В общем, как бы там ни было, но последние три месяца белые розы не успевали засыхать в вазе у Элли, а следующие все прибывали и прибывали…
Итак, в субботу он снова отбывает к своей Лили. Что ж, тоже нужно: жена Сида носила под сердцем их первого ребенка. Учитывая этот факт, стоило проявлять к ней чуть больше внимания, и Сид проявлял: он стал ездить к ней почти каждый выходной. А Элли, как ни странно, почти перестала страдать по этому поводу. Она привыкла быть одинокой женщиной, как в свои семнадцать, так и в тридцать лет. И уик-энд проводить рядом с подругами, многие из которых, впрочем, или уже обзавелись семьями, или имели стабильные близкие отношения с каким-то мужчиной… А у нее всегда были женатые. И поэтому она чаще всего оставалась в одиночестве.
- Милая, не грусти, я же вернусь. Просто Лили позвала, там какие-то проблемы с ее родней. Ох, как они мне все надоели!.. Нужно делать ремонт… А день рождения мы отметим в понедельник. - Он мечтательно прокрутился на ее стуле. - Я отпрошу тебя у Хелен, мы уедем к тебе… нет, снимем люкс в нашем любимом отеле и…
- И что? - Элли искренне не могла понять, что темпераментного Сида, который так любит новизну, может теперь привлечь в их совместном сексе, после трех лет отношений, которые явно идут по убывающей!
- И… ничего. Просто мы будем вместе.
- Занятно. Знаешь что, Сид?
- Что, милая?
- Давай-ка на сегодня разойдемся по домам.
Она сказала это специально. Ей отчаянно не хотелось так делать, она вообще очень сильно переживала его последнюю измену и теперь надеялась, что хотя бы эти два вечера - сегодняшний и завтрашний - они проведут вместе. Вчера он подло убежал за Джиной, "обсуждать расходы на рекламную компанию строительной фирмы". А с утра, извольте, - розы…
Она больше не ревновала его. Смирилась. Но ей очень хотелось сейчас, чтобы Сид обнял ее, как всегда, чуть приподнимая от пола, подержал в своих больших и сильных руках и сказал, совсем как раньше: "Конечно, милая, конечно, мы будем вместе и сегодня, и завтра, и всегда!".
Но он сказал другое.
- А… Это хорошо, что ты предлагаешь разойтись. Видишь ли…
- Что? - Она вся похолодела.
- Я… обещал сегодня починить ручку двери…
- Да что ты?
- Да, представляешь, ручку входной двери сгрызла собака.
- Какой двери? - Элли обреченно вздохнула: дальше можно было уже не слушать. С фантазией у Сида всегда был полный порядок. И чем больше в ситуации было спонтанности, тем талантливей у него получалось врать.
- У Хелен.
- Ах, у Хелен?!
- Да… - Глаза его забегали. - Да, проклятый спаниель сгрыз ручку, и теперь Хелен просто не может попасть в собственный дом! Ну просто не может! Я же не могу отказать бедной девушке…
- Да, девушкам отказать ты никогда не мог.
- Что? На что ты намекаешь?!
- Все в порядке. Только у меня маленький вопрос.
- Какой? - Сид был откровенно зол. Обычно его женщины деликатно делали вид, что не придают значения его изменам. У них всегда хватало ума и такта пропускать мимо ушей все, что могло его уличить. А тут…
- Спаниель сам подставляет стул, чтобы достать до ручки, или Хелен ему приносит табуретку?
- Знаешь что! Я верю своей подруге! И если ты сомневаешься в ее искренности и честности, можешь пойти с нами и посмотреть на сгрызенную ручку!
- Отлично! - Элли тоже кричала. - Я сейчас так и сделаю!
- Но я бы на твоем месте, - сразу ретировался Сид, - не принимал столь поспешных решений. К тому же, представь, как на нас посмотрят остальные, что они подумают.
- Но ведь Хелен твой друг! - Элли хитро сощурила глаза.
- Ах так!
- Да успокойся ты. Не пойду я с вами. Делайте что хотите: можете сами сгрызть ручку, а потом чинить ее всю ночь. Можете уговорить спаниеля немножечко ее помусолить, чтобы оправдать твой визит… У меня только одна просьба.
- Какая?
- Не носи мне завтра розы.
- Но у тебя праздник!!!
- Да. Никогда больше не носи мне розы. Считай, что завтрашнюю измену с Хелен я тебе уже простила. Досрочно.
В маленьком дешевом пабе на соседней авеню они любили сидеть втроем: Элли, Майк и Джим. Оба парня-близнеца были на пять лет моложе Элли, и последнее обстоятельство сильнее остальных способствовало их чистой дружбе, не отягощенной притязаниями кого-то из них на "более близкие отношения", что обязательно случилось бы, будь они все одного возраста. Но Элли была спокойна на их счет, потому что к ней лично они питали нежную братскую привязанность. По крайней мере, Элли так казалось…
Почти совсем одинаковые, похожие на двух подросших медвежат, светловолосые, высокие и широкоплечие, близнецы словно сошли с картинки про сельских жителей. Да они и были сельскими жителями, потому что родились и выросли в каком-то маленьком городишке в Коннектикуте, а теперь при помощи скромных родительских капиталов пытались покорить Нью-Йорк.
Близнецы любили романтику и приключения, девушек выбирали под стать себе: высоких, длинноногих, красивых, но не слишком искушенных в жизни. В своих высказываниях, которые они делали исключительно хором, перебивая друг друга, Майк и Джим были прямолинейны и откровенны; и оба просто обожали Элли, особенно Майк, который считался старшим в их паре, потому что появился на свет на две минуты раньше брата и был чуть-чуть более широкоплечим и могучим, чем Джим. Элли, кстати, никогда их не путала.
Поскольку оба являлись сотрудниками журнала, им было прекрасно известно все, что происходит на горячем фронте ее отношений с Сидом. Они столь же искренне сочувствовали подруге, сколь и недоумевали: почему она до сих пор не порвет с этим лживым и скользким человеком? Им давно пора расстаться! И у них, у Джима и Майка, есть на примете куча холостых друзей ее возраста! И они в любой день могут…
Элли смотрела на их приступы заботы с иронией и снисхождением, как взрослая, умудренная опытом тетушка смотрит на своих племянников, которые подросли и принялись учить жизни всех окружающих.
- Не надо мне никого! Я что же, по-вашему, не могу сама кого-то подцепить?
- А почему до сих пор сидишь около этого бабника?
- Потому что… Мне трудно объяснить.
- Вот именно! А завтра он принесет тебе тридцать четыре розы! Семнадцать за измену с Хелен и еще семнадцать за день рождения. Вот увидишь!
- А насчет того, что ты не можешь кого-то подцепить, - задумчиво проговорил Майк, - то вот что я тебе скажу. Ты сама не хочешь. Ты очень красивая девчонка. Будь я постарше…
- Давай без глупостей!
- Ладно, я пошутил. Дело в том, что вообще ты не выглядишь на свои тридцать. А рядом с ним… - Майк сокрушенно покачал головой.
- Что, рядом с ним - на все сорок?
Майк кивнул.
- Ты что! - Она сорвала с него бейсболку и шлепнула парня ею по голове.
- Ему сколько? Сорок два?
- Да.
- Вот и тебе, когда ты стоишь рядом, как будто… ну… около сорока.
- Кстати, сначала такого не было, - вмешался Джим. - Когда вы только начинали встречаться. А потом!.. Ты за эти три года постарела на все десять!
- Что?!!
- Не бей меня. Бей Майка. У него голова крепче. Но, Элли, это правда.
- Кстати, что тебе подарить на день рождения? - потирая макушку, поинтересовался Майк.
- Ой, не напоминай! Наверно, все на что-нибудь скидывались, типа общего подарка?
- Скидывались.
- И хватит. Больше ничего не надо.
- Вот!
- Вот!
Близнецы многозначительно переглянулись.
- Я тебе говорил?
- Да. Похоже, ты прав.
- А ничего, что я тут тоже сижу?
- Ничего, - строго ответил Майк и громко поставил пивную кружку на стол. - Об этом мы тоже хотели с тобой потолковать.
- Господи, о чем? Ребята, вы еще…
- Только не надо нам напоминать о нашем возрасте и говорить, что мы еще ничего не видели в жизни!
- Да. Элли, если ты так думаешь, то зачем тогда вообще дружишь с нами?
- Да нет, я вам доверяю. Просто…
- Просто тебе пора вспомнить о себе. Посмотри: ты даже подарков не хочешь! Ты вообще от всего отказываешься. Ты забыла о себе, о жизни вокруг, о друзьях, наконец!
- Да не забыла я.
- Ну я бы еще понял, если бы ты любила его до такой степени, что вся окружающая действительность меркла бы перед вашей страстью.
- Хватит кривляться, давай по существу.
Майк рассмеялся:
- Элли, кто кроме нас тебе скажет правду?
- Никто! - поддержал брата Джим.
- Так вот. Ты зарыла голову в песок как страус и ничего не хочешь видеть. Ты стареешь рядом с ним. Ты теряешь интерес к жизни. У тебя глаза потухли. И до добра это не доведет.
- Что вы предлагаете?
- Бросить его. Например, завтра.
- Это будет очень символично. И начать новую жизнь с тридцати лет.
- Да.
- Именно.
Она переводила взгляд с одного на другого:
- Вы вчера в кино ходили с девчонками?
- Почему ты так решила?
- Насмотрелись романтических глупостей, а потом девчонки убедили вас, что в жизни тоже так бывает. Как в кино.
- Не в этом дело. Элли, ну почему ты не слышишь нас? Со стороны, между прочим, виднее.
- Да! Все в журнале смеются над вами с Сидом, а особенно над тобой. А эти его букеты… Я бы выкинул их все в окно, а перед этим нахлестал бы его ими по лицу. Представляешь, как это оскорбительно?
- Хлестать розами по лицу? - улыбнулась Элли.
- Ты понимаешь, о чем я. Ведь он нарочно приносит их на работу. Если бы он действительно хотел извиниться, то дарил бы тебе их дома. И не так часто.
- И изменял бы не так часто!