- А что же я, по-твоему, должен был делать? - пробормотал майор. - Ехать в дом Брэдстоунов, где меня уже, наверное, давно ищет полиция? Или, может быть, следовало оставить ее у Чамбли?
- Вот именно! Надо было ее оставить! - заявил хозяин. Пимм бросил взгляд в сторону чуланчика. Запертая там Оливия пинала ногой перегородку и выкрикивала ругательства.
- Если бы эта легкомысленная особа была более сговорчивой, мы не оказались бы в такой ситуации. Уверяю тебя, она приносит несчастье всем, с кем встречается. Не исключаю, что именно она натравила французов на "Бонвентуру", после того как маркиз ее бросил.
Роберт тоже не исключал такой возможности - от этой женщины всего можно было ожидать. Но ведь только мисс Саттон обладала ключом к "Королевскому выкупу" - так что выхода у него не было.
Пристально взглянув на хозяина, майор проговорил:
- Она знает, где это находится.
Круглые глазки Пимма тотчас же вспыхнули; он прекрасно понял, о чем речь.
- И она сказала где?.. Роберт покачал головой.
- Она не хочет говорить.
- Почему не хочет? - удивился Пимм. - Что ей нужно? Деньги? Помилование? А может быть, ей нужна уютная камера в Ньюгейтской тюрьме?
Майор невольно усмехнулся. Гостеприимный хозяин тотчас же потребовал, чтобы девушку заперли в темном чулане, где она провела уже около часа, а теперь удивлялся, что она не желает помогать им.
Перед тем как оставить Оливию в чулане, Роберт тщательно осмотрел его и убедился в том, что сбежать оттуда невозможно. А мисс Саттон, разумеется, не желала там сидеть - она колотила ногами в перегородку и в дверь, отчаянно ругалась и проклинала всех предков майора.
- Она заявляет, что не скажет ни слова, - ответил Роберт.
Пимм пожал плечами.
- У меня есть приятели, которые заставят ее заговорить.
Роберг молча покачал головой. Он знал, о каких "приятелях" идет речь, однако очень сомневался в том, что им удастся хоть что-то вытянуть из Оливии.
Мисс Саттон была самой упрямой из женщин.
Внезапно дверь распахнулась, и на пороге появился Кокран - с глазами навыкате и с беззвучно шевелящимися губами; от страха он не мог произнести ни слова.
Акилес, до этого дремавший в кресле у двери чулана, тотчас же вскочил на ноги. В руке у него был пистолет, а черные глаза метали молнии.
Жестом отстранив Акилеса, Пимм вопросительно взглянул на слугу.
- В чем дело, дружище? Где Беккер? Кокран пробормотал:
- Простите, сэр, но мистер Беккер не может прийти. Здесь повсюду рыщут полицейские и сыщики. Они ищут его - Он кивком головы указал на Роберта.
Однако слуга пришел не с пустыми руками. Сунув руку под куртку, он вытащил какой-то пакет.
- Вот, сэр… Мистер Беккер говорит, что это должно помочь джентльмену, если вам удастся найти кого-нибудь, кто смог бы зашить рану.
Акилес распечатал пакет. В нем находились чистые льняные салфетки, нитки, иголка, а также маленький пакетик с чем-то очень вонючим.
- Он говорит, из этого вы должны сделать компресс, - продолжал слуга, указывая на пакетик, - и приложить его к ране, после того как наложите на нее швы. И еще он спросил, вытащили вы пулю или нет.
- Пуля прошла навылет, - сказал Роберт. Слуга удовлетворенно кивнул.
- Это очень хорошо. Потому что мистер Беккер сказал: если не вытащили и не сможете этого сделать, то скорее всего умрете.
Закончив свой доклад, Кокран уселся на стул у камина. Пимм проворчал:
- Повсюду рыщут сыщики?.. Терпеть не могу этих пьянчуг! Я не позволю им вмешиваться в мои дела. Но что же все-таки делать?
Он принялся расхаживать по комнате, довольно ловко обходя столики, стулья, комоды и шкафчики. Причем повсюду лежали кипы документов, так что создавалось впечатление, что здесь, на окраине Лондона, собраны все тайны Британской империи.
Отыскав наконец графин с виски и стакан, Пимм налил себе весьма приличную порцию и, расплескивая содержимое стакана, подошел к Роберту.
- Обстоятельства складываются так, что я не смогу вас защитить, - проговорил он. - Вернее, я не смогу защитить ее.
- Тебя никто не просит защищать мисс Саттон, - ответил Роберт (это была его обязанность; ведь забота о безопасности Оливии являлась делом государственной важности).
Майор в смущении потупился. Он вдруг понял, что начал забывать, зачем на самом деле прибыл в Лондон. Да, он забыл о долге… из-за поцелуя!
Взглянув на Пимма, Роберт проговорил:
- Но она же не убила Чамбли. И вообще, мы должны быть ей благодарны - ведь она помещала ему убить меня.
Пимм криво усмехнулся и в очередной раз приложился к стакану.
- Очень жаль, что она не убила Чамбли. Его смерть была бы величайшим благом. К сожалению, многие этого не понимают. И я вовсе не удивлюсь, если ее арестуют по приказу принца-регента. Не исключено, что он и тебя потребует привлечь к суду.
Взглянув на свой почти пустой стакан, Пимм нахмурился. Налив себе еще одну порцию, он глотком осушил стакан. Затем взял другой стакан и, наполнив его, протянул Акилесу - тот все это время возился с раной Роберта и теперь сделал передышку. Роберт же от угощения отказался; он нисколько не сомневался в том, что виски Пимма - из "Семи кругов".
Тут Акилес подошел к нему с иглой в руке и сказал:
- Не бойтесь. - Кивнув на графин, добавил: - Выпейте глоточек, чтобы не думать о том, что я сейчас буду делать.
Роберт посмотрел на иголку, потом взглянул на свою рану. Боль с каждым мгновением усиливалась. И почему-то звучал в ушах голос Оливии: "Я никогда не промахивалась".
Вряд ли такое признание может сделать совершенно невинная девушка. И оно, это признание, могло оказаться первой зацепкой в том деле, ради которого он прибыл в Лондон.
Майор Роберт Данверз должен был завершить то, что когда-то начал другой агент - Орландо Данверз, его брат. Он навсегда ушел семь лет назад, но Роберт не забыл его. И никто из братьев его не забыл. Орландо всегда стремился доказать, что он, как и старшие братья, не боится рискованных предприятий. И действительно, наследственные предпосылки для этого у него имелись.
После того как умерла мать Роберта, его отец, лорд Данверз, получил назначение в Испанию, где встретил Марию Элену, дочь испанского гранда, нажившего в молодые годы состояние в Новом Свете. Данверз и Мария Элена тайно вступили в брак и бежали. Когда же скандал затих, родственники Марии Элены приняли сыновей Данверза (Роберта и Колина) в свое семейное лоно. А вскоре появились еще двое братьев - Рейфел и Орландо.
Роберт бросил взгляд в сторону чулана - оттуда по-прежнему доносились крики мисс Саттон, возмущенной очередным своим заточением.
"Я ведь никогда не промахивалась", - снова вспомнились ему слова Оливии.
Акилес, проследивший за взглядом майора, казалось, прочитал его мысли.
- Не думайте об этом. Никакая она не убийца, - сказал слуга. - И вообще, вам очень повезло, что она решила выстрелить в Чамбли, а не в вас. Вы ведь помните, что этот человек рассказал о смерти ее отца?
Роберт кивнул.
- Да, помню. Она не убила меня потому, что знает: я не Брэдстоун.
Пимм в изумлении уставился на майора.
- Знает, что ты не маркиз? - переспросил он.
Роберт снова кивнул.
- Она догадалась об этом сегодня утром. Лицо Пимма пошло красными пятнами.
- Но ведь это… это катастрофа! - воскликнул он. - Как она могла об этом узнать? - Немного помедлив, Пимм спросил: - Ты ведь не спал с ней?
Роберт поморщился - ему не нравился этот допрос. И разумеется, майору не хотелось признаваться, что он целовался с женщиной, подозреваемой в убийстве его брата.
- Спал или не спал - какое это имеет значение? - проворчал Роберт.
Пимм молча пожал плечами. Акилес вдел нитку в иголку и сказал:
- Сейчас вам может быть немного больно.
В следующее мгновение невыносимая боль обожгла грудь Роберта и всю руку до самых кончиков пальцев. Не выдержав, он стал выкрикивать ругательства. И ругался до тех пор, пока Акилес не закончил операцию. После этого слуга вложил в руку майора стакан с виски и заставил залпом выпить - как лекарство.
- Вот и все. - Акилес приложил к зашитой ране зловонный компресс и туго перебинтовал его чистой льняной салфеткой. - Теперь все будет в порядке.
Тут из чулана снова раздался голос.
- Выпустите меня! - кричала мисс Саттон. - Немедленно выпустите меня отсюда! Тут кто-то есть!
Последовал истошный вопль, а затем - стук в деревянную перегородку.
- Черт бы побрал этих крыс, - пробормотал Пимм.
- Так она там вместе с крысами? - спросил Роберт. Пимм пожал плечами.
- Уж лучше там, с крысами, чем здесь, с нами.
Роберт, повернувшись к Акилесу, сказал: - Выпусти ее.
Как только дверь открылась, мисс Саттон ворвалась в комнату и заметалась в тусклом свете лампы. В чулане же сидела одна-единственная крыса, в страхе забившаяся в дальний угол. Очевидно, даже крысы побаивались эту женщину.
Оливия тотчас же разразилась гневной речью.
- Как вы смеете запирать меня в этой проклятой норе?! Вы…
Увидев перевязанную руку Роберта, она сразу умолкла и побледнела. Однако тут же взяла себя в руки, подошла к раненому и спросича:
- Кто накладывал повязку?
- Я, мисс, а что? - пробурчал Акилес.
- Это никуда не годится. Так она не будет держаться. Оливия принялась снимать повязку, наложенную Акилесом.
- Позвольте вас спросить… Вам когда-нибудь приходилось перевязывать раны? - осведомился Роберт.
Она кивнула.
- Приходилось, и не раз.
Майор предпочел бы услышать другой ответ.