- Эта женщина необыкновенно хороша… - сказал молодой человек и прибавил еле слышным голосом: - Мне бы очень хотелось снова увидеть ее!
Судья сделал порывистое движение.
- Ты не можешь ее любить! Ты даже не видел ее лица!
- Да, конечно. Но в ней есть что-то очаровывающее…
- К счастью, ты ее больше не увидишь.
- Кто знает…
- Эта вся чертовщина пройдет, когда ты увидишь Марию Бюртель, которая, я надеюсь, станет твоей женой. Тогда ты поймешь, что твое счастье и судьба находятся возле очаровательной, чистой и кроткой женщины, принадлежащей тебе не только телом, но и душой! Очень скоро, через несколько дней, она и ее сестра Эва, невеста твоего брата Эдуарда, приедут сюда. Они - мои воспитанницы. Сейчас они гостят у своей родственницы Юдифи Бюртель, прекрасной женщины…
- И вы думаете, я полюблю Марию?
- Чтобы не любить ее, нужно быть слепым и глухим. Красота этой молодой девушки овладеет твоим сердцем, будь оно даже из мрамора. И ты не ошибешься, женившись на ней. Но постарайся освободить свое сердце и забыть о мнимом сне.
- Батюшка! Мне пришла в голову мысль… Вы доверяете Казилю?
- Конечно.
- Тогда вы должны согласиться: если мое приключение происходило не во сне, то Казиль не заслуживает вашего доверия.
- Почему?
- Потому что он непременно должен был стать сообщником таинственной незнакомки: меня не могли бы унести спящим из храма Шивы без его согласия.
- Смотри не ошибись! Если ты обвиняешь Казиля, то должен обвинить и Стопа.
- Почему?
- Разве Стоп, как и Казиль, не находился рядом с тобой?
- Да, но Стоп спал так же крепко, как и я.
- А почему не допустить, что и Казиль тоже задремал?
- Он сказал мне, что не спал.
Джон Малькольм пожал плечами.
- Казиль мог солгать, сам того не подозревая. Наркотик оказал на него такое же воздействие, как и на тебя, и на Стопа. Все это очень просто. Я знаю Казиля, он воплощение преданности. Признательная душа, честная и правдивая натура. Ничто не поколеблет моего доверия к нему.
Джордж был побежден.
Разговор между отцом и сыном продолжался, но тема переменилось. Нам здесь предстоит дать некоторые пояснения.
Семья Малькольмов происходила из древнего, знаменитого рода и обладала некогда громадным состоянием. Генри Малькольм, отец сэра Джона, вел веселую жизнь, у него было несколько сотен прекрасных лошадей, он проводил время на охоте, давал блистательные обеды для аристократии графства, был заядлым любителем прекрасного пола.
Но вот жена его умерла, сам он разорился и окончил жизнь на дуэли из-за прекрасных глаз балетной танцовщицы театра Друрилейн. Умирая, он оставил запутанное состояние и единственного двенадцатилетнего сына. Ребенка поместили в пансион, а юристы взялись поправить расстроенные финансы.
Мы знаем, как действуют такие люди. В Англии они поступают так же, как и во Франции. Под предлогом распутать дела они так их запутали, что через три года, после нескончаемых процессов, Джону Малькольму от состояния, оцениваемого примерно в триста тысяч годового дохода, остался только скромный доход в пятьсот фунтов стерлингов и маленький дом в Нортумберленде, в очаровательном и живописном местечке. Двенадцать тысяч дохода не считаются в Англии бедностью, но в то же время они недостаточны для жизни дворянина из хорошего дома.
Джон Малькольм, блистательно завершив учебу, решил, что ему необходимо сделать карьеру. Поэтому он бросился в лабиринт юриспруденции.
Обладая древним именем, он мог сделать партию и женитьбой поправить свои дела, но подобная мысль даже не могла прийти ему в голову, потому что молодой человек безумно влюбился в прелестную девушку, достойную подобной любви, но не имевшую другого приданого, кроме красоты, ума и добродетели. Он женился на ней, и у них родилось двое детей: Джордж и Эдуард. Джон Малькольм был счастливейшим человеком до того дня, когда внезапная смерть похитила у него молодую жену. Казалось, он не перенесет удара и если не умрет, то, по крайней мере, потеряет рассудок.
И в самом деле, Джон Малькольм, чувствуя, что сходит с ума от отчаяния, хотел покончить с собой, чтобы соединиться с той, которую так сильно любил, но, к счастью, вовремя вспомнил, что он - отец: чувство долга одержало верх и вернуло его к жизни.
"Я буду жить для своих сыновей", - решил он.
С этого момента он очень много работает, и скоро его труды достойно вознаграждаются. Административный совет Ост-Индской компании предложил ему место главного судьи в бенаресской провинции. Всем известно, с какой поистине царской милостью одаряет Ост-Индская компания тех, кто преданно служит ей.
Джон Малькольм решил, что это предложение даст ему возможность за несколько лет сколотить надежное состояние для сыновей, и, даже не подумав о смертельных опасностях, которые ожидают всякого европейца в Индии, принял предложение. Поместив детей в колледж, он немедленно отправился к месту назначения.
Вернулся он через десять лет, взяв многомесячный отпуск. Старшему сыну Джорджу было тогда двадцать три года, а младшему Эдуарду - девятнадцать. Оба, окончив учебу, жили в замке Аусбюри, как настоящие дворяне, имея, благодаря отцу, все.
Джон Малькольм счастливо прожил с сыновьями около шести месяцев, и сердце его билось от гордости за своих красивых и сильных сыновей.
Когда наступило время отъезда, оба сына, не желая разлучаться с отцом, просили позволения сопровождать его.
Джон Малькольм, тронутый их привязанностью, чуть было не согласился на эту просьбу и едва не воскликнул: "Да, милые дети, мы больше никогда не расстанемся! Я беру вас с собой!"
Но, подумав о вредном индийском климате, эпидемиях, диких животных, о ненависти коренных жителей к иностранцам, он ответил:
- Я возьму с собой кого-нибудь одного. Другой же пока останется в Англии…
- Хорошо, - сказал Джордж, - я старший и потому последую за вами.
- Почему же не я, брат? - возразил Эдуард. - Будет большой несправедливостью учитывать возраст, который здесь не имеет значения.
И между братьями начался спор, длившийся бы до бесконечности, если бы им не пришло в голову бросить жребий.
Случай благоприятствовал младшему, и Эдуард с восторгом закричал:
- Батюшка, я еду с вами!
Глаза Джорджа наполнились слезами.
- Мальчик мой, - сказал ему отец, взяв за обе руки, - наберись мужества и терпения: ты ненадолго останешься в Англии и скоро присоединишься к нам.
- Вы обещаете мне это? - с надеждой спросил Джордж.
- Клянусь тебе!
- И когда же это случится?
- Как только я получу уверенность в том, что климат и новые обычаи Ост-Индии не расстроят здоровья Эдуарда.
Через день после этой семейной сцены Джон Малькольм с младшим сыном сели на корабль, отправлявшийся в Индию.
Джордж, немного утешенный обещанием отца, продолжал вести в Аусбюри спокойную, однообразную жизнь деревенского дворянина, не забывая по нескольку часов в день отдавать изучению индусского языка по книгам, присылаемым отцом.
Прошло шесть лет. В течение этого времени несколько поездок в Лондон и четырехмесячное путешествие по Франции стали единственным развлечением Джорджа Малькольма.
Каждый месяц он получал письма от отца или Эдуарда. День, в который приходило ожидаемое послание в Аусбюри, был для Джорджа днем радости.
Однажды, в конце шестого года разлуки, Джордж собирался на охоту за зайцами. Уже были подготовлены собаки, и лошадь с нетерпением била копытами землю. Джордж поправил шпоры и, взяв хлыст с рукояткой из слоновой кости, приготовился выйти из комнаты, как внезапно вбежал Стоп, размахивая над головой письмом.
- Ваша честь, ваша честь, хорошая новость! Письмо оттуда.
"Оттуда" означало Ост-Индию.
X. ТАЙНА СЭРА ДЖОНА МАЛЬКОЛЬМА
Сердце Джорджа забилось от радостного предчувствия.
Глядя на господина, Стоп с нетерпением и любопытством ждал объяснений.
- Мне кажется, если я не ошибаюсь, ваша честь получила приятную новость, - сказал он с почтительной фамильярностью слуги, которому многое доверяют.
- Ты не ошибся, мой добрый Стоп, - отвечал Джордж Малькольм, - я получил самую лучшую новость.
- Можно мне спросить у вашей чести…
- Что обрадовало меня? Ты сейчас узнаешь и разделишь мою радость! Через несколько недель я обниму батюшку и брата…
- Сэр Джон и сэр Эдуард возвращаются в Англию? - с живостью спросил Стоп.
- Как раз наоборот, - улыбнулся Джордж, - мы сами поедем к ним.
Лицо Стопа сразу помрачнело.
- В Ост-Индию? - пробормотал он.
- Да, в Бенарес… Нас ждет прекрасное путешествие.
Стоп молчал, опустив голову.
- Но мысль об этом путешествии не должна делать тебя грустным.
- Все это так неожиданно…
- Не правда ли, приятный сюрприз?
- О, конечно, ваша честь; но нам так хорошо здесь жилось…
- Там нам будет еще лучше!
- Не смею противоречить вашей чести, но ведь переезд туда долог и сопряжен с такими опасностями… Да и кораблекрушения не так уж редки.
Джордж, строго взглянув на лакея, сказал:
- Если ты боишься ехать со мной, можешь спокойно оставаться здесь! Я не хочу, чтобы моим товарищем оказался человек, боящийся опасности и преданность которого ослабевает, как только приходит время доказать ее.
- Ваша честь прекрасно знает, что я последую за вами куда угодно, - возразил Стоп, делая над собой героическое усилие. - Чтобы не расставаться с вами, я готов стать под дуло пушки… Что же касается морской болезни, то я вынесу и ее.
- Вот теперь я узнаю тебя, мой добрый Стоп!