Лишь теперь Дженни осознала весь ужас своего положения. Она была по уши влюблена в Нормана. Но сама по себе, отдельно от своего приданого, ровным счетом ничего для него не значила. Ее, ставшую неожиданно богатой дурочку, оказалось очень легко обольстить. А теперь, завладев деньгами, можно относиться к ней, как к отслужившей свой век вещи. И если то, как Норман говорил с Арабеллой, было обычной манерой его обращения с женщинами, он попытается подчинить Дженни себе. Вынуждая при этом принимать как должное любые свои действия. Такого она насмотрелась достаточно. Отец и мать служили ей наглядным примером отношений между властным мужчиной и любящей женщиной.
- Джейн!
Ее пульс снова стал учащенным. Норман наклонился к ней. Она почувствовала на лице его дыхание. И знакомую нетерпеливую дрожь, какой ее тело всегда отзывалось на его приближение. Вопреки воле, грудь Дженни стала вздыматься и опускаться в такт углубившемуся дыханию.
- Черт! - он просунул руку ей под спину и, приподняв, прижал к себе. К своему ужасу, она поняла, что он нащупывает замок молнии на платье.
Мысли Дженни заметались в беспорядке - она услышала треск расстегиваемой молнии. Телу стало свободно и прохладно. Она в испуге открыла глаза и встретилась в упор с черными бездонными зрачками Нормана.
- Джейн, - с облегчением выдохнул он.
Ошеломленная, она жестом защиты поднесла руки к груди и испуганно прижала их к роскошному надушенному корсажу платья. Крылья носа Нормана затрепетали. Глаза его с томительной страстностью следили за движениями ее тонких рук, старавшихся утихомирить биение сердца.
- Не прикасайся ко мне! - выкрикнула Дженнифер, соскальзывая обратно в кресло, потому что Норман разнял руки и отпрянул, бормоча ругательства.
- Дьявол! Проклятье!..
- Как ты осмелился?! Как тебе пришло в голову такое?! Мерзкий! Отвратительный! Презренный! - с ненавистью выкрикивала она.
- Господи! - воскликнул Норман, лицо его перекосилось от гнева. - Ты думала!.. Черт побери, Джейн, я полагал, твоим легким нужен воздух. Платье затрудняло дыхание. Дорогая…
- Не называй меня "дорогая", - всхлипнула она.
- Эй! - Он нахмурился и, наклонившись к ней, легонько потряс за плечо. - Все еще не пришла в себя? Это я, Норман! Как далеко, по-твоему, я собирался зайти? - Норман выглядел глубоко оскорбленным.
- Именно это меня и интересует, - с вызовом произнесла Дженни.
Лицо его окаменело.
- Ну что ж, благодарю тебя за доверие, - натянуто сказал он.
- Доверие? - Дженни брезгливо усмехнулась. - Я должна тебе доверять?
- Боже! Что с тобой? Откуда эта язвительность, этот неприязненный тон?
Упрек смутил ее. Она неловко выпрямилась в кресле и принялась натягивать корсаж на полуобнаженную грудь. На секунду ей почудилось, что хищное выражение опять мелькнуло на лице Нормана. Но оно тут же снова стало холодным и бесстрастным.
- Где мы? - вяло поинтересовалась Дженни, пытаясь собраться с мыслями.
- В ризнице. - Он осторожно следил за ней, опасаясь нового взрыва. - У тебя есть несколько минут, чтобы привести себя в порядок. Мы должны продолжить церемонию.
- Если я захочу. - Она строптиво дернула плечом.
- Конечно, захочешь, - медленно проговорил он.
Его самодовольный тон покоробил ее. Она вскинула на него глаза и замерла, загипнотизированная спокойным, властным взглядом. От Нормана исходила такая страстная сила, что кончики пальцев Дженни начало покалывать. И привычная дрожь пробежала по телу. Что это? Любовь или жажда обладания? И даже не ею вовсе, а ее деньгами? Секунду они молча смотрели друг на друга. Тщетно искала она в его глазах ответ на свой вопрос. Лицо его вновь стало непроницаемым.
Норман первым нарушил молчание.
- Прости, - сказал он с обезоруживающей любезностью. - Ты, должно быть, испытала сильнейшее потрясение.
- Ужасное, - отрывисто бросила Дженни. - Можно мне немного воды?
- Конечно. Мне давно следовало подумать об этом. - Он был сама галантность. Взяв стакан, Норман направился к стоявшей в углу чаше с водой. Воспользовавшись моментом, Дженни занялась молнией, но та никак не хотела поддаваться.
- Позволь мне, - вежливо предложил Норман, ставя стакан на столик.
- Нет, - поспешно выкрикнула она, - не трогай меня!
- Бога ради, Джейн! Какой дьявол в тебя вселился? Говорю тебе, я сделал то, что считал необходимым. Я полагал, тебе так станет легче. Ты думаешь, я - животное? - возмутился он.
- Откуда я знаю! - устало отозвалась Дженни. Она и вправду не знала. Имея весьма небольшой опыт общения с мужчинами, она судила о них в основном по своему отцу.
Норман потерял терпение.
- Черт! - зло выкрикнул он, сжимая кулаки.
- Не вздумай поднять на меня руку, - испуганно пролепетала Дженни на всякий случай.
От возмущения он несколько мгновений не мог вымолвить ни слова. Потом перевел дыхание и произнес веско и твердо:
- Я не как твой отец. Не бью женщин, - и добавил более спокойным тоном: - Грубое обращение, которому подвергалась твоя мать…
- Не смей говорить так о моем отце! - вспыхнула она от стыда и досады. - Ты ничего не знаешь об их жизни.
Норман чуть было не вспылил снова, но сделал усилие и промолчал, стиснув зубы.
- Хорошо. В таком случае, прошу прощения за свои слова и признаю, что сказал их в запальчивости, - произнес Норман ровным, лишенным эмоций голосом. - Буду говорить только о себе. Я не бью женщин, как бы они меня ни провоцировали. Теперь слушай внимательно. Сейчас мы находимся в ризнице. В нескольких шагах отсюда, нашего появления нетерпеливо ожидают сто пятьдесят два человека - наши гости. И еще викарий и десяток мальчиков из церковного хора. Если ты думаешь, что я готов наброситься на тебя, - саркастически усмехнулся он, - этот момент нельзя назвать подходящим. У меня было гораздо больше возможностей овладеть тобой раньше, когда мы были одни - на берегу, в машине, в лесу.
Слушая этот перечень, Дженни густо покраснела. Он назвал именно те ситуации, когда ей этого действительно хотелось.
- Да, да, конечно. Я верю тебе. Это… происшествие так напугало меня. Все в голове перепуталось. - Виновато глядя на него, она поднесла дрожащую руку ко лбу. - Мне ужасно неприятно. Я обвиняла тебя, не подумав, - жалко промямлила она, из-за расстегнутой молнии чувствуя себя еще более неуютно. - Прости, пожалуйста.
Он промычал что-то неразборчивое, сочувственно следя за ее безуспешными попытками справиться с платьем. Наконец не выдержал.
- Ну что ты мучаешься? Все равно без посторонней помощи тебе не обойтись.
- Хорошо. Спасибо, - сдалась наконец Дженни, чуть не плача.
- Бедненькая моя, - хрипло пробормотал он. Ты так расстроена. Мне тяжело видеть, как ты переживаешь.
Как бы ей хотелось поверить в его искренность. А вдруг это привычная актерская игра? Раньше она гордилась тем, что смогла завоевать любовь такого блистательного мужчины. Теперь же это стало источником ее сомнений. О боже! Она побледнела. Не с таким ли точно артистизмом завоевывал ее отец сердце, руку и приданое своей второй жены?
Норман обошел кресло и остановился у нее за спиной. За те мгновения, что он стоял неподвижно, ничего не говоря и ничего не делая, озноб несколько раз пробежал по телу Дженни, и она инстинктивно вцепилась в край корсажа, прижимая его к груди. Кажется, прошла целая вечность, прежде чем он наконец отвел в сторону падавшие до плеч пряди ее волос. Его мягкое прикосновение отозвалось в ней томительной истомой. Она замерла, предвкушая, как его пальцы дотронутся до незащищенной кожи.
- Джейн… - произнес он глубоким, взволнованным голосом.
- Бога ради! Делай же что-нибудь! - нетерпеливо воскликнула Дженни. То, что она испытывала, испугало ее. Это была смесь неприязни и страстного желания. Она одновременно мучительно жаждала прикосновения его губ к своему обнаженному телу и рвалась немедленно вскочить и в ужасе бежать отсюда.
- Да, да, дорогая, - успокоил ее Норман. И она поняла, со смятением в душе, что, несмотря на все усилия быть настороже, поддается очарованию его мелодичного низкого голоса.
- Я только хотел сказать еще раз, как сильно люблю тебя. Как мне хочется обнять тебя, взять на руки. - Он усмехнулся многозначительно. - И не только это. Надеюсь, на этом мы не остановимся.
Нет, заговорило в ней чувство противоречия, не остановимся.
Пальцы Нормана ласково притронулись к ее плечу, и Дженнифер снова вздрогнула, пронзенная помимо воли именно тем желанием, о котором только что говорил Норман. Но пальцы соскользнули, и холодок от закрываемой молнии медленно пробежал вверх по ее спине. Дженни выпрямилась, чтобы лучше сходились края застежки. Ей показалось, что дело продвигается куда медленнее, чем могло бы. И она насторожилась, с замиранием сердца отслеживая постепенное, будто неохотное движение железной змейки от позвонка к позвонку. При каждом рывке застежки нервная волна прокатывалась по всему ее телу.
Возможно, не отдавая себе в том отчета, он хотел причинить ей боль, когда довольно сильно сдавил пальцами верхние края молнии, чтобы поднять замок до конца. При этом она ощутила внутри себя какое-то пронзительное, мощное, неподвластное разуму движение, которое заставило ее затрепетать от возбуждения и сгореть от стыда.
Это он нарочно, подумала Дженни, пытаясь взять себя в руки. Это у него такая манера обольщения. Она постепенно призвала на помощь трезвый рассудок и пообещала себе стойко сопротивляться его колдовскому обаянию.
- Чудесное платье, - пробормотал Норман, как бы невзначай проводя рукой сверху вниз по тонкому материалу. - У тебя такая узкая талия, - добавил он нежным чуть охрипшим голосом. - Наверное, я мог бы сомкнуть пальцы…