Она осторожно подошла к старику, погладила по го-
лове и тихо спросила:
– Милый, а почему их нельзя взять?
– Это золото принесло нашему роду несчастье. Наш
род вымер, ты видишь, только я остался. Эти сокрови-
ща прокляты, и кто их возьмет, тот не будет счастлив, -
вздохнул старик и уснул.
– Боже, ну что он все время спит, никак ничего мне
толком не расскажет? – расстроилась Катя. – Сплош-
ная тайна – и никакого просвета.
Вечером, когда Катя уложила графа в постель, он опять
попросил:
– Линда, любовь моя, полежи со мной. Я всю жизнь
об этом мечтал.
Она прилегла рядом со стариком, погладила его по се-
дой голове:
– Спи, Мауро, спи, милый.
А он, счастливый, прижался к Кате и тут же уснул.
"Ну прямо какой-то детский сад, – улыбнулась Ка-
тя, – да и впрямь, старики – они что дети. Ему нужно
немного ласки и уверенности, что его любят. Если его лю-
бимая женщина вернулась к нему, конечно же, он уверен,
что она его любит".
– Так все же клад есть! И как же его отыскать?
Было еще рано, спать не хотелось, к тому же Катя за-
жглась нетерпением срочно, сейчас же найти клад. Нет,
ей не хотелось сокровищ ради денег, ей просто очень не
терпелось убедиться, что он действительно есть. Катя
раньше никогда не находила кладов и даже не думала,
что сокровища можно отнести в банк и получить от это-
го прибыль, ей просто хотелось увидеть клад и все.
Катя решила порыться в бумагах старого графа. Мо-
жет быть, найдет карту или какое письмо, где описано
местонахождение клада. Она принялась рыться в тум-
бочках, в столе, в шкафу. Но ничего кроме квитанций по
оплате коммунальных услуг не обнаружила. Она пошла
в комнату графини и перевернула там все вверх дном, но
не нашла ни одной старой бумажки. Как же она найдет
клад, если она не знает, где он зарыт?
Когда Катя вышла в коридор, то в другом конце его
увидела слабый свет. Катя обмерла: кто это там? Ей было
очень страшно, но сильнее, чем страх, было ее любопыт-
ство. Она медленно пошла по коридору. Старый, прогнив-
ший пол зиял дырами и страшно скрипел. При каждом
скрипе у Кати обрывалось сердце.
В самом конце коридора она увидела приоткрытую
дверь, из которой тонкой полоской выбивался свет. Она
подошла к двери и тихонько заглянула в щелку. У нее
от страха оборвалось сердце: перед нею сидел молодой
граф. Граф Джованни. Он был одет в старинный бархат-
ный камзол красного цвета и красную бархатную шляпу.
Он сидел молча и смотрел телевизор. Вдруг под Катины-
ми ногами скрипнула половица, и он поднял глаза. Катя
бросилась бежать с колотящимся от страха сердцем. А в
голове стучало – привидение, привидение. Но, не про-
бежав и двух шагов, она провалилась одной ногой в ды-
ру и завизжала:
– А-а-а, помогите, привидение-е-е!
Молодой граф Джованни подскочил к ней и стал вы-
таскивать за руку. Катя от ужаса закрыла глаза и завиз-
жала еще громче:
– А-а-а, спасите! Привидение-е-е!
Мужчина подхватил ее под мышки и вытащил из
дыры:
– Тише, тише! Да не визжи ты так. Не привидение я. Я
Джино! Успокойся, – он обнял ее за дрожащие плечи.
Катя почувствовала тепло его тела и подумала, что при-
видения – они ведь бестелесные, значит, это человек.
Она посмотрела ему в лицо. Настоящая копия графа
Джованни, и костюм. Граф Джованни, что ли, живой до
сих пор и почему так молодо выглядит?
На ее чудесном носике выступили капельки пота. Она
никак не могла сообразить, что же происходит.
– Как Джино? А на портрете, на портрете кто? И во-
обще я ничего не пойму!
– Пошли ко мне. Я тебе сейчас все объясню, – ска-
зал Джино и взял ее руку в свою огромную горячую ру-
чищу.
Они вошли в большую комнату, где вперемежку со
старинной мебелью стояла новая. Джино усадил Катю в
старинное кресло, а сам сел напротив, на стул, с любо-
пытством разглядывая ее.
– Ты новая работница у старого графа?
– Да, я Катя. А вы, а-а ты, что за маскарад, к чему
этот костюм?
Джино снял шляпу, и вдруг Катя узнала в нем работ-
ника, который стриг траву, и опять испугалась.
"Ведь старый граф сказал же, что он сумасшедший,
этот сын цыганки. Поэтому он, наверное, и натянул на
себя этот костюм. Но почему же он так похож на графа
Джованни, который изображен на портрете? Какая меж-
ду ними связь? Нет, я здесь точно с ума сойду".
На всякий случай она отодвинулась от Джино, а тот,
заметив ее движение, грустно улыбнулся и сказал:
– Все ясно. Старый граф Мауро уже наговорил про
меня. Он сказал тебе, что я сумасшедший и что меня нуж-
но остерегаться. Он всем так говорит и никак не хочет
признать меня своим племянником.
– Как племянником? – подскочила Катя. – Это зна-
чит, что ты сын Линды и Джованни.
– Не спеши, не спеши, – улыбнулся Джино. – Сей-
час попьем кофейку и я расскажу тебе мою грустную ис-
торию.
Он подал Кате чашечку кофе, налил себе и начал рас-
сказ:
– Хочу сразу тебя успокоить, я не сумасшедший. А
этот костюм¼ это костюм моего отца – графа Джован-
ни. Я его в шкафу нашел. Скоро будет праздник знатных
дворов, и я думаю, может, и мне пойти. Вот и решил при-
мерить костюм. А он как раз на меня, посмотри. Мой отец
был с меня ростом.
Так вот, начнем сначала. Я рос без отца. Воспитала ме-
ня старая цыганка. Мы с нею жили на окраине соседне-
го города, который отсюда в двадцати километрах. Жили
бедно. Мама, я ее всю жизнь считал своей матерью, ча-
сто болела и зарабатывала мало. Она убирала в домах за-
житочных горожан, стирала для них, гладила. Она бы-
ла цыганкой и одевалась по-цыгански, и меня все звали
"цыганский сын". Я не обижался, так как считал эту ста-
рую женщину своей матерью и любил ее. Она мне часто
говорила: "Сынок, ты должен учиться, ведь в тебе течет
благородная кровь. Ты должен выучиться на адвоката и
доказать свое графское происхождение".
Я сначала не понимал, о чем речь, но когда подрос, по-
нял, что в моей жизни есть какая-то тайна. Все просил,
чтобы мама рассказала мне все, но она только говорила,
что еще не время. В школе я учился хорошо и поэтому
легко поступил в институт и выучился на адвоката. Ког-
да я уже заканчивал обучение, моя мама умерла. Она пе-
ред смертью дала мне золотой медальон с фотографией,
на которой была изображена красивая молодая пара, и
сказала: "Сынок, это твои родители. Живут они в сосед-
нем замке, что на горе. Я не знаю, что случилось, почему
они избавились от тебя. Однажды мы с табором подошли
близко к тому замку и заночевали. Мне не спалось, и я
просидела всю ночь у костра. А перед рассветом пришел
граф в черном костюме, этот, что на фотографии, и при-
нес тебя в корзине. Он подошел ко мне и сказал: "Жен-
щина, я отдаю тебе этого ребенка на воспитание и еще
этот мешочек золота за то, что ты никогда никому не ска-
жешь, что этого ребенка взяла у меня. Ты уедешь сегод-
ня же, сейчас же из этих мест и до самой смерти держи
язык за зубами. Иначе я найду тебя и расправлюсь с то-
бой", – сказал он грозно и ушел, качаясь и держась за го-
лову, словно был в тяжелом похмелье. Я развернула тебя
из дорогих пеленок и обнаружила этот медальон, навер-
ное, твоя родная мама надела его на тебя, – она тяжело
вздохнула и положила мне в руку медальон. – Поначалу
я кочевала с цыганами, но потом ты тяжело заболел, едва
не умер, и я прекратила скитаться, и на золото, что дал
мне граф, купила маленький домик, в котором мы сей-
час живем. Раскрой медальон и посмотри: там молодая
девушка, это твоя мама, и рядом с нею граф, который те-
бя принес в то утро в корзине. Ты должен поехать туда и
доказать свое родство с графом. Не зря же ты учился на
адвоката. Ты у меня умница и сможешь доказать, что ты
графский сын, а не сын простой цыганки".
Мама умерла, а я с полгода не решался пойти в тот
замок. А вдруг мама что-то напутала? Я стал расспраши-
вать местных жителей и выяснил, что их было два брата-
близнеца. Один умер еще в молодости, и никто не знает
от чего, а другой еще жив. Ему около восьмидесяти лет,
и он совершенно сумасшедший.
Однажды мне помог случай. Один знакомый сказал
мне, что графу требуется работник. Я обрадовался случаю
и поехал в замок устраиваться на работу. Когда вошел
в комнату графа, то увидел на стене два портрета, что
висят на стене. Граф, поймав мой взгляд, сказал: "Это
мы с братом. Мы с ним близнецы. Видишь, одно и то же
лицо. Только костюмы разного цвета. Я всю жизнь хожу
в костюме черного цвета, а мой брат Джованни вечно
выряжался в красное". – "А где сейчас ваш брат?" -