Гулко застучали сапоги. Человек, несший Батистину, видимо, повиновался чьему-то приказу и поставил измученную девушку на ноги.
С головы Батистины стянули покрывало, и она заморгала глазами.
- А! Наконец-то! Нельзя сказать, что вы очень торопились! - воскликнула она, вздохнув полной грудью.
Раздался взрыв хохота и крики:
- A monkey! A monkey!
Понимая, что именно она и Жорж-Альбер и стали предметом насмешек, Батистина гордо вскинула голову и чопорно поджала губы. Она огляделась, поняв, что оказалась в палатке. На столе были расстелены какие-то карты. Батистина машинально искоса взглянула на них.
Один из офицеров, не переставая громко смеяться, тотчас же накрыл карту шарфом.
- Не вижу ничего смешного! - воскликнула Батистина, с неприязнью глядя на высокого светловолосого молодого человека, который смеялся громче всех, отпускал шуточки и, казалось, заражал своей веселостью друзей.
"Набитый дурак! - возмущенно подумала Батистина, разглядывая юношу, одетого в мундир офицера английских войск. - Должно быть, какой-нибудь жалкий капитанишка из кавалерии! Глупый и дурно воспитанный!" - решила про себя Батистина, все больше раздражаясь. Она хотела отвернуться, как оскорбленная принцесса.
- No! No! Miss! - заворчал рыжий гигант, похитивший ее.
- Прочь лапы, красномордый! - бросила разъяренная Батистина. Она с размаху ударила по рыжей волосатой руке. Этот негодяй осмелился схватить ее за локоть и пытался заставить смотреть на насмешников!
Жорж-Альбер глухо заворчал, будто хотел сказать:
"Какие же глупые создания - мужчины!".
Батистина продолжала шипеть от возмущения. Она прекрасно сознавала, какое жалкое зрелище являла собой в глазах этих иностранцев: волосы спутаны, лицо раскраснелось, платье измято, да еще Жорж-Альбер судорожно уцепился за шею и частенько показывает неприятелям кулаки, что вызывает новые взрывы хохота. В конце концов офицер-блондин вытер глаза; он уже плакал от смеха. Затем он подал какой-то знак и положил в карман надушенный платочек. Четверо его приятелей тотчас же прекратили гоготать.
- Вот, господа, перед вами шпионка, которую наши разведчики захватили как раз в ту минуту, когда она наблюдала за передвижением наших войск! - сухо сказал молодой человек. Он говорил по-французски с легким, приятным для слуха акцентом. Батистина презрительно пожала плечами:
- Никогда не слышала подобной глупости! Шпионка! Наблюдала за передвижением войск! Ну и наглость! - бросила она не раздумывая и ничуть не боясь грозного вида молодого человека.
- Aho shocking, my god! - воскликнули другие военные, явно пришедшие в ужас от дерзости Батистины. Но молодой офицер, казалось, не обратил на это ни малейшего внимания, будто не ему она надерзила. Он сделал несколько шагов по направлению к странной парочке и обошел вокруг девушки с обезьянкой на руках, оглядывая их с ног до головы.
- Что все это значит, мадемуазель? Вы что же, имеете основания жаловаться на дурное обращение? - насмешливо спросил офицер.
- Ну разумеется! У меня есть все основания жаловаться! Этот увалень накинулся на меня в ту минуту, когда я тихо-мирно прогуливалась по берегу реки! Мои друзья, наверное, уже ищут меня повсюду и сходят с ума от беспокойства. Я даже не знаю, где нахожусь и почему меня похитили. И вы еще хотите, чтобы я была всем довольна и ни на что не жаловалась?! - выпалила не переводя дыхания Батистина.
Жорж-Альбер оскалил зубы, будто пришел в восторг от ораторского искусства своей юной хозяйки и хотел сказать:
"Ну и влепила же она ему, этому напомаженному щеголю!"
- Так знайте же, юная леди, вы находитесь в лагере его светлости герцога Камберленда и всего в четверти лье от французского лагеря.
- Отлично! А вы узнайте, в свой черед, что я не могу поздравить вашего герцога с поведением его офицеров! Оно просто отвратительно, возмутительно и… Поверьте, когда он узнает, как вы со мной обращались, дружок, он сорвет с вас эполеты! - не полезла за словом в карман Батистина.
Офицер-блондин поднял кверху бровь, что придало его лицу комическое выражение.
- Слышите, господа? Эта болтушка готова кусаться так же, как и ее спутник! Клянусь Святым Георгием, славный военный трофей!
- Да, славный военный трофей! Нечего сказать! Действительно, достойная победа! Послать это чудовище и приказать ему похитить меня! - издевалась Батистина, твердо решившая не дать этому желторотому юнцу запугать себя.
- Aho! No! No! Mylord, she’s a dewill! - завопили хором шокированные ее поведением офицеры.
- Оставьте! Оставьте, господа! Нет, мадемуазель, вам не удастся проглотить меня живьем! Итак, вы сказали, что гуляли по берегу реки. Вы, разумеется, знаете, что речь идет о Шельде. Неужели вам не кажется странным, что молодая девушка прогуливается по берегу одна, в сумерках? Хотелось бы мне услышать, что вы придумаете в ответ. А ответ может быть только один: чтобы шпионить за противником! - загремел вдруг молодой офицер, решивший, видимо, нагнать на Батистину страху.
Но не тут-то было! Девушка яростно топнула ножкой:
- Ну уж это слишком! В таком случае противнику нечего здесь делать! Сидели бы у себя дома!
Это восклицание обладало такой чисто женской логикой, что мужчины поразевали рты от изумления.
Батистина воспользовалась своим преимуществом и продолжала атаковать:
- Так знайте же, господа, я направляюсь навестить моего большого друга маршала Мориса Саксонского! Он будет очень недоволен, когда ему сообщат, что меня похитили англичане. Король Франции и вовсе придет в ярость, когда узнает, как грубо со мной обошлись. И, хотя наши страны находятся в состоянии войны, он не замедлит пожаловаться королю Англии!
- Нет, вы только послушайте! - рассмеялся офицер-блондин.
- Ну и кроме того, мой друг, маршал, даст хорошего пинка под зад вашему герцогу Камберленду! - презрительно сморщив носик, добавила Батистина.
Жорж-Альбер беспокойно заворочался и заскулил, будто хотел сказать:
"Ох! Она слишком далеко зашла!"
- Ах вот как? А что заставляет вас так думать, мадемуазель? - вкрадчиво спросил офицер. При этом он легонько похлопывал себя по ладони тросточкой.
- О-ля-ля! Да я в этом уверена! Неужели вы думаете, что у вашего обожаемого герцога есть время думать о войне, если он так занят всякими пустяками?
- Какими же?
- Да пьет свой чай и пиво! И еще без конца принимает холодные ванны!
- Чай и пиво? - изумленно спросил офицер.
- Ну да! Об этом все знают! В любом случае, мой друг Морис приготовил ему маленький сюрприз. И вы можете передать ему от меня…
Батистина застыла с открытым ртом. Она вдруг заметила, как странно переглянулись офицеры. Ее охватило предчувствие беды. Она посмотрела на Жоржа-Альбера, а тот закрыл глаза в знак того, что она чуть было не проговорилась.
- Ну же, мадемуазель, продолжайте! Клянусь Святым Георгием, все это чрезвычайно интересно! Мы ловим каждое ваше слово! - мило и любезно улыбался молодой офицер.
- Мне нечего больше сказать, - ответила Батистина, осознав ошибку и сожалея о своей болтливости.
- Однако, мадемуазель, вы выражаетесь довольно ясно и бойки на язык! Вы доставили мне истинное удовольствие! - иронизировал офицер.
- Нет, сударь, я сказала не то, что хотела! Я только прошу дать карету и отвезти меня в лагерь Мориса Саксонского, - промолвила Батистина.
- Ого! Вам не откажешь в смелости! Да и в дерзости тоже! Не окажете ли вы мне честь сообщить ваше имя, мадемуазель!
- Окажу! Меня зовут Батистина де Вильнев-Карамей, - гордо заявила девушка, и в ее устах это прозвучало не хуже, чем "Я - королева!" или "Я - императрица!"
В глазах молодого блондина зажглись веселые огоньки. Он повернулся к остальным офицерам, а те все раскраснелись от возбуждения и подавали ему какие-то знаки, размахивали руками и подмигивали.
- She Knows somthing, Mylord.
- We must find out there those damned french have hidden there canons!
- We shall make her talk, Milord.
- We’ll beat it out of her!
- Peuh! Golonel Bumberton, with a littlie charm one can jbtain anything one wants from a lovely lass. I shall take care of this myself.
- I wish Mylord good luck and I hope to hell he succeds.
Батистина напрягла слух, чтобы уловить хотя бы какой-то смысл, но английские слова сливались в один сплошной звук "А-а-а-а".
- Чистосердечно признаюсь вам, мадемуазель де Вильнев, я очень огорчен тем, что наше гостеприимство пришлось вам не по вкусу, но я считаю своим долгом задержать вас на несколько дней. Мне нужно посоветоваться у герцогом Камберлендом. Но хотя мы с вами и враги, мадемуазель, с вами будут обращаться со всем уважением, на какое только способны британские джентльмены, - сказал молодой блондин по-французски.
Он улыбнулся и обнажил в улыбке ослепительно белые зубы. Он смотрел на девушку своими большими серыми глазами как истинный ценитель женской красоты и как человек, который знает силу своего собственного очарования. Батистина не смогла удержаться и не улыбнуться в ответ. Она вздрогнула от удовольствия, ощутив на себе этот откровенно восхищенный взгляд.