- И что же?
- Ты можешь представить, как взбесится Фанни, если вы с Эдвардом будете вместе?
На следующий день Эдвард взял машину Фанни и пригласил Элинор прокатиться с ним в Брайтон.
- А она знает? - спросила Элинор.
В ответ Эдвард улыбнулся. Она обратила внимание на то, какие у него красивые зубы, - хотя в общепринятом смысле его вряд ли можно было назвать привлекательным.
- Кто и что должен знать?
- Знает ли Фанни, что ты едешь в Брайтон?
- О да, - с легкостью заверил ее Эдвард, - у меня тут целый список дел, которые она мне поручила: забрать краны для ванной, купить билеты в театр и еще каталог обоев…
- Я не то имела в виду, - перебила Элинор. - Меня интересует, в курсе ли Фанни, что ты собираешься пригласить меня поехать с тобой.
- Нет, - ответил он. - Ей и не надо знать. Она посадила меня в этот космический корабль, который называет машиной, и вручила список - остальное ее не касается.
Элинор все еще колебалась.
- Он абсолютно прав, - вступила в разговор Белл. - Она ничего не узнает, и, к тому же, что меняет тот факт, в курсе она или нет?
- Но…
- Садись же, дорогая.
- Вот-вот, садись!
- Ну же, - сказал Эдвард, распахивая пассажирскую дверь и улыбаясь во весь рот. - Давай. Пожалуйста. Пожалуйста! Купим фиш-энд-чипс, посидим на пляже. Мне так не хочется ехать одному!
- Вообще-то у меня куча дел, - слабым голосом произнесла Элинор.
Она взглянула на Эдварда: тут он слегка наклонился и свободной рукой мягко, но решительно втолкнул ее внутрь, на пассажирское сиденье. Дверца захлопнулась. С той же широкой улыбкой он побежал садиться за руль.
- Только посмотрите, - добродушно заметила Марианна, - до чего он доволен!
- Они оба.
Машина резко тронулась с места; гравий взметнулся из-под колес.
- Славный парень, - сказала Белл.
- Тебе понравится любой, кто проявит интерес к Элли.
- О да. Конечно. Но он и правда очень славный.
- И богатый. У его семьи денег куры не клюют.
- Для меня, - сказала Белл, обнимая Марианну за талию одной рукой, - это не имеет никакого значения. Точно так же, как для тебя. Если он хороший человек, если он нравится Элли, а она - ему, для меня этого более чем достаточно. И для тебя тоже, я уверена.
Глядя вслед машине, в последний раз промелькнувшей на дальнем повороте подъездной дороги, Марианна сказала с неожиданной серьезностью:
- Нет. Только не для меня.
- Дорогая!
Она теснее прижалась к матери.
- Мама, ты ведь знаешь, что это так. Мне не нужен просто хороший человек, я ищу своего единственного. Мне не нужен тот, кто сочтет меня достаточно талантливой, чтобы играть на гитаре, - я хочу найти мужчину, который будет понимать, что я играю, будет понимать, кто я есть и ценить это. Ценить меня. - Она на мгновение замолчала, слегка отстранившись, а потом добавила:
- А иначе лучше уж остаться одной. Хоть на всю жизнь.
Белл рассмеялась.
- Дорогая, тебе рано отчаиваться. Ты всего год назад окончила школу, у тебя все еще…
Марианна отступила на шаг, высвобождаясь из материнских объятий.
- Я говорю серьезно, - горячо воскликнула она. - Серьезно. Я не ищу мужчину, я ищу родственную душу. А если такого не найдется, я лучше буду одна. Ты понимаешь?
Белл молчала; ее невидящий взгляд был устремлен куда-то вдаль.
- Мам? - окликнула Марианна.
Белл легонько встряхнула головой. Марианна снова прижалась к ней.
- Мам, ты вспоминаешь папу?
Белл тихо вздохнула.
- Если так, - а ведь ты о нем подумала, правда? - тогда ты понимаешь, о чем я говорю, - сказала Марианна. - От кого, как не от тебя, я унаследовала свою веру: веру в то, что однажды мне суждено повстречать любовь всей моей жизни!
Белл слегка повернулась и одарила дочь загадочной улыбкой.
- Сдаюсь, дорогая! - ответила она.
Из окон своей спальни - трех эркерных, выходящих на юг, и еще двух, западных - Фанни могла во всех подробностях разглядеть запущенный огород, начинавшийся за просторной лужайкой: теплицы, срочно нуждающиеся в починке, заросшие грядки, необрезанные фруктовые деревья и общий упадок, царящий повсюду. А еще, в малиннике с покосившейся оградой, кое-как обвязанной провисшей проволокой, она увидела Белл в одном из ее обычных цыганских балахонов и в джинсах, собирающую малину.
Конечно, в каком-то смысле Белл имела полное право собирать малину в Норленде: кусты были посажены еще во времена дяди Генри, и Белл с мужем хотя и неумело, но старательно ухаживали за огородом и садами все годы, что прожили здесь. Однако теперь Норленд принадлежал Джону, а следовательно, и Фанни. Таким образом, само поместье и все, что имело к нему отношение, являлось не только сферой ее ответственности, но и неотъемлемой собственностью. Глядя в окно, Фанни внезапно осознала, что мачеха (причем признанная исключительно из вежливости) ее мужа без спроса собирает ее - Фанни! - ягоды.
Ей хватило трех минут, чтобы выйти из спальни, добраться до лестницы, спуститься вниз, промаршировать по выложенному черно-белой плиткой холлу к задней двери и, быстрым шагом миновав лужайку, распахнуть калитку в огород. Фанни громко хлопнула калиткой у себя за спиной, чтобы привлечь внимание к своему появлению - между прочим, небеспричинному.
Белл рассеянно взглянула на нее. В этот момент она мысленно прикидывала, как лучше расставить мебель в коттедже, сдающемся внаем, в Баркомб-Кроссе - сама Белл находила его весьма походящим, хотя Элинор и настаивала, что он им не по карману, - поэтому срывала ягоды почти механически, грезя наяву.
- Доброе утро, - отчеканила Фанни.
Белл изобразила на лице улыбку.
- Доброе утро, Фанни.
Через дыру в проволочной сетке Фанни пролезла в малинник. На ногах у нее были лаковые туфельки без каблуков, украшенные золотыми пряжками. Она огляделась по сторонам.
- Тут все ужасно запущено.
Белл мягко произнесла:
- Малине, похоже, от этого только лучше. Вот, взгляните.
Она протянула Фанни миску, на что та криво усмехнулась.
- Вы не многовато собрали?
- Мы же их вырастили, Фанни!
- И все же…
- Я с удовольствием собрала бы и для вас. Я звала с собой Гарри - думала, ему понравится собирать ягоды, но он сказал, что не любит малину.
Фанни с нажимом произнесла:
- Мы очень избирательно подходим к фруктам, которые даем Гарри.
Белл продолжила срывать малину.
- Бананы, - сказала она, отвернувшись. - Одни бананы, насколько мне известно. Неужели от них больше пользы, чем от яблок, которых он даже не пробовал?
Секунду между ними висело наэлектризованное молчание. Потом Фанни заметила:
- Элинор вам не помогает?
- Вы же видите - нет.
- Потому что ее нет дома, - продолжала та.
Белл ничего не ответила. Продираясь сквозь кусты, Фанни обошла вокруг и снова оказалась перед ней.
- Конечно, ее нет дома, потому что она сейчас в моей машине, с моим братом, и едет в Брайтон.
- А если и так?
- Я не хочу, чтобы вы думали, будто я ничего не заметила. Не хочу, чтобы вы считали меня слепой. Меня никто не спросил. Я видела их. Видела, как они уезжали.
- Эдвард ее пригласил! - негодующе возразила Белл.
Фанни протянула руку и взяла крупную, налитую соком ягоду из миски, которую держала Белл.
- Очень может быть. Но ей не обязательно было соглашаться.
Белл сделала шаг назад, чтобы Фанни не могла дотянуться до миски.
- Прошу прощения! - оскорбленным тоном воскликнула она.
Фанни посмотрела на ягоду у себя в руке, а потом перевела взгляд на Белл.
- Не стройте никаких иллюзий, - сказала она.
- Но…
- Слушайте, - перебила ее Фанни. - Вот что я вам скажу: мой отец сам пробивал себе дорогу и добился больших успехов исключительно ценой собственных усилий. Он амбициозен, и это касается в том числе его детей. Ему наверняка понравится в Норленде. Но ему совершенно точно не понравится, если его сын даст себя окрутить какой-то побирушке, полукровной сестрице зятя, да к тому же незаконнорожденной. И тем более против будет наша мать - если, конечно, узнает. - Фанни сделала паузу, а потом добавила:
- Не говоря уже обо мне.
Белл, потрясенная, во все глаза смотрела на нее.
- Фанни, я не верю своим ушам!
Фанни взмахнула рукой с зажатой в ней ягодой малины.
- Мне все равно, верите вы или нет. Это не имеет никакого значения. Но когда Элинор вернется из своего маленького романтического путешествия в моей машине с моим братом, вам придется сказать ей кое-что. Всего три слова. Даже не думай! Вы меня поняли, Белл? Думать не смей об Эдварде.
С этими словами она бросила ягоду на землю и раздавила носком лаковой туфельки.
Эдвард протянул ей бумажный кулек.
- Возьми еще картошки.
Элинор лежала на спине, на поношенной куртке Эдварда, которую тот расстелил для нее поверх гальки. Она помахала рукой.
- Больше не могу.
- Один кусочек.
- Честное слово, не могу. Было очень вкусно. И рыба - просто идеальная. Кстати, спасибо, что не переборщил с уксусом.
Эдвард бросил в рот еще ломтик картошки.
- У меня с ним сложные отношения.
Элинор тихонько фыркнула.