- Я здесь решаю, что разумно, а что нет! Ты - всего лишь солдат, а я - фараон Египта! - Аменхотеп напрягся. - Ты склонишься передо мной!
Хоремхеб остался стоять, и Аменхотеп потянулся за висящим на боку кинжалом. Он угрожающе ступил вперед.
- Скажи, - произнес он, извлекая кинжал из ножен, - как ты думаешь, твои люди взбунтуются, если я сейчас убью тебя? - Аменхотеп нервно огляделся. - Я думаю, они так и будут стоять на коленях, даже если твоя кровь впитается в песок.
Хоремхеб резко втянул воздух.
- Ну так попробуйте, ваше величество.
Аменхотеп заколебался. Он снова взглянул на тысячи солдат - сильных, тренированных, но безоружных. Затем он спрятал кинжал и отступил.
- Почему ты мне не повинуешься? - с негодованием спросил фараон.
- Мы заключили сделку, - ответил Хоремхеб. - Я повиновался вашему величеству, а ваше величество предало Египет.
- Я никого не предавал! - со злобой отозвался Аменхотеп. - Это ты предал меня! Ты и это войско! Ты думаешь, я не знаю, что вы с Тутмосом были друзьями? Что ты был верен ему?
Хоремхеб не ответил.
- Ты преклонил бы колени перед моим братом! - крикнул Аменхотеп. - Попробуй только сказать, что ты не встал бы на колени перед Тутмосом!
Хоремхеб продолжал безмолвствовать. Внезапно Аменхотеп выбросил руку вперед и врезал военачальнику кулаком в живот. Хоремхеб резко выдохнул, но остался стоять. Аменхотеп быстро взглянул на солдат вокруг. Те напряглись, приготовившись защищать своего военачальника. Затем фараон схватил Хоремхеба за плечо и яростно прошептал:
- Ты лишен должности! Возвращайся к моему отцу. Но лучше бы тебе не забывать, что, когда Старший умрет, я стану фараоном и Верхнего Египта тоже!
Хоремхеб направился к своей колеснице, и люди расступились перед ним. Потом солдаты, как один, повернулись и посмотрели на Аменхотепа.
- За работу! - закричал Панахеси. - Быстро за работу!
Невзирая на раннее утро, в жаровне в моей комнате потрескивал огонь. Нефертити уселась в позолоченное кресло, ближайшее к огню; отсветы пламени освещали лазуритовую подвеску в виде глаза у нее на груди. Отец сидел, откинувшись на спинку кресла и опершись подбородком на переплетенные пальцы. Весь дворец еще спал.
- Ты можешь что-нибудь сделать, чтобы повлиять на его характер?
Дрова в огне затрещали и зашипели. Нефертити вздохнула:
- Я делаю, что могу. Но он ненавидит войско.
- Войско обеспечивает его власть, - строго произнес отец. - А Хоремхеб не забудет Аменхотепу его деяний.
- Хоремхеб в Фивах, - отозвалась Нефертити.
- А когда Старший умрет?
- Это может случиться еще очень нескоро, - ответила сестра моими словами, хотя я и знала, что она в них не верит.
- Без войска Египет слаб. Вам повезло, что в Фивах еще есть военачальники, которые готовят солдат к войне.
- Строительство будет идти всего три сезона! - защищаясь, заявила Нефертити.
- Три? - От гнева отец даже привстал. - Было шесть, а теперь стало три? Как войско может построить храм за год?
- Я жду ребенка! - Нефертити погладила себя по животу. - Ему необходимо получить благословение на алтаре Атона.
Отец сверкнул глазами.
- Так хочет Аменхотеп, - добавила Нефертити. - А если я этого не сделаю, это сделает Кийя! Вдруг она родит ему сына? - с отчаянием произнесла она.
- Ее роды ожидаются через семь дней, - предупредил отец. - Если родится царевич, Аменхотеп будет праздновать. Будут пиры и процессии.
Нефертити закрыла глаза, пытаясь успокоиться, но отец покачал головой:
- Приготовься к этому. Следующие несколько дней должны принадлежать Кийе.
На лице сестры отразилась решимость.
- Сегодня утром я поеду с ним на Арену, - объявила Нефертити.
Она повернулась к чулану, в котором хранила свою одежду для верховой езды, и позвала Мерит.
- Ты поедешь с ним? - воскликнула я. - Но ты уже давно не ездила!
- А теперь поеду. Это было ошибкой - думать, что во время беременности я смогу наслаждаться удобствами.
Нефертити успела сама забраться в чулан, прежде чем вошла Мерит. Даже в столь ранний час служанка была безукоризненно накрашена, а на платье не было ни единой морщинки. Нефертити резким тоном приказала:
- Мои перчатки и шлем. Быстро. Пока Аменхотеп не проснулся и не захотел проехаться.
Отец пристально взглянул на Мерит:
- Это опасно для ребенка?
Нефертити сверкнула глазами из-за отцовского плеча, и Мерит немедленно отозвалась:
- Срок еще небольшой, визирь. Всего несколько месяцев.
Нефертити затянула пояс на талии.
- Возможно, от верховой езды моя кровь потечет быстрее и у меня родится сын.
Двадцать восьмого тота ко мне в комнату, где мы с Нефертити играли в сенет, вбежала Ипу.
- Свершилось! - воскликнула она. - Кийя рожает!
Мы вскочили со своих мест и кинулись по коридору в родительские покои. Отец с матерью сидели вместе и о чем-то быстро, тихо переговаривались.
- Должно быть, у нее мальчик, - прошептала Нефертити.
Отец посмотрел на меня так, словно я сказала ей что-то такое, чего говорить не следовало.
- Почему ты так говоришь?
- Потому что мне это приснилось прошлой ночью. Она родила египетского царевича!
Мать встала и закрыла дверь. Дворец кишел посланцами, которые ждали лишь приказа, чтобы разнести известие по всей стране.
Нефертити совершенно потеряла голову.
- Я не могу этого допустить! И не допущу!
- Ты ничего не можешь с этим поделать, - сказал отец.
- Всегда можно что-то сделать! - заявила Нефертити, а потом расчетливо добавила: - Когда Аменхотеп вернется, скажите ему, что я плохо себя чувствую.
Мать нахмурилась, но отец тут же понял, что за игру она затеяла.
- Насколько плохо? - быстро спросил он.
- Насколько плохо… - Нефертити заколебалась. - Настолько, что я могу либо умереть, либо потерять ребенка.
Отец посмотрел на меня:
- Ты должна подтвердить ее слова, когда он тебя спросит.
Он развернулся и приказал Мерит:
- Отведи ее в ее покои и принеси ей фруктов. И не отходи от нее, пока не придет фараон.
Мерит поклонилась.
- Конечно, визирь.
Мне показалось, что на губах ее промелькнула едва заметная улыбка. Затем она поклонилась Нефертити.
- Пойдемте, ваше величество?
Я осталась стоять в дверях.
- Но что делать мне?
- Ухаживать за твоей сестрой, - многозначительно произнес отец. - И делать то, что она попросит.
Мы прошествовали в покои Нефертити - медленно, так, чтобы, если кто-нибудь нас заметил, он сразу же понял, что с царицей что-то неладно. Добравшись до своей комнаты, Нефертити улеглась, словно тяжелобольная.
- Платье, - сказала она. - Расправь мне платье.
Я посмотрела на нее.
- На ногах и по бокам.
- Ты поступаешь ужасно, - сказала я ей. - Ты уже лишила Кийю привязанности Аменхотепа. Может, довольно?
- Я больна! - возмутилась Нефертити.
- Ты отнимаешь у нее ее единственный момент радости!
Мы посмотрели друг на друга, но во взгляде Нефертити не было ни капли стыда.
Я уселась на ее кровать, а Ипу устроилась на страже под дверью, изводя слуг расспросами насчет новостей про Кийю., Мы прождали весь вечер. В конце концов в комнату вбежала Ипу. Когда она распахнула дверь, лицо ее было мрачным.
- Ну? Что там? - Нефертити подалась вперед. - Что?
Ипу опустила голову:
- Царевич. Царевич Египта Небнефер.
Нефертити рухнула на подушки и вправду побледнела.
- Сообщите фараону, что его главная жена больна, - тут же распорядилась она. - Скажите ему, что я могу умереть. Что я могу потерять ребенка.
Я поджала губы.
- И не смотри на меня так! - приказала она.
Едва лишь известие достигло Аменхотепа, он тут же примчался сюда.
- Что случилось? Что с ней? - вскричал он.
Я думала, что слова лжи застрянут у меня в горле, но стоило мне увидеть его страх, и у меня тут же вырвалось:
- Я не знаю, ваше величество. Сегодня утром она почувствовала себя плохо, и вот теперь не может встать - лишь лежит и спит.
Лицо Аменхотепа потемнело от страха, и вся радость, вызванная рождением сына, тут же была позабыта.
- Что ты ела? Кто готовил еду - твоя служанка?
- Да… - еле слышно отозвалась Нефертити. - Да, наверняка.
Аменхотеп прижал ладонь к щеке и повернулся ко мне:
- Что случилось? Ты должна знать! Вы с ней связаны тесно, словно два вора! Скажи мне, что случилось!
Я видела, что он не старается быть жестоким. Он просто боится. Искренне боится за жену.
Мое сердце забилось быстрее.
- Может быть, дело в вине, - поспешно произнесла я. - А может, в холоде. Снаружи сейчас очень холодно.
Аменхотеп с ненавистью посмотрел на окна, потом на льняную простыню на кровати.
- Принесите одеяла! - выкрикнул он, и служанки тут же помчались исполнять его приказ. - Шерстяные одеяла! Разыщите визиря Эйе! Пусть он приведет врача!
Нефертити тут же села.
- Нет!
Аменхотеп убрал ей волосы со лба.
- Тебе нездоровится. Нужно показаться врачу.
- Мне достаточно Мутни.
- Твоя сестра - не врач! - Аменхотеп подался вперед и с отчаянием схватил ее за руку. - Ты не можешь заболеть! Ты не можешь оставить меня!
Нефертити прикрыла глаза, и темные ресницы затрепетали, выделяясь на фоне высоких бледных скул.
- Я слышала, у тебя родился сын, - тихо произнесла она и улыбнулась, положив ладошку на живот.