- Это же просто "класс женится на деньгах". Это очень…
Договорить я не успела, схлопотав взгляд, способный налысо очистить яблоко от кожуры, плюс очень долгую паузу. И наконец - эдакое небрежное:
- Ну разумеется, у нас, Филлипсов, корни уходят очень далеко…
- До самого Уокинга, - вставила Фран.
- Ха - ха, очень смешно. - Аманда развернулась к ней. - Ты собираешься замуж, Фран? Ах да, совсем забыла, ты же ни с кем не встречаешься. Потому что, приключись с тобой такое, мы все для разнообразия очень бы по этому поводу повеселились.
Фран закатила глаза и отправилась к стойке за новой выпивкой.
Выпустив пары, Аманда вновь обрела дружелюбие.
- Так вы с Фрейзером, выходит, были довольно близки? - Она улыбнулась, как бы давая понять, что это вовсе и не означает "Завидуй мне! Завидуй мне!".
- Не особенно, - отозвалась я, подразумевая "Просто я по нему сохла, а он на меня плевать хотел".
- Ой, ты просто должна прийти на свадьбу! Это будет нечто чудесное. Папочка буквально настаивает, чтобы все прошло с размахом.
Папочка Аманды женился уже четыре раза с тех пор, как нам стукнуло шестнадцать. Ему, пожалуй, и скидка положена.
- С удовольствием приду. - Я должна быть великодушной. Аманда первая из моих подруг выходит замуж, да еще за славного парня. Почему бы мне за них не порадоваться? Откуда ни возьмись выскочило воспоминание об Алексе, и я скривилась.
- Грандиозно! Ой, как жаль, что ты не можешь быть подружкой невесты. Но Ларисса и Порция - такие близкие подруги по университету, я просто обязана была пригласить их.
- Да, конечно.
- Ты кого-нибудь встретишь, Мелани, кого-нибудь замечательного. Какой ужас, что Алекс просто взял и сбежал. А ведь он был ничего, да? И у него такие родственные связи…
Это мы к чему? Я поставила стакан на стол - пожалуй, слишком резко.
- Мне нет до этого дела. И до самого Алекса тоже.
- Нет, конечно же нет. - И Аманда окончательно взбесила меня, похлопав по руке.
Вечно я забываю про талант Аманды к злобным насмешкам. Я пересмотрела свое недавнее решение и понадеялась, что она вступит в брак по расчету и разведется еще до того, как мы успеем дожевать пирог.
Вернулась Фран с выпивкой, но Аманда тут же вскочила и зачирикала, что должна отправиться куда-то еще. Она откинула назад копну белокурых - никаких тебе непрокрашенных корней - волос, и ее обтянутая кожаными брючками задница поплыла за дверь, к новейшему авто с откидным верхом. Мобильник прижат к уху, беззаботный взмах ручкой - и Аманда отбыла в края куда более восхитительные и захватывающие, чем какой-то паб в пятницу вечером.
Некоторое время мы просидели в молчании. Наконец Фран сказала:
- Ну и пошло все на фиг.
И мы выдули белое вино Аманды следом за своими коктейлями, а потом приняли еще по одной - чтобы взбодриться, и наконец нам стало наплевать на то, что Аманда Филлипс встретила своего прекрасного, пусть даже несколько замызганного, принца и собралась переехать в замок. Смачно так наплевать.
Не менее смачно мы принялись чесать языки по поводу последнего парня, которого Фран, образно выражаясь, выкинула из дома, наподдав по яйцам. Потом я сообразила, что по яйцам она ему наподдала буквально, а из дома он уже захромал по собственной воле. И тут на другом конце бара я углядела знакомую пару коленей. Подняв глаза выше, я выяснила, что это не кто иной, как Николас - самый высокий бухгалтер в мире (а то как бы я его узнала снова?). Ну и каланча. Люблю высоких.
Я подергала Фран за рукав:
- Смотри-ка… Николас.
Фран оглянулась.
- Козел, - отрезала она.
Не обзывай она козлом каждого парня, которого мы поминали последние полтора часа, я, может, и прислушалась бы, избавив себя тем самым от душевной травмы. Но я вместо этого замахала Николасу, как ветряная мельница.
- Николас! - И я захихикала.
Он тотчас примчался и чмокнул меня с разбега. Ну да, мы же старые приятели.
- Мелани, до чего классно, что я тебя встретил! А мы тут с ребятами из бухгалтерии оттягиваемся.
Я прищурилась, пытаясь разглядеть, кто же там на другом конце бара, но, похоже, вся компания таинственным образом улетучилась.
- У нас тут совсем крыши съехали. Понятия не имею, как добраться домой, не нарвавшись на полицию. Гы-гы-гы.
- Николас, угости нас. Да ты же пьян!
- Само собой, детка!
И он нас угостил - со всем пылом человека, хорошо знающего, насколько нужно напоить женщину, чтобы она с ним переспала.
При нормальных обстоятельствах я бы куда глаза глядят удрала от Николаса, с которым как-то случайно завалилась в постель на одной вечеринке - все потому, что он был, гм, очень высокий. С тех пор Николас постоянно названивал мне, и я поняла, что при всем своем росте был он самым занудным дурнем, вернее, самым занудным бухгалтером, который только существовал в этом мире. После бури, устроенной Фран, когда Николас забежал за мной в застиранных джинсах и розовых ковбойских сапогах, я целый месяц заставляла Линду подходить к телефону. И вот Николас появился снова. Он жаждал меня, я жаждала внимания - сочетание смертоубийственное.
Николас устроился в уголке рядом с Фран, которая, несмотря на полусонный вид, готова была в случае чего кого угодно укусить за морду, и принялся рассказывать о последних проделках, которые затевал со своими фантастическими дружками-бухгалтерами. К моменту, когда он дошел до того, как они решили поглазеть на Брайана Адамса и взгромоздились на специально нанятый экипаж, мне уже хотелось руки на себя наложить. По железной пьяной логике я рассудила, что лучший способ заткнуть Николаса - это его поцеловать. Задача оказалась не из легких: то же самое, что карабкаться на дерево. Упившись в стельку. И, добравшись до верхушки, я там и решила остаться - до тех пор, пока дерево не заснуло. А сама я проснулась на следующее утро в полном раздрае.
- И что мне теперь делать? - сетовала я. - В моей спальне храпит здоровый вонючий тип, которого я ненавижу, а если я его разбужу, он опять заведет свои бредовые байки про налоги.
- Ну и?
- Ну и… гм… не могла бы ты пойти и… скажем, попросить его убраться?
- Я? Почему я? Это ты вся в его слюнях! И потом - а вдруг он там голый?
- Да ладно, ты что, голого мужчину никогда не видела?
- Не в шесть футов семь дюймов длиной. Я сразу своего сэндвича с колбасой лишусь.
Дверной звонок затрезвонил так внезапно, что мы обе подскочили. Я с сумрачным видом заковыляла к дверям - прекратить этот адский шум.
Опля! Из моей спальни выскочил в чем мать родила амбал шести футов семи дюймов и в панике налетел на меня. Похоже, он даже отдаленно не представлял, в какой галактике находится.
- Что, пожар?
С минуту мы таращились друг на друга, словно кролики, ослепленные светом фар. Затем, под влиянием обстоятельств, я превратилась в заботливую мамочку.
- Нет, Николас, какой пожар? Иди и оденься. Сию минуту! До того, как я открою дверь.
Николас моргнул и ретировался, не говоря ни слова. Сначала он было направился в спальню, но вдруг сделал резкий вираж в туалет, и я услышала, как он пускает там мощную струю. Как будто ненароком к нам забрела лошадь. Итак, одна проблема разрешена - Николас вымелся из моей спальни, - но возникла новая. Может, запереть его в ванной к чертовой бабушке, а в душ будем к соседям бегать?
Наконец я отворила дверь, состроив гостеприимную мину. Но толстяка-почтальона это не колыхало.
- Посылка.
Я расписалась, стараясь не выдать своего волнения - ведь это оказалась по-настоящему большая посылка. А вдруг у меня завелся тайный поклонник, который шлет мне драгоценные подарки, и все потому, что он несметно богат и бесспорно знаменит?
Мимо прошла Фран, которой понадобилось в туалет. Ее-то толстяк-почтальон заметил - ее все мужчины замечают. Даже гомики норовят чтить ее как икону.
- Привет, толстый почтальон, - сказала Фран и тут заметила посылку. - Эй, это тебе, что ли?
Я перевернула сверток в предвкушении…
- Нет! Линде. Вот черт, черт, черт!
- Это что - коллекция тарелочек со "Звездными войнами"?
- Вряд ли, слишком тяжелая.
Почтальон резво затрюхал прочь. Мы по привычке уставились друг на друга, гадая, как человек, отмахивающий каждый день десяток миль, мог ухитриться так разжиреть.
- Книги?
- Линда книги не читает. Она их ест.
- Правда ест или ты ее просто не любишь?
Я уставилась в пол.
- Я ее просто не люблю.
- Так, может, откроем?
- Нет, ты что!
- А почему нет? Она наверняка не станет возражать.
- Знаешь, Фран, думаю, станет.
Если честно, я понятия не имела, станет Линда возражать или нет. Я вообще знала о ней только то, что она работает в банке - не помню, в каком именно, - в семье единственный ребенок и получила от бабушки в наследство сумму, достаточную для того, чтобы купить эту милую квартиру и украсить ее пастельными кружавчиками. Все это я узнала на собеседовании, когда искала квартиру, и постаралась выразить неподдельное восхищение. Благодаря этому притворству я сюда и переехала, к своему неимоверному облегчению: из прежней квартиры в Эгбастоне меня выкуривали соседи - шайка психотерапевтов. Об этом периоде своей жизни я, как правило, вспоминала лишь в четыре часа утра, просыпаясь в холодном поту.