Он построит мне роскошный курорт и маленькую школу скалолазания в придачу, а мне нужно будет только встречать и провожать его людей, не задавая вопросов. Я знал, что тут какой-то криминал. Кстати, и Меллаф никогда не отрицал этого. Но я так много задолжал и... — Он замолчал.
Джонатан разорвал целлофан табачного цвета и вынул из корзины яблоко.
— Майлз по-крупному занимался наркотиками. Я думаю, что твой пансионатик играл двойную роль — и дом отдыха для его оптовиков, и перевалочный пункт для переброски товара с востока на запад и обратно.
— Примерно так. Это продолжалось пару лет. И все это время я понятия не имел, что вы с Меллафом — враги. Я даже не знал, что вы знакомы.
— Ну ладно. Это объясняет твою связь с Меллафом, но не объясняет, почему ты отправился в Монреаль.
— Мне не очень-то хочется об этом говорить.
— По-моему, мне-то ты обязан объяснить. Я не полез бы на эту гору, если бы ты сказал мне раньше.
— Нет! Ты бы меня пристрелил и получил свои деньги, — прохрипел Бен.
— Едва ли.
— Ты хочешь сказать, что смог бы отказаться от своего дома, картин и всего прочего?
Джонатан молчал.
— Ты не уверен, да, Джон?
— Не уверен.
— Одной честности здесь мало, Джон. Во всяком случае, я много раз пытался отговорить тебя идти на эту гору, чего бы это мне ни стоило. Умирать я не хотел, но я и не хотел, чтобы ты умер из-за меня на этой горе.
Джонатан не собирался давать разговору уйти в сторону.
— Скажи мне, как ты попал в Монреаль?
Бен хрипло и тяжко вздохнул.
— Да наделал я глупостей, старик. Глупостей, которых опытный профессионал, вроде тебя, не сделал бы. Я подписал кое-какие контракты... в общем, в таком роде. Потом моя... — Он плотно прикрыл глаза и прижал к глазницам большой и указательный палец. — Потом моя дочь пристрастилась к наркотикам и... Меллаф о ней позаботился. Он ее устроил в одно заведение, где ее вылечили... После этого я был в его власти. И я задолжал ему...
Джонатан нахмурился.
— Твоя дочь, Бен?
В глазах Бена появился холодок.
— Да. Не все-то вы знаете, доктор. Джордж Хотфорт — моя доченька.
Джонатан вспомнил, как спал с ней и как потом бил ее. Он опустил глаза и увидел ненадкушенное яблоко. Он начал медленно обтирать его о простыню.
— Ты прав. Этого я не знал.
На этой теме Бен предпочел не останавливаться.
— Майлз все это время знал, конечно, что мы с тобой друзья. Он все прикидывал, как бы втравить меня в большую неприятность, чтобы он мог предложить меня в обмен на то, чтобы ты вычеркнул его из своего списка и дал ему, для разнообразия, вздохнуть спокойно.
— Такая игра в его духе. Он всегда предпочитал окольные пути.
— А это дело в Монреале дало ему возможность крепко меня подставить. Он сказал мне, что я должен поехать. Мне нужно было пойти с какой-то какашкой по фамилии Крюгер и получить записку или что-то вроде того. Я не знал, что кого-то собираются убить. Но если бы и знал, особого выбора у меня не было.
— Но к убийству ты совсем непричастен?
— Так, наверное, нельзя сказать. Я же не остановил его. Я просто стоял и смотрел, как человека убивают. — Он говорил мрачно, преисполнившись отвращения к самому себе. — А когда Крюгер начал его потрошить, меня...
— Тебя вырвало.
— Да, точно. По-моему, я не создан для убийств. — Он вновь отвернулся к окну. — В отличие от тебя, старик.
— Нечего мне лапшу на уши вешать. В принципе ты ничего против убийства не имеешь. Тебе ведь очень хотелось, чтобы я для тебя убил Майлза. Ты просто не мог это сделать сам.
— Наверное.
Джонатан бросил яблоко обратно в корзину — это был подарок Бена.
— Скажи-ка, а зачем ты полез снимать меня с горы? Ведь если бы я погиб вместе с остальными, ты мог бы отправляться домой совершенно спокойно.
Бен улыбнулся и покачал головой.
— Не воображай, что такая мысль не приходила мне в голову, старик.