- Я не собираюсь толкаться среди всякого сброда в Нехебе!
Анемро нахмурился.
- Там полно воинов, они тебя всегда защитят.
- Да пусть хоть целое войско! - оборвала его Исет. - Пусть туда ходит Нефертари, а если народ взбунтуется, то разорвут ее, а не меня.
Получив такой отпор, Анемро замер, а Хенуттауи перестала улыбаться.
- Людям нравится, когда правители к ним добры, - назидательно сказала она.
- Я на шестом месяце беременности! - горячо воскликнула Исет. - Что, если на меня набросится какой-нибудь голодный крестьянин и пострадает мой ребенок?
Хенуттауи зловеще блеснула глазами.
- Рамсес бы себе такого не простил.
Исет окончательно вышла из себя.
- Тебе только и нужно, чтобы я убедила Рамсеса перестроить твой храм, а там я хоть умри! Мало того, что мне приходится каждый день сидеть в тронном зале, усердствовать, чтобы Рамсес выбрал меня, а не эту коротышку! Мало того, что я потеряла Ашаи! Теперь я должна еще и жизнью рисковать!
Я посмотрела на Уосерит. Ашаи - имя не египетское. Быть может, это имя хабиру?
- Тихо! - зашипела Хенуттауи. На миг мне даже показалось, что она вот-вот ударит Исет, но жрица тут же опомнилась. - Помни, где ты находишься, - бросила она.
У сидевшего рядом Анемро глаза вылезли на лоб. Исет поняла, что натворила, и теперь ее рассудок пытался угнаться за языком.
- Нефертари не посмеет и слова сказать, - заявила она. - А если посмеет, уж я постараюсь уверить Рамсеса, что она желает опорочить мое доброе имя и освободить себе дорогу к трону.
- Здесь еще есть визирь фараона Анемро, и он не глухой, - резко заметила я.
- Не глухой, но сделать ничего не сможет, - улыбнулась Исет. - Он знает, что как советник ничего здесь не значит. И если он упомянет имя Ашаи, то исчезнет из дворца, как только я произведу на свет наследника египетского престола.
- Ты так уверена, что родишь мальчика. А может, родится девочка? - поинтересовалась Уосерит.
- Тогда в следующий раз будет сын. Какая разница? Рамсес ни за что не выберет Нефертари главной женой. Если бы он хотел, давно бы выбрал!
- Тогда зачем ему посылать ее на выдачу зерна? - насмешливо спросила Уосерит.
- Он ведь и мне предлагал, но я не настолько глупа. - Тут Исет обратила свой гнев на меня: - Думаешь, придворные не знают, зачем Рамсес все время ходит в твои покои? Ему нужно, чтобы кто-то проверял работу советников! А наша прилежная малышка Нефертари и рада стараться, совать всюду нос.
- Ты ведь тоже должна помогать Рамсесу, - почти прошипела я.
- Я и помогаю, - сказала Исет и положила ладонь на живот.
- Люби ты Рамсеса по-настоящему, - добавила Хенуттауи, - не просила бы сделать тебя главной женой. Из-за тебя его трон в опасности.
Уосерит положила ладонь мне на руку. Рамсес вряд ли появится за столом, и мы обе встали.
- Господин Анемро, Пасер, благодарю вас за приятный вечер, - сказала Уосерит.
Мы спустились с помоста. Уосерит прошептала:
- Значит, после того, как Рамсес разделил ложе с Исет, он пришел в твои покои. Он и в самом деле просил тебя что-то перевести?
- Да. - Мы пересекли зал. - Письма из Ассирии и Хеттского царства.
- Кроме того, он послал тебя раздавать зерно. Если бы Рамсеса интересовало только твое знание языков, он назначил бы тебя писцом! Есть только одна причина отправить царскую дочь в Нехеб - делать работу, которую обычно поручают воинам.
Мне показалось, что кто-то отпустил веревки и узел, стянувший все у меня внутри, ослаб.
- А кто такой Ашаи?
Мы миновали двери, и, прежде чем Уосерит успела мне ответить, нас окликнул Рамсес:
- Нефертари! Куда ты?
- Она искала тебя, хотела рассказать про дела в Нехебе, - поспешила ответить Уосерит.
Рамсес смотрел мне в глаза.
- Беспорядков не было?
- Нет. Аша и его отец такого не допустят.
- А как люди?
- Очень радовались зерну. Некоторые даже меня благодарили.
Рамсес вздохнул, и по глазам его я увидела, что он испытал сильное облегчение.
- Хорошо. - Он обнял меня за плечи и повторил: - Хорошо!
В свете масляных ламп обрамлявший его лицо немес походил на золотую львиную гриву.
- Весьма мудро - послать Нефертари в Нехеб, - похвалила Уосерит. - Расскажи, чем вы занимались в тронном зале.
Рамсес огляделся, потом взял меня за руку и повел подальше от любопытных ушей стражников. В уединенном уголке мы с Уосерит придвинулись к нему.
- Зодчий моего отца Пенра нашел решение.
Уосерит нахмурилась:
- За один день? Земледельцы мучаются уже столько лет…
- А вот в Ассирии и Вавилоне не мучаются. И в Амарне не мучились.
На этот раз Уосерит сама настороженно оглянулась на стражников.
- Почему же в Амарне они не мучились?
Амарну построили царица Нефертити и ее супруг. После ее смерти город пришел в запустение, а когда Хоремхеб сделался фараоном, он разрушал здания в Амарне и камни оттуда шли для строительства в Фивах. Поговаривали, что от построек Эхнатона и Нефертити ничего не осталось.
Рамсес понизил голос.
- Наверняка кто-то в Амарне знал, как поднимать воду из Нила, даже если нет разлива. Вы подумайте, ведь Еретик принимал в Амарне людей из всех стран. Может, хетты и принесли чуму, зато ассирийцы принесли знания. Пасер просмотрел старые летописи: при Еретике самое великое празднество состоялось в год засухи. На следующий год, когда правила Нефертити, хранилища Мерира, верховного жреца, ломились от зерна. Наверное, ассирийцы увидели высохшие поля и смогли чем-то помочь.
- Даже если они помогли, - рассудительно заметила Уосерит, - от Амарны ничего не осталось. Город почти весь занесен песками, а что осталось - разрушено и разграблено.
- Кроме гробниц. - Рамсес широко улыбнулся. - В детстве Пенра помогал отцу возводить гробницу Мерира в горах к северу от Амарны. И он отлично помнит, как его отец изобразил привязанную к шесту корзину - приспособление, с помощью которого поднимали воду из Нила. Пенра никогда раньше такого не видел, а отец объяснил ему, что благодаря этому изобретению Мерира стал самым богатым жрецом в Египте.
- Рамсес, - произнесла Уосерит тем же тоном, каким говорила со мной моя няня, - до посева осталось лишь два месяца. Возлагать все надежды на неведомый рисунок, который помнит зодчий, если он правильно помнит…
- Разумеется, мы продолжим искать решение! Но все же это лучше, чем ничего!
- А что он намерен делать? - спросила я. - Отправиться в гробницу Мерира в Амарне?
- Да, - ответил Рамсес. - Я дал ему дозволение.
Я удивленно прикрыла рот рукой, а Уосерит даже отступила.
- Да ведь гробницу не достроили! - воскликнул Рамсес. - Мы не нарушим покой Мерира, не оскорбим его акху. Когда Нефертити вернулась в Фивы, гробницу просто забросили. Если Пенра найдет рисунок…
- Если… - шепотом повторила Уосерит, и Рамсес поднял ладони.
- Ты права, уверенности у нас нет, однако попытаться следует. Амарна ближе, чем Ассирия.
- А купцы? Или посланники?
- И когда они прибудут в Фивы? Через два месяца? Или три? Мы не можем столько ждать. - Рамсес повернулся ко мне: - Никто, кроме нас, знать ничего не должен. Если Пенра найдет рисунок, мы скажем, что он сам это изобрел. Незачем говорить, что рисунок - из Амарны.
Тяжелые двойные двери Большого зала распахнулись, и появилась Хенуттауи.
- Пенра нельзя ехать одному, - быстро сказала я. - В горах всякое может случиться. Нужно послать с ним надежного человека.
Рамсес кивнул.
- Ты права. С ним поедет Аша.
Ночь за ночью, независимо от того, чья была очередь - моя или Исет, Рамсес приходил в мои покои. Теперь он не просил меня читать письма на чужих языках, а усаживался у огня и разглядывал непонятные рисунки на листах папируса. Рамсес хотел быть со мной, даже когда ему не требовалась моя помощь, и от этого сердце мое переполнялось такой любовью, что чуть не разрывалось. "Исет ошибается, - ликовала я. - Рамсес медлит не потому, что ждет, пока она родит ему сына. Он ждет, пока меня признает простой народ, и тогда фараон объявит меня главной супругой".
Несмотря на свое счастье, я тревожилась - тревожилась за его здоровье. Среди ночи Рамсес разбирал рисунки, принесенные зодчими, в надежде найти что-нибудь подходящее. Он сидел у огня, пока не поднималось солнце, и глаза у него делались красные, как у Рахотепа. Так прошел месяц с отъезда Пенра. Однажды, обняв Рамсеса, я сказала:
- Дай себе передохнуть. Ведь ты совсем не спишь, разве можешь ты ясно мыслить?
- Остался только месяц. Почему ни мой отец, ни дед ничего не придумали? Или фараон Хоремхеб?
Я ласково погладила его по волосам.
- Вода в Ниле никогда не стояла так низко.
- Но ведь мой отец знал, что так бывает!
- Не мог же он предвидеть, что разливов не будет целых четыре года! И потом, он вел войну в Нубии и Кадеше.
Рамсес досадливо покачал головой.
- Будь у нас побольше времени, мы послали бы людей в Ассирию. Они бы узнали, как…
Я взяла его за руку.
- Иди спать. Хватит на сегодня.
Рамсес дал себя уложить, но я знала, что он не спит. Он метался в постели, а я закрывала глаза и желала ему уснуть. Потом в дверь тихонько постучали три раза. Рамсес посмотрел на меня, и я увидела, как расширились его глаза. Он бросился к двери; за ней с папирусами в руках стоял зодчий Пенра, который вернулся из Амарны. Рядом был Аша в дорожной накидке, с аккуратно заплетенными волосами. Я вскочила и быстро накинула что-то поверх прозрачной ночной туники.
- Аша! Пенра! - вскричал Рамсес.