- После того как инкуба удалось изгнать в Приграничье, попросили Брока… - Она заметила, что я собираюсь что-то сказать, и поспешно добавила: - Да, Брок - один из норвежских дэвов, в древние времена они служили у богов кузнецами. Они с братом живут в наших местах уже добрую сотню лет… Мы опросили Брока снабдить все окна и двери в доме железными задвижками, способными помешать инкубу проникнуть внутрь. Мы все-таки мы подозревали, что Дэлия разрешала ему входить в дом, хотя и не всегда.
- Но ведь Дэлия Ла Мотт прожила долгую жизнь, - запротестовала я. - А я всегда считала, что демоны высасывают своих жертв досуха и не оставляют их в покое, пока те не умрут.
Элизабет Бук с Суэлой тревожно переглянулись. Потом декан молча кивнула, словно позволив подруге продолжать.
- Этому инкубу, похоже, известно, как поддерживать в своих жертвах жизнь, чтобы те не умерли раньше времени. Если то, что о нем рассказывают, правда, то когда-то давно он и сам был человеком - он до сих пор верит, что сможет обрести человеческий облик, если его полюбит смертная девушка. Мы думаем, Дэлия нашла способ как-то уживаться с ним… или, может, предложила ему сделку. Она черпала в нем вдохновение - а когда чувствовала, что слабеет, что силы ее на исходе, на какое-то время отсылала его назад, в Приграничье.
- Как-то невежливо, - пробормотала я.
Кому понравится, если с тобой обращаются как с комнатной собачкой? Неудивительно, что инкуб озверел.
Суэла покачала головой.
- Думаете, он стал таким, потому что она дурно обращалась с ним, да? Но вы ведь читали письмо Ангуса. Этот демон в свое время убил его сестру. Не стоит его недооценивать. И оправдывать тоже не стоит. Конечно, Дэлия прожила долгую жизнь, но сил у нее хватало только на то, чтобы писать свои книги. Она мечтала о нормальной жизни, но ей так и не удалось выйти замуж, завести семью, хотя я знаю, что Брок в свое время был в нее влюблен.
Меня так и подмывало спросить, о какой нормальной семейной жизни с норвежским дэвом может идти речь, однако меня опередила Феникс. Вытаращив от удивления глаза, она жадно ловила каждое слово, с удовольствием потягивая чай (судя по доносившемуся до меня запаху, сдобренный щедрой порцией виски).
- Знаете, я тут вспомнила, что все последнее время постоянно чувствую себя усталой, - не выдержала она. - Может, это ваш инкуб высасывает из меня силы?
- Не думаю, - подливая ей чаю, сказала Диана. - К тому же ты ведь спишь на той железной кровати, которую мы подарили Калли, чтобы защитить ее, - напомнила она.
- Ооо… - По-моему, Феникс даже расстроилась слегка, но быстро нашлась: - Но ведь я частенько сплю и на кушетке! - просияла она.
- Как ты не понимаешь? Ему нужна не ты, а Каллех! - Элизабет Бук стукнула кулаком по столу. Бесновавшийся окном ветер, словно в подтверждение ее слов, затряс ставни на них. - Но мы не позволим ему забрать ее! - Она повернулась ко мне: - Ты слишком важна для нас! Знаю, что тебе еще о многом хочется нас спросить, но с этим придется подождать. Потом мы тебе объясним, а сейчас нужно поскорее изгнать демона из твоего дома.
- Вы можете это сделать? - спросила я.
- Да, но только втроем… и только если ты сама этого хочешь. Скажи, только честно - ты уверена, что не питаешь тайную… привязанность к этому существу?
Я немного подумала. Да, в свое время я была очень близка к нему, чтобы потерять из-за него голову. Я даже пожалела его, когда узнала, что когда-то он был человеком. Но то, что он сегодня вытворял в моем доме, слегка охладило мои чувства. Мне никогда не нравились высокомерные и властные мужчины. Терпеть не могу, когда кто-то дает волю рукам. Не думаю, что могла бы влюбиться в такого парня.
- Ни в малейшей степени, - отрезала я. - Думаю, пора показать ему на дверь.
Все пришлось начинать заново. Мы приготовили соль, специи, сосуд с крышкой (на этот раз вместо сахарницы решено было использовать синюю эмалированную кастрюльку, благо у ее была тяжелая крышка), свечи, прихватили веник с совком и направились к лестнице. Возглавляла процессию декан Бук, за ей шла я, за мной - Суэла, потом Диана, а замыкала шествие Феникс.
- По-моему, мы зря взяли ее с собой, - прошептала я, указывая глазами на Феникс.
Не знаю, для чего мне понадобилось шептать - ветер завывал так, что она вряд ли услышала бы, даже если бы я кричала ей в самое ухо.
- У нас просто не было выбора, - покачала головой Элизабет. - Для нее оказаться за пределами круга куда опаснее, чем внутри его.
От ее слов по спине у меня пополз неприятный холодок, но я напомнила себе, что эти женщины как-никак знают, что делают, да и мне самой теперь, когда я была не одна, было куда спокойнее, чем раньше. Да и безопаснее тоже. Однако когда я уже взялась за ручку двери, а Диана вдруг зашипела на меня "Подожди!", мне даже на мгновение пришло в голову, что она, струсив, решила в последнюю минуту отменить операцию. Как оказалось, я ошибалась. Обернувшись, я увидела, что Диана стоит перед дверью спальни для гостей, в которой были свалены рукописи Дэлии Ла Мотт.
- Нам понадобится что-то железное, чтобы мы могли заземлить наш круг, - прошептала она. - Я чувствую, в этой комнате что-то такое есть… но не могу войти туда. И Суэла тоже не может - Она повернулась к Феникс. - Придется тебе.
Феникс с готовностью распахнула дверь и восторженно взвизгнула.
- Ой, посмотрите! Они как будто ждали нас!
Не удержавшись, я тоже заглянула в комнату. Пять железных мышат, которых я до этого использовала как пресс-папье, теперь стояли на полу, выстроившись в ряд, с умоляюще поднятыми вверх лапками - точь-в-точь малыши, которые хотят, чтобы их взяли на ручки.
- Великолепно! - одобрительно кивнула Диана. - Феникс, не могла бы ты…
Та уже нагнулась к мышонку. Уверенная, что больше трех ей ни за что не унести, я решила забрать оставшихся двух - в том числе и того, с белым пятнышком краски на груди и отломанным кончиком хвоста.
- Бедный раненый солдатик, - прошептала я, - тебе снова придется встать в строй…
Диана, с любопытством покосившись на меня, что-то шепнула на ухо Элизабет.
- Возможно, - ответила декан, окинув меня удивленным взглядом.
- Вы о чем? - дрожащим голосом поинтересовалась я.
Ветер за окном пронзительно взвыл, и мне вдруг стало страшно.
- Поскольку в твоих жилах течет кровь фейри, тебе должно быть противно брать в руки железо, - объяснила Диана, - но, похоже, ты не испытываешь никаких неприятных ощущений.
- Твое тело каким-то образом нашло способ нейтрализовать власть железа, - предположила декан. - Может, в этом и кроется разгадка, почему железо в доме не способно удержать инкуба снаружи.
- Потрясающе! - пробормотала Суэла. - Каспер наверняка захочет написать об этом статью.
- Ничего, утром ему расскажем, - с мрачной улыбкой проговорила Элизабет. - Если, конечно, доживем до утра…
Сказать по правде, я решила, что Элизабет слегка преувеличивает опасность, но, открыв дверь, поняла, что поторопилась, тусклом свете, падавшем из коридора, комната выглядела так, словно тут бесновался вырвавшийся на свободу дикий зверь, соль, расплавленный воск и битое стекло устилали пол. Изодранные в клочья простыни были сорваны с кровати. Матрас глядел так, словно какой-то маньяк полосовал его ножом, цепенев от ужаса, я разглядывала деревянное изголовье, изуродованное пятью глубокими рваными царапинами, - оно выглядело так, словно испытало на себе удар когтистой лапы.
- Похоже, ты здорово его разозлила, - прошептала Суэла, разглядывая следы от когтей. Мне показалось, что в ее голосе звучит восхищение. - Что ты ему сказала?
Я попыталась припомнить нашу небольшую стычку, но, как большинство ссор между любовниками, она отличалась полным отсутствием логики. Все произошло как-то слишком быстро… сначала он спросил, как меня зовут, а потом я вдруг вышла из себя и набросилась на него. О да, теперь я вспомнила!
- Кажется, я сказала, что любовь - это не только постель.
Глаза у Суэлы полезли на лоб. Диана поспешно закрыла ладонью рот, словно с трудом удерживаясь от смеха, и бросила быстрый взгляд на Элизабет Бук. Но та ничего не заметила - декан, нагнувшись, внимательно разглядывала пол.
- По-моему, это и есть его ответ, - пробормотала она.
Обойдя кровать, я тоже уставилась на пол. Там солью были введены слова: "Чего же тебе еще?"
- Потрясающе! - прошептала Суэла.
Я почти не слышала ее. Ворвавшийся в разбитое окно ветер со свирепым воем закружил по полу осколки стекла и соль, стирая написанное, как будто на миг устыдившись, что позволил себе дать волю чувствам. У меня вдруг сжалось сердце. Я почувствовала острый укор… стыда? Но за что? Ощущение было такое, будто я предала его, выставила дураком перед всеми этими женщинами.