- Уверяю вас, - горячо воскликнула она, - я не имею ни малейшего стремления хоть за кого-то выходить замуж. А кроме того, мне кажется, вы склонны преувеличивать притягательность собственного внука.
Она вовсе не хотела грубить. Но почему-то ее возмутило, что и эта древняя старуха, и, конечно, ее внук совершенно не сомневаются, что все на свете женщины думают исключительно о его драгоценной персоне.
Едва девушка произнесла это, как тут же пожалела. Слова прозвучали вульгарно, непривлекательно. На глаза моментально навернулись слезы раскаяния в собственной глупости. Но странно, старушка снова лишь захихикала.
- О, я вижу, ты девочка с характером, - улыбнулась она. - Люблю девочек с характером, ведь когда-то я и сама такой была. Нет, ты не права. Я вовсе не переоцениваю привлекательность Гарлэнда. Все эти бабенки бегают вовсе не за его мужской красотой. Они бегают за его деньгами! Он обладает прикосновением Мидаса - так пишут об этом в газетах. Все, до чего он ни дотронется, сразу превращается в золото! Ну или в фунты стерлингов, что тоже совсем неплохо. Это все чистая правда. Забавно, сын мой совсем ничего не смыслил в финансах. Он умудрился потерять почти все, что нажил мой муж, - просто так, по глупости и некомпетентности. Но Гарлэнд, слава богу, уродился в деда! Он вернул все и сумел преумножить состояние! Вот почему он так нравится девчонкам. И вот почему они за ним бегают.
- Ну, в таком случае я могу вполне твердо вам пообещать, что мне не нужны деньги; ни капитал вашего внука, ни какие-то иные, - совсем оправившись, заверила Карина.
- И это правда? - Внимательные, пронзительные глаза старухи пристально смотрели в лицо девушки. - Почему-то я начинаю тебе верить. Но это ведь совсем другое дело! Я просто еще ни разу в жизни не встречала девочку, которая не охотилась бы за деньгами - ведь они означают драгоценности, меха, большие шикарные машины, слуги вообще всяческий комфорт!
- Но мне не нужно все это, - уже совсем уверенно и спокойно отвечала Карина. - Мне нужна всего лишь свобода. Я хочу принадлежать себе самой. Больше всего на свете я хочу жить одна.
- А вот и сюрприз для тебя, правда ведь, бабуля? - вступил в разговор Гарлэнд Холт. - И даже ты, со своим знаменитым острым языком, не найдешь, что на это сказать. Что, разве не так?
- Пожалуй, ты прав, - задумчиво ответила старя леди. - Но ничего, на досуге я постараюсь придумать достойный аргумент для продолжения дискуссии.
- Ну, мы лучше отправимся вниз, обедать, - снова ласково рассмеялся Гарлэнд Холт, - пока ты еще не успела ничего сочинить. Пойдемте, мисс Бёрк. Боюсь, что вам придется потерпеть присутствие за обеденным столом нескольких людей. По крайней мере сегодня.
"Он насмехается надо мной. Я вела себя, как последняя дурочка, - подумала она. - Зачем мне понадобилось вдруг открывать свои истинные мысли и чувства? Разве этим людям не все равно, к чему я стремлюсь, о чем мечтаю и чего опасаюсь в жизни? Всего лишь несколько обычных, банальных фраз - ничего не значащих отговорок - сослужили бы куда лучшую службу. А сейчас у меня такое ощущение, словно я отдала свое сердце на поругание совершенно случайным людям".
Выйдя из бабушкиной комнаты, ни Карина, ни мистер Холт не произнесли и слова. Они молча шли рядом по длинному коридору до самой лестничной площадки. И здесь Гарлэнд совершенно неожиданно улыбнулся.
- Так какое же вы составили себе мнение о моей бабушке? - Вопрос прозвучал искренне, словно этому гордому, дерзкому человеку действительно казалось важным ее отношение к удивительной старухе.
- Не знаю, что и думать, - пробормотала в ответ Карина.
- Ей восемьдесят лет. И, на мой взгляд, она просто великолепна, восхитительна! Это самая сильная и независимая личность из всех, кого я встречал в жизни. А ум у нее и сейчас остер словно бритва. Я куда больше ценю ее похвалу, чем все славословия газет и преклонение коллег.
- Наверное, она немало помогла вам в достижении успеха, в карьере? - осторожно поинтересовалась девушка.
- Куда больше, чем кто бы то ни было другой, - быстро, не задумываясь, ответил мистер Холт. - Больше того, справедливо будет сказать, что только она одна по-настоящему мне и помогла. Все мои достижения - это ее несомненная заслуга.
Когда Гарлэнд говорил о своей бабушке, он становился совсем другим человеком: спокойным и добрым. Пока девушка раздумывала об этом, оба уже оказались в холле. К Гарлэнду подошел дворецкий, и Карина в одиночестве направилась сквозь открытую дверь в гостиную.
Феликс стоял у камина рядом с леди Холт. Он нежно держал хозяйку за обе руки, а та самозабвенно смеялась какой-то его шутке.
- Ах, а вот и моя маленькая кузина! - воскликнул Феликс. - А я-то уже начал бояться, что она выпрыгнула из окна и убежала! Убежала в очередной раз!
- Я не осмелюсь предпринять столь ответственный шаг, не поставив тебя в известность, - парировала Карина, - ведь это именно ты оказался настолько добр, что помог мне сделать это в первый раз!
- Не приходится сомневаться: из Феликса получилась бы превосходная нянька, - заметила леди Холт. В голосе ее нетрудно было заметить нотку раздражения. - Я бы на вашем месте придержала его при себе: пусть возит колясочку до тех пор, пока вы не научитесь ходить самостоятельно.
- Жюли, ты просто безжалостна ко мне! - почти обиженно воскликнул Феликс.
Дама немедленно, без боя, капитулировала.
- Прости же Феликс! Я веду себя нетактично? В таком случае постараюсь впредь быть ласковой и милой - даже несмотря на то, что один лишь взгляд на это ясноглазое дитя заставляет меня ощущать приближение приступа депрессии.
- Ты удивительно, даже чересчур скромна, Жюли, - негромко проворковал Феликс.
В этот момент в гостиную вошел Гарлэнд Холт.
- Обед нас ждет, - громко объявил он от самых дверей.
* * *
Неторопливо, в торжественном молчании, все расселись вокруг стола. Обстановка показалась Карине слишком напыщенной и неоправданно торжественной. Сам стол с массой серебра - канделябрами, вазами с орхидеями, блюдами фруктов - казался почти бесконечным для такой маленькой компании.
То добродушие, которое Гарлэнд проявил совсем недавно, в комнате бабушки, казалось, моментально испарилось, едва лишь он оказался в обществе собственной матери. Он словно застыл: ни в каких разговорах не участвовал, на вопросы отвечал односложно, как будто целиком и полностью сконцентрировавшись на процессе еды.
Леди Холт беседовала исключительно с Феликсом. А тот охотно поддерживал любую тему, рассуждая, как показалось Карине, остроумно и даже очаровательно, ни в малейшей степени не навязывая никому своей точки зрения. Однако очень скоро выяснилось, что Гарлэнд Холт думал совсем иначе. Если хозяин и бросал на гостя быстрый взгляд, то он явно говорил о неодобрении. А каждая из немногих коротких реплик, несомненно, выражала и несогласие с мнением друга леди Холт, и отрицательное отношение к нему самому.
Как же кузен Феликс не боится появляться в этом доме, не переставала удивляться Карина, ведь его здесь с трудом терпят. Не может же он быть настолько толстокожим, чтобы не понимать, как не любит его хозяин, Гарлэнд Холт.
Карина, наблюдая за общением леди Холт и Феликса, никак не могла избавиться о чувства неловкости.
- Завтра ожидается большая компания гостей, - объявила Жюли Холт. - Должен появиться Бернстайн - ты же помнишь, это крупный арт-дилер из Нью-Йорка.
- Ах, моя дорогая! Так зачем же здесь мы, если ожидаются важные гости? - встрепенулся Феликс. - Получается, что мы с Кариной здесь совсем лишние!
- Ну что ты! Разумеется, нет! - воскликнула хозяйка. - Ты же и сам прекрасно знаешь, Феликс, что этот приезд я организовала специально ради тебя. Ты же хотел познакомиться с Бернстайном! Вот он и приезжает, И везет с собой жену, надо признаться, достаточно скучную особу. Мне говорили, что она - невероятная зануда. Но я поступила предусмотрительно: пригласила еще и целую кучу друзей. Так что, во всяком случае, она не сможет здесь развернуться в полную силу - просто-напросто затеряется в толпе! Ну и нам не придется особенно с ней возиться.
- Ну, если ты считаешь, что я здесь нужен… - начал Феликс, и Карина тут же ясно поняла, что он ни на минуту не сомневался в том, что останется.
"Необходимо каким-то образом остаться с кузеном наедине, - твердо сказала себе девушка. - Я должна сказать ему, что намерена уехать - даже в том случае, если он сам и останется. Так неловко, так неприятно чувствовать себя нежеланной гостьей, понимать, что ты здесь совсем лишняя".
Девушка погрузилась в свои безрадостные мысли, отстраненно слушая, как Жюли Холт оживленно разглагольствует на всяческие темы. А потом все встали из-за стола и вышли из столовой. Мужчины последовали за дамами, поскольку Гарлэнд Холт не терпящим возражения тоном заявил, что он не пьет портвейн, а если Феликс хочет, то пусть сидит с рюмкой в одиночестве.
- Терпеть не могу, когда мужчины остаются одни в столовой, - поддержала сына леди Холт. - Это совершенно устаревший викторианский обычай, который надо искоренять. Ничего не может быть отвратительнее, чем уходить в гостиную в женской компании и рассуждать о том, как трудно найти хороших слуг, когда из столовой в это время доносятся взрывы хохота!
Небольшая компания перешла в полном составе в гостиную, но очень скоро Гарлэнд заявил, что отправляется к себе, поскольку уже поздно.
- Мне еще предстоит поработать, мама, - коротко пояснил он.
- Конечно, конечно, мой мальчик! Но все-таки не стоит слишком уж переутомляться, помни это!
Она поцеловала сына в щеку, и от внимательного взгляда маленькой гостьи не утаилось, что сын на поцелуй не ответил.