- Здорово, - улыбнулась Юлька, - и в самом деле красивое имя. Не плачь, Чупа, я понимаю, как тебе тяжело. Но я нисколько не сомневаюсь в том, что ты и в самом деле встретишь свою любовь и родишь самую красивую девочку на свете с самым красивым именем. Надо только немного подождать.
- Юлька, а если со мной что-нибудь случится, ты будешь о ней заботиться?
- Что ты несешь?!
- Ну скажи, будешь?
- Конечно буду. Только ты сначала ее роди. В данный момент мне необходимо заботиться о тебе.
Юлька вытерла мои слезы и твердо произнесла:
- Вот что, дорогая, тебе надо сделать аборт прямо сейчас.
- Почему именно сейчас?
- Потому что ожидание - это самое худшее и тяжкое из чувств. За завтрашний день ты себя просто изведешь, и все. Нельзя рожать от алкоголика и наркомана. И как я сразу об этом не подумала?! Будут у тебя еще детки. Встретишь ты достойного человека и родишь самую красивую девочку на свете и имя ей дашь какое захочешь!
- Правда? - Я с надеждой посмотрела на Юльку.
- Глупенькая! Конечно, правда.
Я позвонила своему врачу и сообщила ему, что хочу сделать аборт сию минуту. Дедуля сказал, чтобы я подъезжала в гинекологическое отделение. Юлька налила мне полный бокал текилы. Я выпила его до дна и почувствовала, как все поплыло перед глазами.
- Это как обезболивающее, - пояснила подруга.
Мы вышли на улицу. Бульдог ковырялся в моторе.
- Ты куда? - поинтересовался он.
- На аборт.
- Прямо сейчас?
- Да, и чем быстрее - тем лучше.
Бульдог сел за руль, и мы поехали в город. В больнице нас встретил дедуля. Он дал мне сменную одежду и велел идти следом за ним. Я окинула Юльку и Бульдога грустным взглядом и вошла в кабинет. Когда все закончилось, низ живота противно ныл. Выдавив из себя улыбку, я спросила у доктора:
- Неужели все?
- Все, и все прошло хорошо. Даст бог без осложнений. Нужно только немного полежать.
Я легла на кушетку и закрыла глаза. Врач вышел. Минут через пять в комнату вошел Бульдог. Он сел на корточки и взял меня за руку:
- Ну что, живая?
- Живая.
- Как все прошло?
- Слава богу, нормально. А где Юлька?
- В машине по телефону трещит уже целый час.
- Помоги мне встать, и поехали.
- Нет. Тебе надо немного полежать.
- Поехали. Ненавижу больницы.
- Тогда я возьму тебя на руки и донесу до машины. Ты слишком слаба.
- Ладно. Только помоги мне одеться.
Я приказала Бульдогу отвернуться и сняла белую больничную ночнушку, затем натянула платье. Бульдог наклонился и помог мне обуться. После этого он взял меня на руки и понес, словно пушинку, к машине.
- Ну как, подруга, живая? - участливо спросила Юлька.
- Живая, - улыбнулась я. - А ты с кем трещишь не умолкая?
- Со своим ненаглядным.
- Он, наверное, рвет и мечет за то, что ты осталась у меня ночевать…
- А куда ему деваться! Ты лучше скажи, как все прошло?
- Нормально. Говорят, без осложнений.
- Ну и чудненько. А чувствуешь ты себя как?
- Средней паршивости.
- Ничего. Завтра будет полегче.
Вернувшись на дачу, я с удовольствием вытянулась на мягком кожаном диване, а Юлька устроилась рядом.
- Знаешь, мне всегда казалось, что кожаные диваны должны быть грубыми и холодными, а они, наоборот, мягкие и теплые.
Юлька провела рукой по моим волосам и нежно прошептала:
- Вот и все, Чупа. Вот и все.
- Еще бы знать, куда подевался этот придурок Фома. Что за шутку он решил со мной сыграть?!
- Я думаю, что мальчики хоть что-то должны выяснить.
- Я тоже на это надеюсь.
На следующее утро Юлька поехала домой, а я, прислушавшись к совету Бульдога, решила отдохнуть.
Приехав в Гатчину, мы с ним купили небольшой арбуз и съели его, не выходя из машины.
- Как ты провела ночь? - поинтересовался Бульдог.
- Послушай, ты больше похож на врача, а не на телохранителя. Нормально. Как я могу ее еще провести?!
Гатчинский дворец отличался от других дворцов приглушенной простотой и в то же время изысканным вкусом. Я стояла на дворцовой площади, мне казалось, что еще чуть-чуть - и начнется парад, заиграет старинная музыка.
- Нравится? - спросил Бульдог.
- Еще бы, - вздохнула я.
Расстелив покрывало, мы прилегли на травке.
- Ты попроще не мог одеться? - улыбнулась я.
- Как это - попроще?
- Валяешься в таком дорогом костюме на траве.
- Я лежу не на траве, а на покрывале. Ты, наверное, заметила, что я всегда хожу только в костюмах.
- Заметила. Именно поэтому ты мне и нравишься.
- Надо же, а я и не знал, что удостоен чести нравиться тебе.
- Ну хотя бы пиджак сними, жарко ведь, - не унималась я.
- Не хочу, я же на работе. Знаешь что, давай я принесу мороженое?
- Тащи, - обрадовалась я.
Через пять минут Бульдог принес эскимо в блестящих обертках. Я скинула туфли, задрала платье повыше и принялась с наслаждением есть мороженое.
- Чупа, я сегодня не останусь ночевать. Вернусь завтра к вечеру. Мне нужен выходной.
- Что-нибудь случилось?
- Нет. Просто нужен, и все.
- Хочешь увидеться со своей стриптизершей?
- Да, у нее там какие-то неприятности.
- А ты когда уедешь?
- Как только доставлю тебя домой. Я думаю, ты будешь вести себя хорошо и дождешься меня без всяких происшествий.
- Вот еще! - фыркнула я. - Нужен ты мне больно. У меня охранников полный дом. Можешь хоть два дня гулять!
- Чупа, я не гуляю, а беру выходной. Когда я нанимался на работу, то подписывал контракт, где черным по белому написано, что раз в неделю мне положен выходной. Я же не могу работать без выходных.
- Я ничего не имею против, пожалуйста.
Бульдог посмотрел на часы и улыбнулся:
- Ну что, можно идти.
- Давай еще чуть-чуть поваляемся, здесь так здорово.
- Я, конечно, не врач, но мне кажется, что после аборта нельзя находиться на солнышке. У тебя же сейчас кровотечение.
- И все-то ты знаешь, - вздохнула я. - Наверное, твоя девушка делала аборт?
- Нет. Она предохраняется таблетками.
- Подожди. Вот забеременеет и заставит тебя жениться.
- Чупа, меня никогда и никто не может что-либо заставить сделать. Я свободный человек, понимаешь?!
- Ладно. Не заводись.
Я достала косметичку. Провела помадой по губам и припудрила носик. Закончив это важное дело, я улыбнулась.
- Ты что? - удивился Бульдог.
- Да ничего. Просто было время, когда у меня в сумочке лежали только губная помада и тюбик туши, а сейчас - газовый пистолет, электрошокер, мобильный и сканер. Это тебе дозволено настоящий пистолет носить, ты же в охранном агентстве числишься, а мне нежелательно.
- Чупа, а зачем тебе сканер?
- О, это моя самая любимая вещица. При помощи сканера я прослушиваю чужие сотовые телефоны, выхожу на милицейские волны и рации. Это очень интересно, особенно когда настроение скверное.
- Получается, что сотовая связь совсем не защищена?
- Не знаю, но тем не менее у меня есть возможность ее прослушивать. Эта игрушка не всем коммерсам по карману и нигде не продается. Я прослушиваю своих пацанов, тех, кто работает под моей крышей в сети ресторанов и магазинов, ну и, конечно, разговоры ребят из других криминальных группировок. Я в курсе всех событий, понимаешь, всех.
- А как это делается?
- Очень просто. У каждого сотового телефона есть своя частота. Ее надо только знать. Так вот, я настраиваю свой сканер на нужную частоту и жду звонков.
- А как ты узнаешь, какая частота у интересующего тебя телефона? Вон, видишь, мужик пошел с сотовым. Можешь его прослушать?
- Запросто. У меня есть маленький приборчик для выявления частоты - только нужно подойти поближе.
Незнакомец с сотовым сел неподалеку от нас. Я подошла к нему и попросила зажигалку. Мужчина приветливо улыбнулся и с удовольствием протянул мне "Зиппо". Я прикурила, не выпуская из рук небольшой приборчик, напоминающий маленькую черную спичечную коробочку. Затем, отдав ему зажигалку, направилась к Бульдогу.
- Вот тебе и частота высветилась.
Мне осталось только навести сканер на нужную частоту, и мы отчетливо услышали чужой разговор.
- Коммерс какой-то. - Я отключила сканер и строго посмотрела на Бульдога. - Только это наша с тобой маленькая тайна. Я не хочу, чтобы кто-то из моих пацанов про это знал.
- Само собой. Значит, ты и мой телефон прослушиваешь?
- Бывает. Когда делать нечего. Вот только не успела прослушать, куда это ты на выходные намылился, - засмеялась я.
Бульдог помог мне встать, и мы отправились во дворец. Мой телохранитель с удовольствием ходил из зала в зал, слушая экскурсовода, а я плелась сзади и думала о Фоме. Сегодня должен приехать Гарик и прояснить ситуацию. Я молила бога только об одном - хоть бы Фома был мертв.
- Тебе неинтересно?
Я опомнилась.
- Почему? Интересно.
- А мне кажется, что мысленно ты не здесь, а совсем в другом месте.
- Глупости. Мне вон та вазочка нравится. - Я показала на большую, украшенную разноцветными каменьями вазу, стоящую в углу. - Я бы ее с удовольствием купила.
- Губа не дура, - улыбнулся Бульдог. - Есть вещи, которые не продаются. Они бесценны.
- Ерунда. У каждой вещи есть своя цена. Просто что-то стоит дороже, а что-то дешевле.
- Ты хочешь сказать, что все на свете можно купить?
- Конечно. Если имеешь деньги и тебя устраивает цена…