Он влез лапой в варенье, вступил в сражение с чайными ложками,
притворился, будто принимает лимоны за крыс, и, забравшись в корзину, убил трех из них прежде, чем Гаррис огрел его сковородкой.
Гаррис сказал, что я науськиваю собаку. Я ее не науськивал. Этого пса не надо науськивать. Его толкает на такие дела первородный грех,
врожденная склонность к пороку, которую он всосал с молоком матери.
Упаковка вещей была закончена в двенадцать часов пятьдесят минут. Гаррис сел на большую из корзин и выразил надежду, что бьющиеся предметы
у нас не пострадают. Джордж на это заметил, что если что-нибудь и разбилось, то оно уже разбилось, и эта мысль, по-видимому, его утешила. Он
добавил, что был бы не прочь отправиться спать. Мы все были не прочь отправиться спать.
Гаррис должен был ночевать у нас, и мы поднялись в спальню.
Мы бросили жребий, и Гаррису выпало спать со мной. Он спросил:
- С какой стороны кровати ты предпочитаешь спать?
Я сказал, что предпочитаю спать не с какой-нибудь стороны, а просто на кровати.
Гаррис заявил, что это неостроумно.
Джордж спросил:
- В котором часу вас будить, ребята?
Гаррис ответил:
- В семь.
Я сказал:
- Нет, в шесть, - потому что собирался еще написать несколько писем.
После некоторого препирательства мы с Гаррисом сошлись на том, чтобы взять среднее арифметическое, и назначили половину седьмого.
- Разбуди нас в шесть тридцать, Джордж, - сказали мы.
Джордж ничего не ответил, и мы в результате произведенного обследования установили, что он уже давно спит; тогда мы приставили к его
кровати лохань с водой, чтобы утром, вставая с постели, он сразу кувырнулся в нее, а сами улеглись спать.
ГЛАВА V
Нас будит миссис Попитс. - Джордж-лежебока. - Надувательство с предсказанием погоды. - Багаж. - Испорченный мальчишка. - Вокруг нас
собирается толпа. - Мы торжественно отбываем, на вокзал Ватерлоо. - Персонал Юго-Западной железной дороги пребывает в блаженном неведении
касательно таких мирских дел, как расписание поездов. - Плыви, наш челн, во воле волн.
Утром меня разбудила миссис Попитс. Она постучала в дверь и сказала:
- Известно ли вам, сэр, что сейчас около девяти?
- Девяти чего? - воскликнул я, садясь на постели.
- Девяти часов, - откликнулась она через замочную скважину. - Я боялась, не проспали ли вы?
Я растолкал Гарриса и объяснил ему, что случилось. Он сказал:
- Ты как будто собирался встать в шесть?
- Конечно, - ответил я, - почему же ты меня не разбудил?
- А как я мог тебя разбудить, когда ты меня не разбудил? - возразил он. - Теперь мы не доберемся до места раньше полудня. Странно, что ты
вообще взял на себя труд проснуться.
- К счастью для тебя, - огрызнулся я. - Если бы я тебя не разбудил, ты бы так и дрых здесь все эти две недели.
Так мы переругивались минут десять, пока нас не прервал вызывающий храп Джорджа. Впервые после того, как нас разбудили, мы вспомнили о его
существовании. Ага, вот он-человек, который спрашивал, когда нас разбудить: он лежит на спине с открытым ртом, и под одеялом торчат его согнутые
колени.