- И все здание принадлежит ей? - спросила она, когда они остановились перед дверью лифта.
Нэнни усмехнулась:
- Да нет же, малышка. Но, насколько я знаю, она арендует целых два этажа. А это очень большое помещение для офиса, поверь мне.
Дороти-Энн взглянула на гувернантку:
- А папочка тоже здесь работает?
На лицо Нэнни будто опустилась маска.
- Я не уверена, - быстро произнесла она. - Тебе придется спросить об этом у твоей прабабушки.
Личико Дороти-Энн погрустнело.
- Никто никогда мне ничего о нем не говорит, - спокойно сказала она. - Всякий раз, когда я спрашиваю, мне говорят, что надо спросить кого-нибудь другого.
Нэнни посмотрела на нее с печальным сочувствием, но Дороти-Энн была слишком мала, чтобы распознать его.
- Это оттого, что правила хорошего тона предписывают каждому заниматься своими делами, - смущенно пояснила гувернантка.
- Но ведь папа это мое дело? - Дороти-Энн проявила ту самую невероятную детскую проницательность, которой все так боятся.
От ответа Нэнни спас приехавший лифт. Они вошли в кабину, и Дороти-Энн увидела, как няня нажимает кнопку с цифрой "32". Как только ее палец коснулся кнопки, та загорелась. У Дороти-Энн глаза стали совсем круглыми. Она осторожно потянулась и нажала на другую цифру. И взвизгнула от восхищения, когда кнопка засветилась. Девочка коснулась еще одной кнопки, потом еще одной.
Нэнни легонько шлепнула ее по руке.
- Ну-ка, прекрати это, - приказала гувернантка. Она с извиняющимся видом посмотрела на других пассажиров, но никто не обратил на девочку внимания.
Обиженная шлепком Нэнни, Дороти-Энн поджала губы. Ей хотелось плакать, но она изо всех сил старалась сдержать слезы. Но тут двери лифта разъехались в разные стороны, и девочка оказалась лицом к лицу с совершенно незнакомым миром.
- Здесь прабабушка работает? - задала она вопрос, как только они вышли из лифта.
Нэнни торжественно кивнула:
- Да.
Дороти-Энн почувствовала неведомую ей ранее гордость за то, что все это принадлежит ее семье. Приемная была обставлена таким образом, что все свидетельствовало о роскоши, комфорте и солидном финансовом положении.
Стены скрывались под панелями красного дерева, а пол устилал нежно-розовый ковер. Уютные диваны и кресла были произведением известного декоратора Эндрю Гроулта и стоили небольшого состояния. Гигантский мраморный камин был всего лишь имитацией, но производил впечатление подлинного. Единственной черточкой, напоминающей посетителю, что он не в вестибюле дорогого отеля, а в штаб-квартире огромной деловой империи, была золотая табличка со скромной гравировкой, красующаяся над головой секретаря, восседающего за столом персидской работы. Надпись гласила "Отели Хейл инкорпорейтед".
Секретарша в приемной оказалась молодой блондинкой. Создавалось впечатление, что ее привело в замешательство появление ребенка, но она быстро взяла себя в руки и приветствовала их холодной улыбкой.
- Чем могу служить? - поинтересовалась она у Нэнни.
- Мы хотели бы встретиться с миссис Хейл.
- Вы договаривались о встрече?
Нэнни фыркнула:
- Да.
- И как о вас доложить?
Нэнни улыбнулась Дороти-Энн и сжала ей руку.
- Мисс Дороти-Энн Хейл, - объявила она.
Произнесенные слова оказались волшебными. Дежурная улыбка секретарши растаяла.
- Пожалуйста, присядьте на минутку, сейчас за вами кто-нибудь придет, - сказала она с неожиданной теплотой. Девушка сняла трубку телефона из слоновой кости, а гувернантка повела девочку к дивану. Но не успели они сесть, как высокие двери, ведущие в длинный коридор, затянутый красным ковром, открылись и перед ними предстала безупречно одетая женщина с волосами цвета воронова крыла.
- Мисс Хейл? - спросила она, склоняясь к Дороти-Энн и улыбаясь ей. - Я миссис Голдстайн, секретарь миссис Хейл.
- Здравствуйте, как поживаете? - торжественно произнесла девочка, и они обменялись рукопожатием. Но внутри у Дороти-Энн пробежала дрожь. Рука миссис Голдстайн оказалась сухой и холодной.
- Благодарю вас, отлично, - с улыбкой ответила секретарша, повернулась к Нэнни и кивнула головой. - Прошу вас. - Она сделала элегантный жест рукой. - Пойдемте со мной. - И женщина пошла так быстро, показывая дорогу, что и Нэнни, и тем более Дороти-Энн пришлось поторопиться, чтобы успеть за ней.
Коридор казался невозможно длинным. Они прошли мимо бессчетного количества закрытых дверей, потом повернули за угол и почти уткнулись в стеклянную стену, отделяющую от коридора огромное помещение без окон, заставленное рядами столов.
- Машинописное бюро, - пояснила миссис Голдстайн.
- Вот где бы мне хотелось работать, когда я вырасту, - заявила Дороти-Энн. - Из-за бассейна. - Девочка вытянула шею. - Но где же он?
- Это всего лишь выражение. Просто здесь одновременно работает очень много людей.
- Ну что ж, может быть, мне и не захочется здесь работать. - Задумчивая гримаска исказила личико Дороти-Энн.
- Я думаю, - сказала миссис Голдстайн, - что у твоей прабабушки более интересные планы на твой счет, чем машинописное бюро. Надо только подождать, когда ты вырастешь.
Чуть дальше они прошли мимо еще одной комнаты за стеклянной стеной.
- Еще одно бюро? - весело спросила Дороти-Энн.
- Это финансовый отдел, - объяснила миссис Голдстайн. - Люди, которых ты здесь видишь, занимаются теми деньгами, что приносят отели твоей прабабушки, расположенные по всему миру.
Дороти-Энн кивнула.
- Неужели вы никогда не теряетесь здесь? - удивилась она, продолжая идти.
Миссис Голдстайн рассмеялась.
- Я и правда была несколько сконфужена вначале, - доверительно сообщила она, - но ко всему быстро привыкаешь. - Они снова свернули за угол. - Вот мы и пришли.
Первый кабинет принадлежал миссис Голдстайн. Его украшал большой стол в стиле ренессанс, а кресла затягивала искусно вышитая ткань. Смежный с ним офис занимала Элизабет-Энн Хейл. Гости остановились перед высокими французскими дверями с полированными зеркальными стеклами и матовыми голубыми портьерами.
Миссис Голдстайн постучала и широко распахнула одну из створок. Дороти-Энн остановилась на пороге, ладони Нэнни придерживали ее за плечи, и смотрела через комнату на свою прабабушку.
Элизабет-Энн стояла около дивана и говорила по телефону. В тот момент, когда ее взгляд упал на дверь, она произнесла короткую фразу и повесила трубку.
С той самой минуты, как Дороти-Энн помнила себя, она всегда была под огромным впечатлением от Элизабет-Энн. Прабабушка казалась такой сдержанной, она так владела собой, и ни один волосок не выбивался из ее серебристо-седой прически. Она оставалась высокой и стройной и выглядела намного моложе своих семидесяти пяти лет в персиковом шерстяном костюме классического покроя. Единственная нитка бесподобного жемчуга обвивала ее шею.
- Прабабушка! - воскликнула Дороти-Энн и бросилась со всех ног в объятия Элизабет-Энн.
- Миссис Голдстайн, - попросила миссис Хейл, обнимая правнучку, - пожалуйста, не соединяйте меня ни с кем.
Секретарша кивнула и улыбнулась.
- Я подожду в приемной, - скромно сказала Нэнни.
Французские двери бесшумно закрылись, и Элизабет-Энн и ее правнучка остались в комнате одни. Какое-то время они продолжали обнимать друг друга. Потом прабабушка отодвинула девочку на расстояние вытянутой руки и внимательно посмотрела ей в глаза.
- Неужели весь этот офис твой, прабабушка? - мечтательно спросила малышка.
- Да, - ответила та. - Тебе нравится?
Дороти-Энн оглянулась. Огромные, от пола до потолка, окна гигантской комнаты выходили в парк. Внизу выстроились жилые дома Вест-Сайда, протянулась широкая серебряная лента Гудзона и панорама Нью-Джерси. За окнами все было серым от дождя, но мрачная погода не смогла нарушить мягкий комфорт офиса. В комнате было тепло и уютно. Мебель походила на обстановку в приемной, только здесь преобладали ярко-синие оттенки и теплый цвет дерева. Стол Элизабет-Энн представлял собой резной шедевр итальянского искусства, перед ним расположились два бархатных кресла. Дороти-Энн все показалось очень красивым, и чувствовала она себя в кабинете как дома.
Аквамариновые глаза Элизабет-Энн скользнули по залитому дождем стеклу.
- Все еще льет, - заметила она. - Но ничего страшного. Нас ждет машина, так что мы не промокнем.
- Хорошо, гром больше не гремит, - тихонько сказала Дороти-Энн. - А то мне было страшно.
- Я тебя понимаю. Я тоже боялась, когда я была того же возраста, что и ты.
- Правда?
- Конечно. - Элизабет-Энн подошла к телефону и набрала номер. Она не назвала собеседника по имени и не представилась сама. Ее ясный резковатый голос невозможно было не узнать.
- Теперь я готова отправиться на ленч. Встретимся здесь, в моем кабинете. - Женщина повесила трубку и заговорщически подмигнула Дороти-Энн.
- Кто это был?
Элизабет-Энн загадочно улыбнулась:
- Скоро увидишь.
- Нэнни сказала, что мы отправимся в какое-то особое место.
- Так мы и поступим. - Элизабет-Энн подошла к девочке и похлопала ее по плечу. В этот момент дверь открылась, и прабабушка повернулась на звук.