- Очень жаль. - Хелен недовольно нахмурилась. - Я бы с удовольствием задала ему жару. В любом случае мне понадобятся твои финансовые бумаги. К счастью, мне в свое время удалось заставить тебя поделить с ним имущество, но он все равно может предъявить претензии. Ни на что не соглашайся.
- Дело не в деньгах.
- Он наверняка не намерен отказываться от привычной жизни. Сколько он из тебя вытянул за последние десять лет?
Пилар виновато заерзала на стуле:
- Хелен…
- Вот именно. Долги, которые он никогда не возвращает. Дом в Сан-Франциско, дом в Италии. И там и там шикарная обстановка. И мне прекрасно известно, черт побери, что он прикарманил немало твоих драгоценностей.
- Я его любила и думала, что, если я буду ему нужна, он тоже меня полюбит. Но вчера все изменилось. - Поднявшись со стула, она рассказала про ночной звонок. - Я кое-что поняла. Я его больше не люблю. Возможно, уже давно. Я оказалась в жалком положении.
- Ничего подобного. - Хелен сняла трубку телефона. - Карл? Закажи, пожалуйста, для меня две куриные ножки, два салата, два капуччино и бутылку воды. Спасибо. - Она положила трубку. - А теперь, дорогая моя, я объясню, что тебе нужно делать.
В воскресенье Софии не нужно было спозаранку, напялив брюки и теплый свитер, отправляться обрезать виноград. Вместо этого можно поехать в город, пройтись по магазинам, пообщаться со знакомыми. Но прежде всего надо поговорить с матерью насчет института красоты.
Коротко постучав, София открыла дверь в комнату Пилар. Кровать застелена, шторы раздвинуты, в окно пробиваются первые робкие лучи солнца.
- Мама?
- Она уже давно встала, - сообщила Мария, выходя из прилегающей к спальне ванной комнаты. - Вы найдете ее в оранжерее.
- Я всю последнюю неделю ее почти не видела. Как она себя чувствует?
Мария сердито сжала губы.
- Спит плохо. Не ест, а так, поклюет немного, да и то только после уговоров. Объясняет, что это от предпраздничных забот. И каких таких забот? - Она всплеснула руками.
- Спасибо, Мария. Я ее сейчас отыщу.
Замечательный повод, решила София, сбегая по лестнице.
Она попросит мать помочь ей с покупками к Рождеству.
На длинном столе в малой гостиной стояли ангелы Джамбелли - три мраморные скульптуры с лицами Терезы, Пилар и Софии, какими они были в двенадцать лет. София никогда не могла смотреть на них без умиления.
Она обвела взглядом комнату. Свечи в серебряных и золотых подсвечниках, изящные композиции из растений. Ближе к окнам царственно возвышалась елка, увешанная привезенными из Италии игрушками. Под елкой уже лежали подарки.
До ежегодного рождественского приема оставались считанные дни, со стыдом подумала София. А она не помогла матери с приготовлениями.
Оранжерея встретила ее приятным влажным теплом субтропиков.
- Мама?
- Я здесь. Иди посмотри, какой замечательный сорт. Очень нарядные, правда? - Оторвавшись от работы, Пилар взглянула на дочь.
София поцеловала ее в щеку.
- Мама, я не успеваю сделать необходимые покупки к Рождеству. Не могла бы ты съездить со мной в город? Потом мы вместе где-нибудь пообедаем. Я угощаю.
Поставив на место ящик с цветущими белыми нарциссами, Пилар покачала головой:
- София, все, что хотела, ты купила еще в октябре. Ты всегда так делаешь, и мы все это знаем и завидуем твоей предусмотрительности.
- Ладно, ты разгадала мой обман. И все равно мне ужасно хочется поехать в Сан-Франциско и немного развлечься. У меня была жуткая неделя. Давай проведем этот день вместе.
- Похоже, в связи с бабушкиными нововведениями тебе здорово достается. Так и надорваться недолго, - озабоченно сказала Пилар.
- Ты ведь знаешь, я люблю, когда много работы. Хотя помощник мне не помешал бы. Но я не хочу признаваться бабушке или Макмиллану, что выбиваюсь из сил. Может, ты меня выручишь? Будешь подшивать бумаги, распечатывать документы.
- Ты пытаешься найти для меня занятие, точно так же, как Мария старается заставить меня больше есть.
- Не совсем так. Если б ты меня немного разгрузила, я, возможно, еще в этом десятилетии смогла бы снова начать с кем-нибудь встречаться.
- Хорошо, только потом не жалуйся, если я что-нибудь не туда засуну, - рассмеялась Пилар. - Последний раз я выполняла секретарские обязанности в шестнадцать лет, и кончилось это тем, что мама меня уволила.
- Прекрасно. Но давай все же съездим в город. А завтра ты приступишь к работе.
Уже пятьдесят лет компания устраивала в предрождественскую субботу многолюдные приемы. Вилла Джамбелли распахивала двери для членов семьи и друзей, а сотрудники и рабочие с виноградников собирались на винодельне. Деловых партнеров распределяли между домом и винодельней.
Приглашения в кастелло Джамбелли ценились на вес золота и часто рассматривались как признак успеха. Однако хозяева не скупились и на праздник в винодельне. Еда была изысканной, вино лилось рекой, украшение зала и развлекательная программа - на самом высоком уровне. К тому же там было меньше родственников, способных испортить настроение.
Надев серьги-слезинки с бриллиантами, София сделала шаг назад и посмотрела на себя в зеркало. Ей нравилось, как она выглядит в отливающем серебром платье с коротким приталенным жакетом из той же ткани. Круглый вырез красиво обрамлял бриллиантовое колье, которое, как и серьги, когда-то принадлежало прабабке Софии. Она повернулась, чтобы проверить, как сидит сзади юбка. В дверь постучали.
- Войдите.
- Великолепно! - восторженно сказала Хелен, входя в комнату. Сама она была сегодня в розовом. Этот цвет ей шел, но полноты не скрывал.
- Не слишком много бриллиантов?
- Бриллиантов слишком много не бывает, дорогая. Жаль, Линкольн тебя не увидит. Ты же знаешь, в следующем месяце у него адвокатский экзамен.
- Он обязательно его сдаст. Ведь он твой сын, а значит, не может не стать блестящим юристом.
Линкольн Мур был Софии почти что братом. Благодаря дружбе между их матерями ни он, ни она никогда не чувствовали себя единственными детьми в семье.
- Конечно, - согласилась Хелен. - Но сейчас я хотела поговорить о другом. Мне неприятно затрагивать эту тему, но Пилар сказала, что сегодня здесь будут Тони и Рене.
- Ну и что?
- Вчера суд принял решение о разводе.
- Понятно. Вы уже сказали маме?
- Да. Только что. Она восприняла эту новость спокойно. Или просто не подает виду. Я знаю, для нее очень важно, чтобы ты тоже вела себя сдержанно. Рене ни в коем случае не должна видеть, что ты переживаешь. Не доставляй ей такого удовольствия.
- Не доставлю.
- Вот и хорошо. А теперь мне надо бежать - мужа нельзя надолго оставлять без присмотра.
Стоя в толпе гостей, Дэвид Каттер потягивал из бокала отличное "мерло" и обшаривал глазами зал в поисках Пилар.
Ему было известно, что Джамбелли должны появиться и на винодельне. Его подробно ознакомили с издавна заведенным распорядком празднества. Сам он, как предполагалось, часть вечера проведет здесь, а часть - на вилле. Хотя прямо это и не было сказано, ему дали понять, что присутствовать и там, и тут - не только особая привилегия, но и обязанность.
- Дэвид! Рад тебя видеть.
Он обернулся. Перед ним, с улыбкой на лице, стоял Джереми Деморни.
- Джерри? - удивился Каттер. - Не думал, что встречу здесь кого-нибудь из "Ле Кёр".
- Я стараюсь не пропускать рождественских гулянок у Джамбелли. Очень демократично со стороны Синьоры приглашать на них и представителей конкурирующих фирм.
- Она настоящая леди.
- Другой такой не найдешь. Как тебе у нее работается?
- Я только вхожу в курс дела. Как дела в "Ле Кёр"?
- Двигаются помаленьку. Очень жаль, что ты от нас ушел.
- Все когда-нибудь кончается. Кто здесь еще?
- Дюберри прилетел из Франции, он знаком с Синьорой уже лет сто. Пирсон представляет местное отделение. Несколько шишек из других фирм. Эти приемы дают нам возможность пить ее вино и шпионить друг за другом. У тебя нет для меня никаких сплетен?
- Я же сказал, я только вхожу в курс дела. Но праздник замечательный. Извини, мне нужно поговорить с человеком, которого я давно ждал.
Ждал, возможно, всю жизнь, подумал Дэвид.
В темно-синем бархатном платье, украшенном длинной ниткой жемчуга, Пилар выглядела царственно и в то же время очень просто. Она повернула голову, увидела его и, боже правый, залилась краской. Или, во всяком случае, слегка покраснела. От мысли, что это он тому виной, у Дэвида закружилась голова.
- А я вас весь вечер высматриваю. Я знаю, вам надо развлекать гостей, но сначала уделите минуту мне.
- Дэвид…
- Мы будем говорить о делах, о погоде. Обещаю, я только раз пятьдесят-шестьдесят скажу вам, какая вы красивая. - Он взял с подноса бокал шампанского. - Возьмите.
- Я за вами просто не успеваю.
- Я сам за собой не успеваю. Я заставляю вас нервничать. Наверное, надо бы сказать, что мне жаль, но это было бы неправдой. Завязывая отношения, лучше всего с самого начала быть честными, вам так не кажется?
- Нет. То есть да. Перестаньте. - Она попробовала засмеяться. - Ваши дети тоже здесь?
- Да. Сначала ныли, что я их сюда тащу, а теперь веселятся вовсю. Как вы красивы. Я предупреждал, что скажу об этом?
- Предупреждали.
- Полагаю, вы не согласитесь отыскать укромный уголок, где бы мы могли поцеловаться.
- Ни в коем случае.
- Тогда вы должны со мной потанцевать.
Что ей было делать? Что говорить? Что чувствовать?
- Дэвид, вы очень привлекательны…