- Какая прелесть! - радостно воскликнул интересный шатен за крайним столиком у входа, едва она протиснулась со своими подарками в двери кафе.
- Спасибо!
- Нет, я не про вас, а про собаку. - Мужчина явно куражился. - Я увидел вас в окно, когда вы еще только подходили к кафе. Как его зовут?
- Откуда вы знаете, что это он?
- По морде видно. Я очень люблю спаниелей.
- Тогда забирайте его себе! - Что?
- Ничего. Просто мне его подарили сегодня утром, а девать все равно некуда, придется родителям отвозить. Вот и сорвалось с языка. Прошу прощения.
- Ясно… Иди сюда, лапа! - Мужчина наклонился, вытянул руки, и Сид-маленький, радостно взвизгивая, облизал его шею и подбородок. - Сейчас мы тебя покормим! Здесь так вкусно пахнет, правда?
Казалось, он забыл про Элли. По крайней мере, сейчас его интересовал только щенок.
- Ну, хороший мой, рассказывай, что ты любишь покушать. Все-таки как его зовут? - не поднимая головы, спросил он.
- Сид.
- Почему Сид? Ах ты!.. Ах ты!..
- Потому. Мы с вами будем о чем-то говорить или ограничимся тем, что угостим моего спаниеля?
- Да, поговорим. Меня зовут Генри Микст.
- А меня…
- Я знаю. Ваш друг мне все про вас рассказал.
- Все?
- Все. А ты, озорник! Зачем тебе скатерть?
- Ну тогда, - Элли возмущенно пожала плечами, - я даже не знаю!
- А я знаю. Сейчас мы перекусим и пойдем ко мне в офис. Он тут недалеко. Там и поговорим. Любезный, принесите нам, пожалуйста, отварного мяса. Без соли и без специй. И молока.
…В продюсерском кабинете Генри Микста царил совершенно не продюсерский творческий беспорядок. Больше это помещение напоминало кабинку для монтажа: всюду провода, диски; стены оклеены разноцветными бумажками с напоминаниями и списками каких-то фамилий; два стола с мониторами и книжные стеллажи уставлены офисными папками; пол завален журналами и коробками для фотографий… Все это разнообразие очень понравилось Сиду.
Центр комнаты украшали два кожаных кресла на колесиках, в одно из которых Генри любезно предложил сесть своей гостье.
- Ну что? Займемся делом? Вам какие мужчины больше всего нравятся: блондины? Или - как я?
Только тут она удосужилась его как следует рассмотреть. А ведь симпатичный! Красивый даже. Только совершенно непонятно, сколько ему лет. Двадцать пять? Тридцать? Сорок? Если Сида полностью выдавали его брюшко и обрюзгшие щеки, то возрастные признаки Генри совершенно не определялись.
У него были темные короткие волосы, темные глаза и странная удивительно быстрая манера двигаться. Говорил он так же стремительно и быстро, словно экономил слова. В остальном Генри напоминал типичного американца с какой-нибудь сельской фермы: поджарая фигура, широкие плечи и врожденное нахальство. Именно врожденное, потому что приобретенное не может быть таким глубоким и искренним.
- Мне… мужчины… никакие не нравятся.
- Нет, так дело не пойдет. Я нашел тебя. А ты будешь сама подбирать себе соведущего.
- Какого соведущего? Вы, может быть, удосужитесь объяснить мне, чем я буду заниматься? Куда вы меня приглашаете? Каков будет размер гонорара? И вообще.
- Насчет "и вообще" - я согласен. - Он впервые улыбнулся ей, а не Сиду-маленькому. - А насчет всего остального… Все, кто у меня работают, не думают о гонораре в первый же день.
- А о чем они думают?
- Они думают о том, чтобы наступил второй. А за ним третий. То есть, чтобы я их не выгнал, понимаете?
- Понимаю.
- А плачу я всегда хорошо. И все это знают. Хм. Похоже, что - кроме вас.
- Да.
- Вы ни разу не слышали мое имя?
- Нет.
- Ну что ж. Еще услышите.
- Широко известный в узких кругах? - Элли подумала, что сейчас-то он ее точно выгонит.
Однако Генри почему-то не обиделся, а расхохотался:
- Ну хорошо! Объясняю. Я придумал новый телепроект. В каком-то смысле я дебютирую, как телепродюссер и режиссер.
- А, так вы же будете и режиссером?
- Да.
Генри Микст вдруг стал пристально разглядывать ее, словно скаковую лошадь на аукционе. Только в зубы не посмотрел, и на этом спасибо, подумала Элли.
- Итак, вы - невысокая. Вы - хрупкая. Впрочем, этого будет не видно на экране… М-да.
- А…
- Мне важно ваше лицо. - Он вдруг сделал резкий выпад вперед и, опершись ладонями о подлокотники кресла, где она сидела, стал разглядывать ее глаза, едва не касаясь носом ее щеки. Элли испуганно вдавила голову в спинку кресла. - Хм.
- Что?
- Ничего… - Он еще раз обвел ее глазами. - Светлые волосы, голубые глаза… или все-таки серые?
- Зеленые.
- Нет, от зеленого цвета здесь ничего и в помине нет… Ммм. Я бы сделал стрижку еще короче.
- Куда уж короче-то? - возмутилась Элли, проводя рукой по ершику на затылке.
- Вот так. - Он взял прядь ее белокурых волос, спадающую на лоб, и зажал между пальцами, словно ножницами отмеряя длину. - Я бы оставил вот так.
- И я стану похожа на лесбиянку! Нет уж.
- Ну хорошо. Не хотите, как хотите. - Он равнодушно прищелкнул языком. - Найдем другую.
- Вы с ума сошли? Неужели это так принципиально - длина волос?
- Милая, на экране все принципиально. Я искал ваше лицо целый год. Мне нужно, чтобы у вас была короткая молодежная стрижка. В ней нет ничего от нетрадиционной ориентации, поверьте мне!
- Нет, мне так не нравится.
- Хорошо, что вам еще не нравится?
- Мне не нравится, что вы уже два раза начинали рассказывать о сути вашего проекта, и дважды умудрились уйти от этого разговора. Вот что мне не нравится.
- А вы внимательная.
- Спасибо.
- И не кидаетесь на яркую приманку, как многие девушки, с которыми мне доводилось работать.
- Может, они просто были вашими фанатками? Поэтому и готовы были кинуться на что угодно, лишь бы работать с вами.
- А вы неглупая.
Элли разозлилась:
- У нас есть все шансы договориться до моей полнейшей гениальности. Если мы будем продолжать в том же духе, ваша звезда в сравнении со мной померкнет. Знаете что? Найдите другую. А я пойду.
Он снова расхохотался. На этот раз безудержно и весело, словно мальчишка.
- Ой! Ну вы и скажете!.. А знаете что? Подарите мне вашего Сида, если он вам не нужен.
- Да вы что!
- Ну вы же сами сказали, что вам некуда его девать.
- А при чем здесь Сид? - Она покосилась на лохматое существо, которое подметало ушами грязный пол, вынюхивая толстые провода, и было явно счастливо в этом творческом беспорядке.
- Притом. Просто мне его жалко. Вы не будете за ним следить как надо, а я на днях уезжаю в одно прелестное местечко на природе, там ему будет хорошо.
- Бедный Сид!
- Но он же вам не нужен! - Генри снова рассмеялся. - У вас цветок еще есть. По-моему, фикус? С полкомнаты вырастет!
- Да. - Элли только успевала удивляться, откуда этот человек так хорошо знает живность и растительность. - А еще плюшевый слон.
- Тем более. Тоже подарок?
- Вам Майк рассказал? - Она насупилась.
- О чем? О слоне? Нет, конечно. Просто, когда вы пришли ко мне в кафе с этим замечательным багажом, я понял, что, скорее всего, это еще не все подарки.
- Да. Главный подарок ожидает меня у менеджера по персоналу.
- Увольнение?
- Вам Майк рассказал?
- Да отцепитесь вы от бедняги Майка! Просто, что еще может вас ожидать у менеджера по персоналу, кроме приказа об увольнении или о зачислении в штат? Ничего.
Элли помолчала. Потом вскинула голову:
- Подождите, я не поняла: Сида вы забираете, а что со мной?
- Как, что с вами? Вы свободны. Мы же решили, что я найду другую.
- Ах, вот как.
- Слушайте, я вас не пойму: вы обижаетесь, когда я вас приглашаю, и обижаетесь, когда прощаюсь с вами. Что вам надо?
- Ничего. Отдайте мою собаку, и я пойду. - Она вспомнила о том, что едет в Альпы. - А насчет природы… у меня тоже есть варианты!
3
Дома все было, как всегда. Маленькая квартирка, снятая у капризной хозяйки за цену, которой эта жилплощадь не стоила, была как всегда уютна и словно тесновата в плечах. По крайней мере, Элли здесь всегда преследовало навязчивое ощущение, как будто хочется распрямить спину, но при этом можно что-то задеть… Нет, отсюда определенно нужно съезжать при первой же возможности. Тем более с Сидом!
Что же она теперь будет делать вместе с Сидом? Во-первых, он здесь все сгрызет, во-вторых, ей придется рано вставать, чтобы его выгуливать, а в третьих - она должна будет освоить все нюансы собачьего поведения и вообще… ей придется ЗАНИМАТЬСЯ собакой. А она сейчас даже собой не хочет заниматься…
- Вот так начинается старость! - сказала она сама себе, устраиваясь на диване.
А ведь сегодня день ее рождения! И он, между прочим, не закончился. Время только половина девятого.
Сид самозабвенно занимался ее новым тапком: он грыз его, рыча и повизгивая, и вообще издавал всю гамму звуков, означающих крайнее блаженство.
Ну с Сидом все более или менее понятно: его она отправит к маме. Кстати, нужно это сделать до понедельника. Может, Ингрид или Сандра заедут и заберут? Две ее сестры работали в Нью-Йорке, жили с семьями в пригороде, к тому же часто мотались к родителям в другой штат. У нее, в отличие от младших сестер, не было ни семьи, ни машины, на которой можно мотаться в другой штат, ни денег на квартиру. И с годами Элли привыкла ощущать себя паршивой овцой в их роду.
- Мама, - сказала она, набрав домашний номер. - У меня к тебе необычная просьба, думаю, что ты не откажешь.