Они уже переправились на пароме через Уазу, проехали Санлис, Компьень, Нуайон… Они провели несколько часов в гостинице "Три монаха" в центре Сен-Кантена и рано утром вновь понеслись вскачь по дороге, ведущей в Камбре и Валансьен.
И тут Батистина заметила, что, видимо, по мере приближения к расположению действующей армии лошади стали замедлять бег. Они все чаще обгоняли какие-то кареты, повозки, телеги с фуражом. Такие же телеги и повозки ехали им навстречу. По дороге туда и обратно сновали курьеры, они скакали так быстро, словно хотели загнать своих лошадей.
- Дорогу карете маршала Мориса Саксонского! - все громче и громче ревел лейтенант. Ему вторили драгуны, прокладывая путь среди рядов пехоты.
- И пропустите прелестную барышню! - весело кричали пехотинцы, потрясая мушкетами.
Это была довольно пестрая толпа - вперемешку брели представители нескольких полков и эскадронов, а также немецкие, швейцарские и испанские наемники. Неожиданно вдалеке послышался быстрый топот множества копыт. Пехотинцы вновь выбрались на дорогу. Они явно устали от долгого пути, но весело перекликались.
- Ну как, Пикар, разобьем англичан наголову под предводительством Великого Мориса?
- Верное дело, приятель!
- Говорят, сам король прибудет!
- Вот это да!
- Эй, дружище! Посмотри-ка на эту красотку!
- О, мадемуазель! Всего лишь один поцелуй, и вы вдохновите меня перед сражением!
- Я посвящаю вам первого убитого англичанина, красавица!
Батистина от души рассмеялась и послала солдатам воздушный поцелуй.
Вокруг раздались радостные вопли. Мужчины швыряли в воздух треуголки, придя в восторг от поступка хорошенькой незнакомки. Столь бурное выражение радости испугало Элизу. Она быстро захлопнула окошко, несмотря на возражения Батистины.
- Мы не можем двигаться дальше, мадемуазель! - прокричал лейтенант. - Дорога впереди забита войсками, да еще там пушки застряли! Мы намерены свернуть в сторону и добраться до лагеря по берегу Шельды.
В знак согласия Батистина закивала головой. Было около пяти часов, и солнце начало клониться к закату.
- Но-о-о! Но-о-о! Пошли, старые клячи! - кричали драгуны, пытаясь заставить лошадей свернуть в сторону и поехать прямо по полю.
За окошком замелькали деревья, рощицы и перелески. Через полчаса они выехали на тихую проселочную дорогу, вьющуюся среди посевов пшеницы и овса. Карета заподпрыгивала на ухабах, Батистину и ее спутников начало потрясывать на подушках. Колеса скрипели и скрежетали так, что хотелось заткнуть уши. Они обогнали еще две-три колонны солдат, но вскоре Батистина обратила внимание на то, что теперь им в основном попадались стаи гусей, индюков и кур, с громким кряканьем и кудахтаньем разлетавшихся из-под копыт лошадей.
- Господин лейтенант, две лошади захромали! Мы не сможем добраться до почтовой станции, а ведь надо сменить лошадей! - закричал кучер.
Сгущались сумерки. Над полями стлался легкий туман. Федор часто привставал в стременах, весь объятый смутной тревогой.
- Мы подкуем лошадей где-нибудь здесь, неподалеку. Надо только найти пристанище да кузнеца!
- Посмотри на Федора, Элиза! Какое у него смешное и странное выражение лица! - сказала Батистина, наклоняясь к окошку.
- Мадемуазель Батистина, наш Федор теперь уже совсем не тот, что прежде, - прошептал молчавший вею дорогу Грегуар.
- Что ты хочешь этим сказать, мой добрый Грегуар?
- Вы еще очень молоды, Батистина, и не заметили, что ни один из нас не вернулся прежним из этого проклятого путешествия, - сказал Грегуар, переходя на шепот. - Все мы очень многое пережили и сильно изменились. Федор, например, потерял свою жену во время плавания!
- Как это потерял? - озадаченно спросила Батистина.
- Да, да! Потерял! Это была славная, добрая монголка… Однажды утром мы обнаружили, что ее нет на борту корабля. Исчезла! Испарилась! Пропала! Что с ней произошло? Может быть, упала за борт? Ее сожрали акулы? Никто ничего не знал и никогда не узнает. Мы привязали Федора к мачте, потому что он тоже хотел броситься в море….
- Боже мой! Бедный Федор! - воскликнула Батистина со слезами на глазах.
- А ваш брат, господин Адриан, не рассказывал вам, какую утрату понес он сам? Ведь его обожаемая невеста, прекрасная, нежная принцесса Ясмина испустила последний вздох у него на руках в Пекине! Он долгие месяцы потом метался в бреду… Ни разу больше он не произнес ее имени, но я-то знаю, как часто он вспоминает ее, хотя и не выказывает своих чувств. Что же касается господина Флориса, то он тоже нуждается в нежности и любви! Его грубость - всего лишь защитная маска… Он тоже очень дорого заплатил за право быть счастливым…
В словах Грегуара Батистина услышала скрытый упрек.
- О, мой славный, милый Грегуар! - промолвила она, обвивая его шею руками. - Ты правильно поступил, рассказав мне обо всем. Я постараюсь быть с ними поласковее… Боже мой, а я-то ничего не знала! Я ровным счетом ничего не поняла! Какая же я глупая и злая!
Грегуар по-отечески погладил золотистую головку.
Жорж-Альбер корчил горестные гримасы и жалобно верещал, будто хотел сказать:
"А я-то? Я-то разве не страдал?.."
- Лейтенант, вон там, прямо на берегу Шельды, какой-то кабачок! - закричали драгуны.
- Отлично! Остановимся и подкуем лошадей!
Разумеется, назвать данное заведение кабачком было большим преувеличением. Скорее, это была какая-то харчевня, маленькая и грязная. По единственному столу, стоявшему посреди темной комнаты, расхаживали куры и оставляли свои "презенты" около тарелок, кувшинов и хлебных корок.
- Эй, Жанна! Проснись! К нам гости! - гаркнул хозяин заведения, оглядывая вошедших мутными от беспробудного пьянства глазами.
- Доберемся ли мы сегодня до места, лейтенант? - поинтересовалась Батистина, выходя из кареты, чтобы немного размять ноги. Следом за ней выпрыгнул Жорж-Альбер. Утомленные долгим путешествием Грегуар и Элиза остались в карете.
- Надеюсь, мадемуазель. Мы сейчас находимся не более чем в десяти лье от лагеря господина маршала. Каких-нибудь два часа пути, и мы будем у цели… Пожалуй, не стоит здесь долго задерживаться.
Туман над рекой становился все более густым. Он растекался по равнине и накрывал ее плотным белым покрывалом. Федор расхаживал по дороге, положив руку на эфес сабли, и тревожно озирался. Вот он взмахнул рукой, и Ли Кан молча повиновался беззвучному приказу: прошел на другую сторону дороги и тоже стал важно вышагивать туда и обратно, зорко осматривая окрестности. Батистина пожала плечами. Да, действительно, печальное зрелище являл собой сейчас когда-то неустрашимый Федор. Батистина подумала, что он просто повредился рассудком.
- Нет ли у вас горячего шоколада? - спросила она, заходя в харчевню и говоря это таким тоном, будто шоколад был самой обыденной вещью на свете, вроде хлеба и молока.
- Ого! Черт побери! Жанна, а что это за штука такая шоко… О Господи! И не выговоришь! Нет, чего нет, того нет! Но у нас, разумеется, есть вино, и неплохое! Да еще с корицей! Не угодно ли, сударыня?
Напиток оказался горячим, сладким и очень вкусным. Батистина окончательно развеселилась; к ней возвращались силы.
- Еще долго, лейтенант?
- Всего лишь несколько минут, мадемуазель, и мы сможем ехать!
Батистина подхватила Жоржа-Альбера на руки и вышла через заднюю дверь, чтобы найти какой-нибудь укромный уголок. Лейтенант угадал ее намерения и скромно остался в харчевне.
Батистина смотрела, как плавно катит свои воды река. Течение здесь было довольно медленным. Местечко это под лучами солнца, должно быть, было просто очаровательным. Батистина сделала несколько шагов в сторону кустарника. Она не отдавала себе отчета в том, что туман окутывал ее все более плотной пеленой, а мягкая трава заглушала шаги.
- Ну вот мы и готовы, мадемуазель! - крикнул лейтенант.
Неподалеку от Батистины хрустнула ветка. Она оглянулась, надеясь увидеть выходящего из тумана драгуна.
Внезапно тяжелое покрывало обрушилось ей на голову. Ее заматывали в какую-то плотную ткань вместе с Жоржем-Альбером, а чья-то железная рука зажимала ей рот, чтобы она не кричала.
- Возвращайся, маленькая барыня! - тревожно звал Федор.
Батистина почувствовала, что ее бросили поперек седла. По звукам она догадалась, что похитители пересекают реку вброд.
17
- What is this hubbub all about, Bamberton?
- The rekonnaissance patrol is returning, Milord.
- Do they have anything interesting to report?
- They have taken a prisoner, Milord.
- Good, have him pur in the dungeon. That will loosen tjngue.
- He’s a… it’s a women, Milord!
- Oh! Good looking?
- I dont’t know, Milord.
- Bring me this spy immediathly. I’ll question her muself.
- As you wish, Milord.
В висках у Батистины стучало, в ушах гудело, голова кружилась… Она слушала чужую речь, скорее всего, английскую, но не понимала ни слова. Ее стащили с седла. Какой-то человек перекинул ее через плечо и понес, словно мешок. Батистина пыталась толкаться ногами и жалобно постанывала. Однако похититель, видимо, обладал недюжинной силой и был туговат на ухо, он не обращал ни малейшего внимания на действия Батистины. Девушка терялась в догадках. Ей казалось, что ее внесли в какой-то дом, но в то же время прохладный ветерок обдувал ее ноги. Она буквально задыхалась под грубым покрывалом, а уцепившийся за шею Батистины Жорж-Альбер только ухудшал ее положение.