Но это ей только казалось. Она знала почти наизусть все книги Хемингуэя, но сейчас прочитанные строчки проходили мимо сознания, которое было занято совсем другим сюжетом.
Дина снова и снова переживала тот долгий день. Такой далекий день. К воспоминаниям примешивались совсем ненужные мысли… Если Дина вспоминала тот момент, когда поймала взгляд Константина Константиновича на своих ногах, она думала: на сколько же ног он смотрел вот так же, как смотрел на ее ноги… Или танец в ресторане: со сколькими он вот так же танцевал… А скольких целовал - не спрашивая позволения, он сам это сказал. И мамин вопрос: "Вы уже спали с ним вместе?"… Нет, мы не спали, а вот он спал… и не с одной…
Зачем, зачем эти мысли возникали у Дины в голове? Откуда они брались?
Дина задумалась и почти сразу поняла, с чего все началось. А началось все с попытки дозвониться до Константина Константиновича. Так вот почему ей "не советовали" этого делать!..
* * *
Пришла с работы мама, они поужинали, поговорили о том о сем и легли спать.
Больше Дина не думала о Константине Константиновиче - она запретила себе это делать.
"Приеду, встретимся - тогда и разберусь во всем", - решила она. Ей даже показалось, что она уловила бессловесное одобрение Внутреннего Голоса.
Возвращение
Когда Дина собирала вещи в обратную дорогу - а уезжала она на два дня раньше, чем планировала, - мама сказала с пониманием:
- Поезжай, доченька, все равно я на работе целыми днями, тебе скучно одной. А в столице будет чем заняться эти несколько свободных дней. И ведь, поди, соскучилась! - добавила с заговорщицкой улыбкой.
Потом она принесла из своей комнаты аптечную баночку, протянула ее Дине и смущенно сказала:
- Диночка… возьми вот это.
- Что это? - спросила Дина.
- Ты уже совсем взрослая девушка… Вот уже влюблена… - Она подняла на Дину чистый взгляд. - Тебе это может скоро пригодиться. Это противозачаточная мазь… Моя подруга, гинеколог… ты ее знаешь, Маргарита Витольдовна… она посоветовала. Это по ее рецепту сделано…
Дина смотрела на маму и ждала продолжения, она просто не знала, что говорить.
- За границей, говорят, есть специальные таблетки, которые женщины пьют, чтобы не забеременеть… Тебе же еще год учиться… А аборты - это очень вредно… Возьми, доченька.
- Мам… мне это не нужно…
- Возьми! - с непосредственной настойчивостью сказала мама и объяснила, как мазью пользоваться.
И Дина поняла, что не нужно смущаться - мама знает, что говорит. Пригодится, не пригодится… кто знает. Но она права, пусть будет.
- Мам… спасибо… я возьму… но ты не думай…
- Я и не думаю ничего такого, что могло бы тебя обидеть.
Это была мама: любящая мама, которая заботится о дочери и хочет предупредить любую непредвиденность.
- Спасибо, мам, - сказала Дина и спрятала баночку.
* * *
Дина вошла в общежитие, поставила сумки прямо у двери, чтобы перевести дух, и подошла к столу вахтера.
- Здравствуйте, Валентина Семенна.
- Здравствуй, здравствуй, Диночка. Что раньше вернулась? - Валентина Семеновна, приветливая добросердечная женщина, отложила носок, который вязала почти не глядя, так быстро, что только спицы стрекотали в ее руках.
- Да так… Скучно стало. Подруги заняты, кто работой, кто семьей. Мама тоже на работе - конец месяца, всегда так…
- Ну-ну… Здесь хоть на пляж походишь - погода-то установилась. Жара уже вон который день стоит. Твоих девчонок, правда, пока нет. - Она выдвинула ящик стола, достала ключ с биркой и прикрепленной запиской и прочла: - Турбина - третье, Панова - третье, Колыванова - первое сентября, Яковлева выбыла.
- Римма Яковлева выбыла?! - Дина не могла скрыть удивления.
- Да… документы забрала и уехала.
- Отчислили?..
- Нет, говорит, сама не хочет больше тут учиться. Будет, говорит, в художественный институт поступать.
- Да… - сказала Дина растерянно, - рисует она здорово…
Взяв ключ, она ухватила сумки и направилась к себе.
В комнате было пусто и неуютно: все вещи, книги и бытовую утварь студенты сдавали на лето в камеру хранения. Постели без белья, матрасы свернуты, а Риммина кровать была совсем пустой и резала глаз голой металлической сеткой.
Дина поставила сумки возле своей тумбочки. Потом взяла с соседней кровати серое с синими полосами казенное одеяло и застелила им зияющую пустоту на бывшем Риммином месте.
Она присела на стул, посидела, рассеянно глядя в окно. Потом поднялась и вышла из комнаты.
- Валентина Семенна, дайте мне, пожалуйста, от кухни ключ, - попросила Дина вахтершу.
- А, да-да! - Валентина Семеновна проворно достала из ящика ключ и протянула Дине. - Ваш этаж еще пустой, ты первая.
Дина смущенно кивнула на телефонный аппарат:
- А можно мне позвонить? Я быстро!
- Позвони, позвони. - Вахтерша уже стучала спицами, из-под которых, казалось, прямо на глазах вырастал белый пушистый носок.
Дина набрала номер, послушала череду долгих гудков и положила трубку. Она взяла ключ от кухни и вернулась к себе.
За окном общежития светило яркое солнце и щебетали птицы.
В душе у Дины образовалась непонятная и неведомая доселе пустота. И Внутренний Голос куда-то пропал…
Дина посмотрела на часы - три двадцать. Она поставила будильник на шесть, легла на постель, взяла книгу и попыталась читать. Строчки текста пронизывали сознание, не оставляя следа. И даже память не работала - не желала восстанавливать читанное много раз. Пустота…
Дина отложила книгу и закрыла глаза.
* * *
В шесть часов запиликал будильник, Дина резко села на постели, глянула в окно, словно ждала оттуда какого-то знака, потом поднялась, оправила на себе юбку и вышла из комнаты.
- Можно, Валентина Семенна? - спросила она, кивнув на телефон.
- Звони, звони, - разрешила та, не отрываясь от своего занятия.
И снова Дине никто не отвечал. Она считала гудки, потом сбилась со счета, хотя давно поняла, что трубку на том конце провода не снимут.
- Что, нет никого? - участливо спросила вахтерша.
- Нет… - вздохнула Дина и набрала другой номер.
Автоматически начала считать длинные гулкие гудки. Четвертый прервался щелчком.
- Але? - Это была мамина старшая сестра.
- Тетя Ира! Здравствуйте.
- Здравствуй, Диночка! Приехала уже?
- Да, вот только сегодня. Вам мама тут передала посылочку.
- Приезжай к нам, если не занята. Мы послезавтра уезжаем… Ну, я тебе при встрече расскажу. Приедешь?
- Да. Хорошо.
- Приезжай! Может, и переночуешь, если дел нет.
- Ладно, спасибо, теть Ир! Приеду.
Дина переложила из дорожной сумки в авоську несколько банок, завернутых в газеты, переоделась, заперла комнату и спустилась в вестибюль.
При виде Дины, одетой в новое платье, в зеленые лодочки и с точно такого же цвета сумочкой, с розовыми клипсами в ушах, вахтерша воскликнула:
- Ну, красавица! Ну, модница!.. Куда собралась?
- К родным поеду, - ответила Дина, поставив авоську на подоконник и подходя к столу. - Может, заночую у них. - Она протянула вахтерше ключ и снова смущенно кивнула в сторону телефона: - Можно, Валентина Семенна?..
- Можно, звони, звони…
И снова Дина услышала бесконечную череду гудков.
Она взяла авоську, попрощалась с Валентиной Семеновной и вышла в теплый, солнечный, совсем уже летний день.
Родные
В семье тети Иры Дину любили. Ее муж - высокопоставленный чиновник в Министерстве легкой промышленности - все время приводил Дину в пример своим детям: сыну Коле, который был старше Дины на три года, и дочери Ане, ученице девятого класса. Оба они, вовсе не глупые ребята, учились не так успешно, как Дина, с ленцой.
- Трудностей вам не хватает! - провозглашал дядя Саша, Александр Викторович. - Разнежились у меня за пазухой!.. Разбаловались!
Вон ваша сестра - круглая отличница! А живет-то в общежитии! И мамы с папой нет, чтоб продуктов купили да обедами из трех блюд кормили!.. Сам виноват - дую вам в попу с детства!..
Говорил дядя Саша все это не зло - детей своих он любил, но не упускал случая пожурить лишний раз. Когда сын провалил после школы вступительные в университет, его призвали в армию. Тетя Ира умоляла мужа "сделать что-нибудь", но тот оставался непреклонен:
- Мужчина без службы в армии останется размазней. А тем более наш избалованный сын! Пусть узнает, почем фунт лиха! - И пальцем не шевельнул, чтобы устроить отсрочку Коле.
Потом он буквально за руку отвел Колю в институт, когда тот, вернувшись из армии, заявил, что собирается ехать строить Асуанскую плотину.
- Успеешь! - сказал дядя Саша. - Вот выучишься и поедешь строить хоть Асуанскую, хоть марсианскую плотину!