Надеясь, что ей не врали и ее не разыгрывали, Зарельда отвернулась, когда волна вины накрыла ее. Века назад, Завид занял ее место в адской дыре, чтобы обезопасить ее. Она даже думать не хотела через что он там прошел. Лишь бы он остался тем же братом, которого она знала давным давно.
Пытки и отчаяние меняют людей…
Одна ужасная сделка, совершенная из страха.
И обе их жизни были навсегда разрушены, и все лишь потому, что она не обратила внимание на маленькую приписку. Не подумала о всех последствиях ее эгоистичных мечтаний.
Боги, как бы она хотела не страдать из-за этого. Она не должны была позволить Завиду быть таким самоотверженным. Глядя на прошлое, было бы намного проще перенести его заключение самой, чем знать, что его пытали из-за ее глупости, его любви и желания защитить ее, из-за которых он был таким альтруистом.
Идиот.
Но не важно как, она достанет его оттуда. И в конце концов спустя века попыток, она наконец нашла способ.
Кроме того, Грим не был коварнее последнего злобного существа, с которым она заключила сделку.
Никогда не верь ревнивой богине, особенно там, где замешан мужчина.
- Ну как тебе твое новое тело? – спросил Грим. – Наверное странно получить еще одно, спустя все это время.
Проглотив свой кофейный напиток, она сморщила нос от горького вкуса и потянулась за сахаром.
- Какое-то время привыкала, и оно натирает немного. Но думаю, я приспособилась, - но лишь после того, как прокусила гигантскую дыру в языке, когда впервые пыталась поесть. Если честно, было много проблем, когда ты заперт в материальном теле, о которых она забыла. Неприятный запах изо рта. Путаются волосы. Горячие жидкости. Обжигающая вода в ванной. Мебель, таившаяся в темных комнатах, и этот вечно попадающий не туда локоть.
И это не говоря о бессчётных часах проведенных в поисках более-менее чистого туалета. Ее передернуло от неприятных воспоминаний.
- Скажи мне кое-что, Грим… как люди переживают старшие классы и не становятся бесноватыми чокнутыми? Уф! Я так рада, что родилась до изобретения школ, и я бы все отдала, чтобы пропустить это бедствие, которое мне приходится терпеть.
Она поставила свою кружку.
- Я должна убить ее родителей, когда все закончится. Они… нелепые.
Она сделала голос грубее, чтобы передразнить их.
- Помой посуду, вынеси мусор, делай домашнее задание, ты опоздаешь. Почему ты все еще не спишь? – она скорчила рожицу. – Они все разглагольствуют и разглагольствуют. Один голос ее отца вызывает у меня желание взорвать его к чертям. Не удивлена, что ты хочешь уничтожить мир. Почему люди ноют по пустякам?
Он рассмеялся, затем сменил тему.
- Она борется за контроль?
Она согнула руку, чтобы убедиться, что она на сто процентов контролирует тело, затем тяжело вздохнула.
- Иногда, но она слаба. Мне нужно, чтобы мой брат высосал ее душу из меня, как только он освободится. Ненавижу, что она вечно плачет и умоляет. Она такая несчастная и надоедливая. Я буду рада, когда перестану нуждаться в ее воспоминаниях, и смогу избавиться от нее навсегда.
Она посмотрела на группу подростков девочек через три стола и сморщилась.
Фу, как она их всех презирала.
Повернувшись к Гриму, она снова тяжело вздохнула.
- Но маленькая дурочка мне нужна сейчас. Я освобождаю ее каждый раз, когда мне нужно остаться наедине с тупицей, с которым она встречается, - она скривила губы от отвращения. – Никогда не понимала, зачем женщины связываются с такими животными, как Стоун.
Да и вообще с любыми мужчинами.
- О вкусах не судят.
Она отсалютовала ему кружкой, мечтая вернуться назад во времени и свести счеты с конкретным мужчиной.
Откинувшись на спинку стула, Грим скрестил руки на груди.
- Как думаешь, сколько еще времени понадобится?
Она медленно отхлебнула кофе, словно прикидывая.
- Тяжело сказать. Как ты знаешь, после своих контактов с ним я поняла, что у него сильная воля. Но при всей его хвастливости и позерстве, в нем совершенно нет уверенности в себе. И это, мой злобный друг, слабость на которую я давлю и использую. Он считает, что ничего не заслуживает, и это раскрывает его… и не важно, насколько сильна его воля.
- Подло… мне нравится это.
- Ну, ты знаешь старую поговорку. Построй, чтобы потом снести. Ты говоришь им то, что они хотят услышать, пока они не перестанут слушать тех, кто говорит им правду. Тогда они твои.
Человеческое эго и зависть. Два самых потенциальных оружия для уничтожения любого человека.
А еще они неплохо работают с богами и демонами.
Грим почесал подбородок, обдумывая план.
- Должен предупредить, я уже научил его силам внушения.
- Это не внушения, сладкий. Это все человеческое эго и его прожорливость, требующая подпитки.
Грим злобно хохотнул.
- Напомни мне не переходить тебе дорогу.
- Не волнуйся, держись своей стороны сделки, и не предавай или обманывай меня, и я буду твоей вечной когортой для уничтожения или пленения любого, за которым пошлешь.
* * *
- Так кто эта девочка?
Ник оторвал взгляд от рюкзака и нахмурился.
- Я же сказал, ма. Кейси Вудс.
Она прекратила убираться, чтобы посмотреть на него.
- Я поняла. Но зачем она подвезла тебя домой? Нельзя позволять девочке делать так, когда ты встречаешься с другой. Коди это не оценит, когда узнает.
Началось…
Встав на ноги, он засунул руки в карманы, опустил голову, в ожидании ее реакции.
- Мы расстались.
Его мама вдохнула, и резко оставила уборку.
- Что ты натворил?
Ник раздраженно вздохнул.
- Мама, и ты туда же?
- А что я?
Сжав челюсть, он встретился с ней взглядом.
- Почему именно я должен все испортить? Да? Разве она не могла поступить неправильно?
Она вытерла руки полотенцем.
- Так дело в ней?
- Да.
- И что случилось?
Как сказать матери, что твоя девушка сверхъестественный убийца, посланный за тобой, и не попасть в психушку?
Он не знал, и не хотел испытывать ее материнское терпение, чем-то, что она посчитает параноидальным психозом. Ник переминался с ноги на ногу. Раз уж он не хотел врать ей, то следовало придумать креативную правду.
"Мне стоит писать фантастику…"
- Она привязана не только ко мне, и я не хочу прикрывать спину ей, когда она рядом, - вот. Правда.
Его мама подошла и потрепала рукой его волосы.
- Мне жаль, малыш. Ты в порядке?
Ник покачал головой.
- Не совсем. Я скучаю по ней, - потому что я жуткий идиот, который не может забыть женщину, посланную его убить.
- Но что не убивает нас…
- Требует всего лишь год терапии, - закончила она своим любимым перефразированным старым выражением. – Хочешь мороженое с шоколадными крошками, чтобы взбодриться?
Ник скорчил рожицу.
- Я не девочка, мам. Если ты не заметила, у твоей девочки еще и кранчик между ног прилагается.
Засмеявшись, она снова потрепала его волосы.
- Но?
- Ну ладно. Съем, спасибо.
Он прошел за ней на кухню, и ждал, пока она достанет из морозильной камеры контейнер мороженого с шоколадной крошкой.
- Не знаю, Страшилка. В этом случае у тебя гораздо больше девушек, чем у меня было парней.
И это точно его вина. Из-за него и его отца она никогда ни с кем не встречалась. Она не хотела рисковать и приводить в дом парня, который будет орать на него. За это он был благодарен… и чувствовал себя очень виноватым.
Его мама была красивой женщиной, которая могла бы иметь кучу поклонников. Которые относились бы к ней, как к королеве.
Самое грустное? Он единственный, кого она когда-либо любила, и единственный, кого хотела бы удержать.
Женщины точно чокнутые.
Она поставила чашку с шоколадным мороженым напротив него вместе с бутылочкой со взбитыми сливками.
- Bon appetit, mon fils.
- Merci, - он перенес чашку и бутылку на кухонный стол и сел.
Она поцеловала его в макушку, пока он выливал примерно полбутылки сливок в чашку. Сморщив нос, она вздрогнула.
- Хватит, Живчик?
Он забрал из ее рук ложку.
- Я не единственный, кто топит горе в Reddi-Wip.
- Просто не надо использовать всю бутылку, не предупредив меня купить еще одну.
- Ладно, - он запустил ложку.
Его мама медлила рядом, пока он не посмотрел на нее хмуро.
- Что?
Она колебалась.
- Хочешь поговорить об этом?
Ник скривился от ее предложения.
- И снова, я не дочка.
Она потрепала его щеку и улыбнулась.
- У мужчин тоже есть чувства. Знаешь… я растила тебя и знаю, когда в твоих глазах боль. Мне больно видеть это, малыш. Пожалуйста, скажи, чем я могу помочь?
Ник положил руки на ее, борясь с приливом слез. Она была права. Это больно. Очень. Будто неожиданный удар в пах. Глупо, что он видел будущее с Коди. Он хотел быть с ней всегда.
И ее предательство ранило его душу.
"Ну, по крайней мере я не один", - пусть Коди отвергла и пыталась убить его, но он знал, что мама, единственная женщина, которая не предаст и не подведет его. Не важно что она бесконечно любила его.
Он легонько сжал ее руку.
- Ты уже, мам. Кроме того, я в итоге справлюсь. Так?